Книга Кожеед, страница 33 – Шимун Врочек, Владимир Мистюков

Сквозь большие прямоугольные окна, забранные ржавой вертикальной решеткой, виднелся лес. За время, как больницу покинули, заросли кустов подобрались совсем близко к зданию. В палате стоял легкий полумрак, пронизанный лучами солнца. Тени веток и листьев слабо шевелились под порывами ветра, словно щупальца неведомого чудовища.

«Как под водой», подумал Денис.

В световых пятнах на полу и стенах изгибались тени. Возможно, это помещение кто-то специально расчищал и убирал, потому что пол здесь был чистый, без мусора. В стороне стояли стол с белой облупившейся ДСП-шной столешницей и несколько стульев. У стены застыла одинокая железная кровать на колесиках. Такие используют для неходячих больных.

— Что это за комната? — спросила Женя. Голос ее дрогнул.

— Разделочная, — рассеянно ответил врач. Он оглядывался, словно забыл, где находится.

— Что?! Вы шутите, что ли?

Врач повернулся к Жене, помедлил и улыбнулся. Опять привычным движением лицевых мышц. Денис заметил, что улыбка никогда не затрагивает глаз врача — они оставались такие же непроницаемые. Неподвижные. Женя отступила назад. Кажется, ей очень хотелось убежать. Но она сдерживалась. «Трусишка», подумал Денис. Хотя… Ему самому было не по себе.

— Шучу, конечно, — сказал врач. — Это жаргон, на самом деле это палата для выздоравливающих после хирургии. Вот сюда, — велел он Денису.

На железной кровати, выкрашенной облупившейся белой краской, лежал старый полосатый матрас. Из прорехи на боку вылезла желтая вата.

Денис остановился с сомнением.

— Он чистый, — сказал врач. — Не волнуйтесь. Давайте ее сюда. Ну, же!

Они аккуратно поставили носилки на пол, вдвоем со Степычем подняли на руках и перенесли Аню на койку. Врач отрегулировал наклон кровати, чтобы Аня находилась в положении полулежа. Ногу ее он быстро и уверенно уложил и зафиксировал.

— Так, что тут у нас? — он потер руки, разминая пальцы. — Извините, что в таких условиях…

— Н-ничего, — выдавила Аня. На глазах у нее выступили слезы.

— Сами понимаете — форс-мажор. На самом деле вам очень повезло, что я здесь. Со смещением, видите? Без меня бы вы не справились.

Казалось, что врач заискивает. Денис удивленно покрутил головой — их новый знакомый явно был не из робких. Что с ним? Зато Оля, похоже, приняла это заискивание на свой счет.

— Как он засуетился, когда я сказала, что пожалуюсь! — похвасталась Оля Степычу. Тот послушно кивнул.

Врач осмотрел ногу Ани и кивнул.

— Похоже, чистый. Я сейчас поставлю все на место и сделаю шину, чтобы зафиксировать кость в одном положении. Бинт есть. А вот рентгена под рукой нет, это жаль. Придется наощупь.

Денис вскинул голову. «Наощупь» его смутило.

— Может, вызовете еще одну «скорую» по рации? У вас же должна быть рация? В машине?

Врач усмехнулся.

— Боюсь, рация здесь не ловит.

— Да что же это такое?! — Денис понял, что кричит. — Бензина нет, машина не едет, то не работает, это не ловит!

— Вы удивлены, что в нашей стране все через жопу? — врач снова улыбнулся. Денис замолчал. На миг ему показалось, что это его отец заговорил. — Идите, поможете мне. Вот здесь держите, — он показал на ногу Ани. — Ну, смелее. А вы, — он обернулся к Степычу. — Возьмите ее за плечи.

Следующая минута показалась Денису короткой, болезненной и яркой вспышкой — как бывает, когда прокручиваешь в памяти прошедшую драку. Вот Аня вскрикнула коротко и страшно, задрожала. Вот Степыч стиснул ее плечи. Эхо крика отразилось от стен, вернулось тревожным шепотом. Словно где-то далеко умирал от боли призрак… Денис держал ногу Ани, пока врач ставил кость на место. А потом мучительно медленно бинтовал ее.

— Готово, — сказал врач. «Все-таки профи», подумал Денис с уважением. Он вдруг понял, что давно мокрый от пота насквозь. Футболка прилипла к телу. «Так быстро, — подумал он. И тут же подумал, сам себе противореча: — Так долго».

Врач перебинтовал Анину ногу, зафиксировав перелом вместо шины металлической трубой — перекладиной от старой больничной кровати. Аня кусала губы, сдерживая стоны. Лицо у нее было мокрое от пота. Бинт оказался тоже не новый, древний эластичный. Он был желтый и махрился по краям. Но держал, похоже, крепко. Врач закрепил кончик булавкой.

— Вот и все. Жить будете, девушка. Возможно, даже танцевать чечетку. Умеете чечетку?

Аня кивнула, потом помотала головой. Губы у нее запеклись от жажды и растрескались. Белый налет вокруг рта, как солевые выступы в пустыне.

— У вас есть обезболивающие? — спросил Денис. Мертвенное, измученное выражение лица Ани его напугало.

Врач покачал головой.

— Что вы нам тут рассказываете! — не унималась Оля. — Все у вас есть! Просто экономите на всем, пока вам не заплатят.

— Вы хотите предложить мне деньги? — удивился врач. Он поднял голову и посмотрел на Олю.

— У нас с собой нет, — быстро сказал Степан. Денис бы засмеялся, не будь ситуация такой странной. Степанова легендарная прижимистость — одно из тех качеств, что его забавляли в друге. Каждую копейку считает. А потом тратит все на Олю. «Идиот».

— Не нужно мне от вас ничего, — сказал врач. — В «скорой» медикаментов нет, я успел все сдать на склад, прежде чем сюда ехать. Да… Мое начальство вообще не в курсе, что я воспользовался служебной машиной, — объяснил врач. — Езжай за документами, а как я доберусь, никого не волнует! Но не переживайте, я сейчас проверю в комнате медсестер. Там сейф, может, что осталось… Да, ребята, большая просьба — не разбредаемся и ничего не трогаем. Меня могут уволить только за то, что я впустил вас на территорию больницы.

— Спасибо, что помогаете нам, — сказал Кеша.

— Это мой долг. Клятву Гиппократа еще никто не отменял. Кстати, я слышал, вы на машине приехали? — врач внезапно сменил тему.

— Да, только до нее идти и идти, — грустно ответил Кеша.

Врач повел головой, снова напомнив Денису «жидкого» терминатора. «Роберт Патрик, во! Так звали актера».

— Далеко?

— Примерно час-полтора, — голос Кеши был удивленный. — Может, чуть больше.

Аня сжалась и мучительно застонала. Цвет лица у нее был бледно-зеленый.

— Простите, как вас по имени-отчеству? — прервал разговор Денис.

Врач помедлил, внимательно посмотрел на него. Уголки губ его поднялись вверх, словно намечая улыбку.

— Владимир Васильевич.

— Владимир Васильевич, девушке плохо и больно. Принесите, пожалуйста, морфий, новокаин, или что у вас там! — Денис дернул головой. — Или, хотите, я сбегаю? Только скажите, где искать.

Врач быстро ответил. Даже быстрее, чем нужно — по мнению Дениса. «Что у него там, заначка в сейфе? — подумал он. — Списанные обезболивающие налево сбывает?» И тут Денису стало легче. Конечно! Да, это бы объяснило странное поведение врача… «Не волнуйся, чувак, нам нет до этого дела. Крути свои аферы. Только принеси нам обезболивающие и все».