Онлайн книга «Чужая воля»
|
– Какого рода обвинения вы предполагаете выдвинуть в будущем? – Похищение человека. Убийство первой степени. Следствие пока в процессе. По толпе вокруг нас пробежал тихий ропот, похожий на шуршание перьев. Судья сверился со своим календарем и назначил дату через четырнадцать дней. – Насколько я понимаю, это будет приемлемо для обеих сторон. – И еще один момент, ваша честь. – Да, мистер окружной прокурор? Прокурор прочистил горло и на миг бросил взгляд на кого-то в зале. – Э-э, ваша честь… – Он опять прокашлялся, пошуршал бумагами на столе. – Штат ходатайствует о том, чтобы в ожидании слушания подсудимый содержался под стражей в Лейнсвортской тюрьме. Судья был явно изумлен. – На каком основании? – Э-э, в целях безопасности, ваша честь. После консультации с администрацией местной тюрьмы. – Исходя из моего опыта, мистер окружной прокурор, ордера по безопасному содержанию предназначены для тех подследственных, состояние физического или психического здоровья которых не позволяет содержать их в медицинско-санитарных частях следственных изоляторов местного подчинения, которые, в отличие от учреждений штата, зачастую не располагают квалифицированными медицинскими кадрами и должным финансированием. Вы хотите сказать, что мистер Френч слишком нездоров, чтобы пережить две недели в местной тюрьме? – Вообще-то, ваша честь, я хочу сказать, что он сам слишком опасен. И вновь по залу пробежал ропот. Судья дождался, пока он стихнет. – Не затруднит ли вас объяснить? – Ваша честь, за плечами у подсудимого три боевые командировки во Вьетнам – время, за которое он научился убивать, причем убивать умело. Многие слышали истории… – Слухи, ваша честь! – вмешался адвокат Джейсона. – Непроверенные и не имеющие отношения к делу. – Как бы то ни было, – окружной прокурор повысил голос, – подсудимый был уволен из вооруженных сил с лишением всех прав и привилегий за нападение на старшего по званию, заслуженного офицера, орденоносца. Понадобились усилия четверых военнослужащих, чтобы усмирить подследственного, и трое из них в процессе получили серьезные ранения – двое до такой степени, что их пришлось госпитализировать в отделение интенсивной терапии. Причинить подобный ущерб способен лишь действительно опасный человек, и руководство местной тюрьмы не готово взять на себя ответственность за содержание подобного человека за решеткой. Наша тюрьма переполнена. У ее сотрудников недостает подготовки, чтобы иметь дело с кем-то, столь очевидно склонным к насилию и располагающим подобными боевыми навыками. – Ваша честь… – У меня есть письмо, ваша честь, от начальника Лейнсвортской тюрьмы, удостоверяющее опасность содержания мистера Френча под стражей. Даже на тюремной ферме штата – со всеми ее техническими возможностями и опытными сотрудниками – подследственный подозревался в двух нераскрытых убийствах и многочисленных избиениях… – Подозревался, ваша честь! Не судился, не осуждался. – Ваша честь, разрешите передать вам это письмо. – Едва ли это необходимо, мистер окружной прокурор. Ваше требование не совсем обычно, но находится в полном соответствии с полномочиями вашего ведомства. Если вы хотите, чтобы подследственный содержался в тюрьме штата, туда я его и отправлю. Мадам секретарь, занесите это в протокол и объявляйте следующее дело. * * * Прошел целый час, прежде чем за Джейсоном наконец пришли. Он провел это время в камере, в полном одиночестве. – Откройте пятую! Когда дверь открылась, Джейсон прищурился, но не двинулся с места. – Давай выходи. За тобой уже приехали. Джейсон выждал пять ударов сердца, а потом лениво поднялся, как будто разбуженный от послеобеденного сна. Охранник судебного изолятора отступил назад, и вошли четверо надзирателей, чтобы заковать Джейсона в полные кандалы. – Порядок. Красота! Они окружили его со всех сторон, и Джейсон зашаркал короткими шажками, которые позволяли ему держаться на ногах и при этом двигаться. В парковочной нише под стеной здания суда дожидался белый автобус. ЛЕЙНСВОРТСКАЯ ТЮРЬМА. ПЕРЕВОЗКА ЗАКЛЮЧЕННЫХ. – Стой здесь. Уклон бетонного пандуса перед носом автобуса поднимался прямо на улицу. Джейсон услышал далекий шум уличного движения, вдохнул аромат выхлопных газов… Дверь автобуса открылась, и из него шагнул надзиратель в форме – явно постарше чином, чем все остальные. Лет пятидесяти пяти, крепкий, по-тюремному бледный. Согласно бейджу, фамилия его была Рипли. Джейсон знал его. – Документы? – Старшина надзирателей протянул руку, и один из местных охранников передал ему папку с зажимом. Рипли почти не глядя подмахнул их и передал папку обратно. – Какие-то проблемы, о которых мне следует знать? – Кроткий, как котенок. – Ладно, тогда грузимся. Рипли вызвал из автобуса еще двух надзирателей, Джордана и Кудрявца. Джейсон тоже их знал. Они подняли его по ступенькам, протащили по проходу, усадили. Тоже забравшись в автобус, Рипли пробрался между сиденьями туда, где сидел Джейсон. Встретившись с ним взглядом, Джейсон произнес: – Опять свиделись, капитан Рипли… – Да, опять, заключенный Френч… Ты понимаешь, что происходит и почему? Джейсон коротко кивнул. Он все понимал. – А ты мне поверишь, если я скажу, что сочувствую тебе? Джейсон встретился со спокойным взглядом надзирателя. Капитан Рипли был неплохим мужиком, просто он уже давно и прочно сидел на крючке – равно как и сам начальник тюрьмы. – Поверю, – отозвался Джейсон. – Ехать долго, – сказал Рипли. – И то хлеб… Он вернулся в переднюю часть автобуса, запер дверь, затянутую стальной сеткой, и уселся через проход от Джордана с Кудрявцем. Водитель запустил мотор и выкатил их на солнечный свет, в самую гущу уличного движения. Джейсон наблюдал за проплывающим мимо городом – бизнесменами и высокими зданиями, строительными бригадами и симпатичными женщинами… Кучка хиппи толклась на углу, протестуя против войны, и они тоже неспешно проплыли мимо – мужчины, ни разу не нюхавшие пороху, женщины с искаженными от злобы лицами и цветами в волосах… На миг эта картина вызвала возмущение, но Джейсон чувствовал себя слишком уж оторванным от внешнего мира, чтобы это действительно заботило. Он думал о Тире. Думал про Икса. Когда город остался позади, вскоре вокруг раскинулись поля и поднялись леса. Автобус делал многочисленные повороты, неуклонно продвигаясь к востоку, пока дорога не сузилась и не стала разбитой и ухабистой. Когда она окончательно испортилась, водитель переключился на пониженную передачу, но старый автобус все равно гремел и клацал всеми своими частями. |