Онлайн книга «Чужая воля»
|
– Будет проще, – произнес мужчина, – если ты не будешь орать. Ченс закрыл рот; почувствовал, как занемели пальцы. – Ну вот и молодец. Садись. – Пришелец махнул пистолетом, и Ченс осел в кресло. – Скажи, как тебя зовут. Ченс назвал ему свое имя. – На подъездной дорожке нет машины. Кто-нибудь еще есть в доме? Мать? Отец? – Мать. На работе. – Она приходит домой в течение дня? Ченс не смог ничего ответить. Разум окончательно забастовал. – Так да или нет? – спросил мужчина. – Это совсем простой вопрос. – В час. Она приходит домой в час. – Как насчет домработницы? Друзей? – Только я. Что-то разок буркнув, мужчина вытащил пару наручников и протянул их Ченсу. – Если не трудно, пожалуйста… За спиной. Ченс не двинулся с места. Пальцы у него окончательно занемели, рук и ног он тоже не чувствовал. – Давай я тебе помогу. Мужчина встал – глаза влажные, пустые и серые. Вдавил пистолет в шею Ченса, орудуя наручниками одной рукой. Одно запястье. Второе. Сел опять, и комната словно перекосилась. «Этого не может быть на самом деле…» Но мужчина сидел прямо перед ним, морщинистый и бледный, нацелившись на него глазами, похожими на уличные лужи. – Мне нужна одна услуга, – сказал он. – Телефонный звонок. У тебя есть друг – Гибсон Френч. Ченс кивнул; почувствовал слюну в уголке рта. – Как ты его обычно называешь – Гибби или Гибсон? Ченс медленно моргнул. – Гибби. – Мне хотелось бы с ним познакомиться. Прямо сейчас. Мне нужно, чтобы он приехал сюда, и я хочу, чтобы ты это устроил. * * * Я услышал шаги отца задолго до того, как он постучал в дверь. Поспать мне особо не удалось. Такая уж ночь. – Гибсон? За этим опять должен был последовать стук в дверь – неизбежно и неотвратимо. Я мог с точностью до секунды предсказать, когда это произойдет. «Пять, четыре, три…» – Входи, па. Вид у него был столь же хронически невыспавшийся, каким чувствовал себя сейчас я сам. Та же одежда, что и вчера вечером. – Доброе утро. Хорошо поспал? – Как младенец, – сказал я. – Ну да, я тоже. Так вот и начался день – с взаимного вранья на одну и ту же тему. Отец присел на кровать, явно испытывая проблемы с тем, чтобы заглянуть мне в глаза. Его большие руки тоже казались бесполезными. Я не знал, чего он хочет, но слова собрались у меня во рту, словно у них были какие-то собственные планы. – Я знаю, почему Джейсона выгнали из морской пехоты. Это было явно не то, что он ожидал услышать. Его глаза подозрительно сощурились. – Ты был у меня в кабинете? – Нет. – Где ты получил эту информацию? – А это вообще-то важно? Отец ничего не ответил, и это молчание сообщило мне все, что требовалось знать. – Ты ведь тоже знаешь причины? Почему они отправили его домой с лишением прав и привилегий? Он знал; это было тоже сразу понятно. – Ты в курсе про медали? Мой отец двинулся к окну с таким видом, будто споткнулся об коробку с надписью «Ядовитые рептилии» и теперь в страхе ожидал, какая из тварей выползет оттуда первой. – В курсе, – ответил он. – И про ту резню? – Господи, сынок! – Отец потер пальцами глаза, куда более бледный, чем обычно. – Это секретная информация. – Они говорят, что, если б не Джейсон, это был бы второй Сонгми. – Ты и впрямь залезал ко мне в стол. Ты нашел эту долбаную папку из Минобороны, с личным делом твоего брата! – Я не стал бы этого делать. – Но я уже подумывал об этом. – Хотя я прав. Разве не так? – Это несправедливое сравнение. Американские солдаты убили в Сонгми пятьсот крестьян, гражданских, всех до единого, женщин и детей, даже младенцев. А здесь до такого не дошло. – Хотя могло дойти. Говорят, что Джейсон спас целую деревню. – Мало что на войне настолько черное и белое. – А это было. Его действия там. Я видел в глазах отца глубокую непреодолимую тоску и понимал, почему он мог так себя чувствовать. В церкви «Не будь как твой брат» он был главным настоятелем. Но то, что я узнал от Дарзелла, в корне изменило все мои представления о Джейсоне. Через три года после резни в Сонгми взвод морпехов озверел точно так же, как спецгруппа «Чарли» в этой маленькой деревушке в округе Сонтинь Южного Вьетнама. Деревня, про которую шла речь, была еще меньше, чем Сонгми, – не более чем кучка хижин, примостившихся вдоль одного из притоков реки Бон-Хой. Дарзелл не знал, что именно запустило резню, но Джейсон и его экипаж находились в пяти милях от демилитаризованной зоны, когда появилось первое тело, плывущее по реке лицом вверх, – совсем юная девушка, по словам Дарзелла, маленькая и хрупкая, с четырьмя пулевыми отверстиями в груди. К тому моменту, как бронекатер Джейсона прибыл в деревню, этот взвод морпехов уже оставил там тридцать три трупа, раскиданных по глинистым берегам реки или качающихся, как пробки, в прибрежных камышах. Силы южновьетнамской армии использовали бронекатер, чтобы эвакуировать тех выживших, каких удастся найти, но для Джейсона и мастер-чифа этого было недостаточно. По-прежнему слышались стрельба, людские крики; так что они вошли в деревню одни, чтобы противостоять целому взводу озверевших от крови морпехов. Джейсон получил три пули, прежде чем удалось остановить это безумие, и даже это не помешало ему избить командующего взводом лейтенанта чуть ли не до смерти. – Мы никогда его не слушали, – сказал я. – О чем ты говоришь, сынок? – Он спас триста человек в тот день… – Выдающийся поступок, я знаю. – Ты не дал мне закончить. Он совершил этот выдающийся поступок, а когда вернулся домой обиженный на весь белый свет, мы его даже не выслушали. – Джейсон не хотел говорить про войну, вообще никак. – Мы не упростили ему задачу, так ведь? Мама – словно яичная скорлупа, в любой момент готовая треснуть, и ты, настолько уверенный в том, что правильно, а что неправильно… – Да, кое в чем мы поступили несправедливо. Но твой брат – далеко не святой. Можешь мне в этом поверить. – Ты имеешь в виду наркотики… – Я хрипло рассмеялся. – Естественно, ты имеешь в виду наркотики! – Героин разрывает город на части! Я вижу это каждый божий день. Что бы твой брат ни совершил во Вьетнаме, закончил он как наркоман, а может, и даже как наркоторговец. Я не могу этого оправдать. И даже близко тебя ко всему этому не подпущу. |