Книга Треугольник, страница 46 – Юлия Олофинская

Темнота. Её поглотила темнота.

— У моей жены обморок, — крикнул Данил, подхватывая Владу на руки и укладывая на постель.

Молниеносно нажав кнопку вызова медперсонала, лечащий врач Василисы удивленно уставился на Данила:

— Часто это у Вашей жены? Я имею в виду обмороки?

— Нет, она сильная, но вся эта ситуация…, - Медовой задумался, посмотрел на врача и продолжил, — нет, если вы о беременности, то об этом мне ничего не известно, жена не говорила мне…а это возможно?

— Если вы не предохраняетесь, то почему нет?

Посмотрев на бледное лицо своей жены, Данил нервно сглотнул. «Беременна? За столько лет? Нет, невозможно! Василиска стала последним их чудом».

— Нет, доктор. У моей жены бесплодие, наша дочь — просто подарок судьбы.

В палату на вызов вбежала медсестра.

— Приведите женщину в чувство и поставьте капельницу. Успокаивающее. Нервный срыв, потрясение, проверить на беременность, — повернувшись к Данилу, доктор произнес, — для исключения, на всякий случай.

Медсестра занялась Владой, Данил вместе с доктором покинули палату, и присели на стулья в коридоре. К этому моменту уже подтянулось семейство Троянов. Вкратце выслушав ситуацию с Василисой о необходимости донора, Аня и Михаил в один голос заявили.

— Мы готовы стать донорами.

— К сожалению, вы оба не подходите. Может бабушка, дедушка? Только родственник. Операция будет завтра в обед, найдите донора до этого времени.

Трояны переглянулись, выхода у них не было.

— Мы найдем донора, готовьте операцию.

Доктор ушел.

— Данил, ты понимаешь, что нужно сказать Дорогову. Пусть спасает свою дочь, пусть хоть что-нибудь для неё сделает и для Влады, за всё, что он с ней сделал. Пусть искупает свою вину!

Данил молчал, как ему не хотелось обращаться к Дмитрию, но выхода не было, жизнь дочери зависела от его решения и он, как отец не мог позволить ей умереть, из-за мужских уязвленных чувств.

Троян, переглянувшись с женой, решает взять этот вопрос на себя.

Дорогова он нашел в клубе, мужчина сидел в кабинете, обхватив голову руками.

— Дима, нужна твоя помощь.

— О, Миш, ты уже знаешь.

— Что знаю? — напрягся Троян, Дорогов явно говорил о другой проблеме, он не мог узнать про Василису.

— Волкова кого-то сбила на машине, говорят в тяжелом состоянии, вроде ребёнка. Алина сейчас в полицейском участке, пьяная. Вот сижу и думаю, ехать или нет.

У Трояна сложился пазл, теперь все стало ясно, почему водитель не тормозил, почему сбил именно Василису.

— Дима, а какая машина у Алины?

— Красный РАВ 4.

— Теперь послушай меня, друг. Нужна твоя помощь, Василисе.

— Василисе?

— Да, по всей видимости, Алина именно её сбила. Василиса в коме. Нужна операция, но донором может быть только кровный родственник. Влада не подходит. Понимаешь?! Спаси свою дочь.

У Дорогова руки чесались удавить Волкову, эта полоумная тварь сбила его ребенка, причинила вред дочери, его дочери! Ревнивая овца!

— Где Влада?

— Влада в больнице с Василисой, её тоже откачивают. Сильнейшее нервное потрясение, она на успокоительных, под системой.

— Вези меня для начала к Волковой, когда говоришь операция?

— Должна, по плану, быть завтра, сегодня ей делают МРТ и будут следить за состоянием.

— Тогда вначале Волкова, потом больница.

***

Её остановили буквально через минут пять — десять, очевидцы запомнили номер, поэтому поймали её достаточно быстро! Вот невезуха. Мало того, что она сбила ребенка, она еще и пьяная. Это отягчающее обстоятельство. А ей плевать! Плевать! Слышите! Скажите, что с выродком! Это песня для её ушей! Говорите, что в коме, тяжелое состояние, это просто песня, пусть хоть сдохнет, ей все нипочем, для неё это и лучше.

Засунули её в какую-то камеру, уложили на лавку, типа «трезвей милая, потом поговорим»! Веки налились свинцом, глаза закрылись, Алина провалилась в сон.

— Спишь, гадина? Сладко спишь, как я погляжу!

Открыв глаза, Алина увидела лицо Дорогова, он сидел на корточках возле неё и смотрел. Его взгляд не обещал ни чего хорошего.

— Проснулась, умница, давай поговорим!

— Димочка, я так хочу спать, устала, сил нет. Ты посиди, я посплю, и поговорим, только потом, потом милый, всё потом, завтра лучше, — заплетающимся языком произнесла Алина, закрывая глаза. Но заснуть ей не дали, её просто подняли за шкварник, хорошенько встряхнули и усадили на лавку, прислонив спиной к стене, чтоб не заваливалась.

— Спасть она собралась, нет, дорогая, вначале ты ответишь на мои вопросы, — голос Дорогова был громкий и злой. Алина в страхе распахнула глаза, видимо частично протрезвела и понемногу мозг начал адекватно реагировать на раздражители.

— За что?

— Не понимаю вопроса.

— Понимаешь, всё ты понимаешь. За что ты это сделала? Зачем сбила мою дочь?

— А дочь, так я сбила не твою дочь, а Ластовки, чтобы она не вешалась на тебя, оставила тебя в покое.

— Ребенок причем? Отвечай!

— Она сама выскочила на дорогу, прямо под колеса.

— Не ври, не ври мне, тварь, я видел камеры наблюдения, ты ждала их, а потом целенаправленно наехала на Василису.

— Понимаешь, милый, я так тебя ревную к ней, я с ума схожу, а ты …ты …опять меня бросаешь ради Ластовки, я не хочу втор…

— Бред, какой ты бред несешь, ты понимаешь?! Мы с Владой расстались, она выбрала семью, не меня, понимаешь, не меня, мужа и дочь она выбрала. Да, у нас с ней общий ребенок, но это ничего не меняет, Василиса считает отцом Данила, и рушить её мир и её счастье я не хочу и не буду. А ты, ты причинила невероятный вред ни в чем не повинному ребенку, маленькому человечку, моему ребенку, не ребенку Влады, а прежде всего моему ребенку. Я и бросать тебя не думал, не было такой задачи, меня все устраивало, но после того, что ты сегодня сделала — у нас нет будущего, я никогда не смогу тебе простить твой поступок, не смогу забыть, что ты едва не убила моего ребенка. Прощай, Алина.

— Прости меня, Димочка, прости. Я сглупила, нашло что-то, не понимаю, что. Прости. Не бросай меня, я не выдержу этого второй раз, я с ума сойду без тебя, — рыдала Волкова, пытаясь удержать Дорогова.

Дмитрий отцепил руки Алины от своей шеи, посмотрел на неё и направился к выходу.

— Дима, Дима, я наложу на себя руки, если ты уйдешь. Вернись, любимый, я все сделаю для тебя, разрешу таскать себя за волосы, разрешу бить себя, унижать, только вернись….

Дорогов даже не обернулся, просто вышел из участка.