Книга Мертвый ключ, страница 12 – Д. М. Пулли

— Э-э, наверное, я просто нервничаю. — Беатрис оглядела уборную, стараясь не выдавать беспокойства. Для пущей убедительности она прислонилась к раковине.

Девица продефилировала к окну, отковырнула на подоконнике мраморную плитку и извлекла из тайника пачку сигарет и зажигалку. Ее явно забавляло замешательство Беатрис. Она закурила сигарету и объяснила:

— В прошлом году старуха Каннингем запретила курить в бюро. Мол, в целях пожарной безопасности. Так как, говоришь, тебя зовут?

— Беатрис.

— А меня Максин, но ты можешь называть меня просто Макс. И не волнуйся ты так. Каннингем, может, и цербер, но вообще-то она ничего. Уж точно не уволит тебя в первый же день или еще там чего. — Макс выпустила дым в приоткрытое окно и смерила Беатрис внимательным взглядом.

— Как, черт возьми, они тебя наняли? Тебе же и шестнадцати нет.

От точности оценки Макс у девушки так и перехватило дыхание. Чтобы не выдать себя, она сосредоточила взгляд на безукоризненных отпечатках помады на сигарете новой знакомой.

— Вообще-то, мне восемнадцать. Я просто подала заявление о приеме.

— С тобой Билл разговаривал? — Макс удивленно вскинула бровь.

— Какой Билл?

— Да мистер Томпсон.

— Да, я проходила собеседование у мистера Томпсона. — Беатрис с досадой подумала, какого черта она торчит в туалете в клубах дыма, в то время как ей следовало бы находиться на рабочем месте. — А тебе-то какое дело?

— Да никакое, просто это все объясняет. Мистер Томпсон питает слабость к молоденьким девушкам, если ты понимаешь, о чем я.

У Беатрис челюсть так и отвисла.

— Эй, ты в обморок только не падай. Я вовсе не говорю, что он пристает к девочкам-скаутам или еще чего. — Макс ухмыльнулась, определенно забавляясь впечатлительностью Беатрис. — Он всего лишь предпочитает нанимать молоденьких. Он и меня взял на работу несколько лет назад. Радуйся, что попала на Билла, а не на этого козла Ротштейна. Это он понабрал в бюро Каннингем и остальных жирных старых дев. Ротштейн отослал бы тебя домой к мамочке! — Она захихикала.

Беатрис решила сменить тему.

— А нам можно выходить в туалет без спросу?

— Ну конечно, но если задерживаешься дольше пяти минут, лучше запасись объяснениями поубедительнее. Бедняжка, что работала до тебя, только и бегала в туалет, ее и уволили. Хотя, пожалуй, оно и к лучшему.

— Это почему же?

— Из-за семейных проблем, если ты понимаешь, о чем я.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Да вот из-за этого самого. — Макс указала на свой живот.

— Ее уволили из-за этого? — поразилась Беатрис. Она взглянула на открытую кабинку и живо представила себе несчастную девушку, на коленях припавшую к унитазу. Кафель на полу такой холодный и жесткий…

— Ну конечно! Ведь Первый кливлендский банк — фирма семейная. Иронично звучит, правда? Просто не высовывайся и держи ушки на макушке и со временем просечешь, что у нас за банк такой. К тому же, теперь у тебя есть подруга, которая всегда введет в курс дела.

— О, спасибо! — Беатрис уже мысленно задавалась вопросом, как Макс отвечает этой самой семейности, с ее-то декольте да накладными ресницами. Девица затушила сигарету о подоконник.

— Значит, встречаемся в главном фойе в пять. Угощу тебя выпивкой и расскажу что да как.

Прежде чем Беатрис нашлась с ответом, Макс выскочила за дверь и застучала каблучками по коридору.

В одну минуту шестого они встретилась в фойе и через тяжелые вращающиеся двери вместе покинули здание банка. Беатрис хотела позвонить тетушке и предупредить, что задержится, однако из опасения, что та начнет распекать ее, как ребенка, в присутствии новой знакомой, отказалась от этой мысли. Макс бодро вела ее под руку по улице.

Пока они пробирались от Евклид-авеню, 1010, до Восточной девятой улицы, по ногам им хлестал сырой промозглый ветер. Проезжая часть была забита «бьюиками» и «линкольнами», и лишь изредка попадались автобусы. Тротуары наводняли мужчины в длинных пальто и с безукоризненными стрижками. Большинство из них даже не удостаивало взглядом таблички «Сдается в аренду», обильно пестревшие на витринах. В своей спешке они и не думали извиняться, если случайно задевали плечом таких же прохожих. «Работу найти все труднее», — сокрушалась тетушка Дорис.

Через несколько кварталов Макс свернула на боковую улочку и, спустившись на пару ступенек, распахнула перед Беатрис дверь под вывеской «Театральный гриль». В баре оказалось темно, сыро и практически безлюдно, что для вечера понедельника было вполне объяснимо.

Из-за стойки с раскрытыми объятьями вышел крепыш с густыми черными усами и такими же бакенбардами.

— О, Макси! Красавица! Как поживаешь? — Он взял ее наманикюренную руку и чопорно поцеловал. — А кто же твоя прекрасная подруга?

— Ах, опять ты за свое, Кармайкл! — Макс игриво шлепнула его. — Это Беатрис.

— Добро пожаловать в мой бар, Беатрис! Чего прекрасные дамы желают? Первая за мой счет. — Беатрис не могла не улыбнуться его веселым глазам и розовым щекам — словно объявился ее давно пропавший дядюшка.

— Мне виски с содовой. А тебе? — Макс посмотрела на приятельницу.

— Мне? — пискнула Беатрис. В баре она была первый раз в жизни. — Э-э, да, виски с содовой было бы замечательно.

К ее неимоверному облегчению, Кармайкл не потребовал подтверждения ее совершеннолетия. Он всего лишь отвесил церемонный поклон и исчез за стойкой.

— Ну, и как тебе первый трудовой день? — Макс плюхнулась на диванчик в кабинке и закурила сигарету.

— О, здорово!

— Здорово? Ты это серьезно?

— Ладно. Было скучно до ужаса. — За весь день ничего так и не произошло. Мисс Каннингем словно напрочь позабыла о ней, и никто из мужчин в кабинетах так и не обратился к ней за помощью. — И я так и не поняла, чем же должна заниматься.

— Если хочешь быть при делах и сохранить работу, Манданингем должна назначить тебя одному из посредников.

Столь неприглядное прозвище их начальницы вогнало Беатрис в краску, однако упомянутая перспектива потерять работу помогла ей взять себя в руки.

— Кто такие посредники?

— А, шестерки Билла. Те, что сидят по кабинетам. Чем они там занимаются, никто толком и не знает. Сидят у себя да треплются по телефону, ну иногда просят что-нибудь напечатать. Если хочешь остаться в банке, тебе придется найти кого-то, кому ты понравишься, а потом его и держаться.

— А ты на кого работаешь?

— Когда устроилась в банк семь лет назад, работала на этого слизняка Майнера. Он все ошивался вокруг меня да пожирал своими глазками. Но четыре года назад его вышибли. — Тут Кармайкл принес выпивку, и она умолкла. Рифленые бокалы до краев были наполнены чем-то розовым и шипучим, да еще украшены сверху вишенкой. — Ну-ка, иди к мамочке, — хмыкнула Макс, пригубила коктейль и отправила ягоду в рот.