Онлайн книга «Щенки-медвежатники»
|
– Куда? На какие деньги? – Страна большая… – Андрею понравились эти слова. – А деньги заработаю. – Ты теперь месяца три будешь нетрудоспособный. – А ты разве не дашь? Я верну. – Откуда у меня? Отец только на питание дает. – Анна Сергеевна вздохнула. – Никуда он тебя не отпустит. Андрей усмехнулся. – Я – его собственность, что ли? Говорить расхотелось. – Я устал, мама, извини. Анна Сергеевна открыла тумбочку, проверила, что ел, чего не ел, вынула из сумки банку с компотом, посмотрела на Андрея, опять вздохнула и поднялась. В дверях она столкнулась с Катей. Несколько секунд женщины смотрели в глаза друг другу. – До свидания, – сухо попрощалась Анна Сергеевна. – Всего хорошего, – вежливо ответила Катя. Катя заменила в капельнице банку с глюкозой. Потом присела на край постели, улыбнулась: – У тебя такая строгая мама. Андрею стало обидно. Он закрыл глаза. – Температуры нет? – Катя положила ладонь ему на лоб. – Все нормально, – сказал Андрей. – Что ни делается, все к лучшему. – Тебя чуть не убили. Это, по-твоему, к лучшему? – Ты любила свою мать? – спросил Андрей. Катя ответила после короткого раздумья: – Мама была моим богом. Она держала меня в строгости, но постоянно говорила, что очень меня любит. – Постоянно – это как? – Каждый день. Тебя Анна Сергеевна тоже любит. – О да, – сказал Андрей. – Вколола бы ты мне еще димедрольчика. На другой день пришел Мишка. Он, как и Генка, был какой-то дерганый. Совсем как Андрей после ранения Костика. Сказал без рисовки: – Если бы у меня был настоящий пистолет, я бы прикончил Крюка. – И получил бы лет десять. Мишка покачал головой. – Я бы все сделал чисто. Понимаешь, Крюк – псих. Он не успокоится, пока не пришьет тебя. А потом возьмется за нас с Генкой. Его надо остановить. – Мишаня, остынь, – попросил Андрей. – Убийство – это не твое. Расскажи лучше, что новенького придумал. Мишка сидел с обиженным видом: – Зачем тебе знать? Ты ж в завязке. Андрей рассмеялся. – Может, развяжу, если дело стоящее. – Знаешь новый дом, который недавно сдали? Там на первом этаже открыли ювелирный, – с воодушевлением сообщил Мишка. Андрей округлил глаза. – Умереть не встать! И что? – На ночь все драгоценности убирают в сейф. – Значит, можно только днем? – Днем тоже – никак. Там сигнализация. – И чего тогда облизываешься? – Знаешь, что такое гениальность? – важно произнес Мишка. – Человек обдумывает решение с утра до вечера. Даже когда спит, его мозг работает. Это называется терпение мысли. Рано или поздно идея созревает. И все удивляются: надо же, такой, как все, а придумал! – Мишаня, ты у нас, конечно, умнявый, – поддразнил его Андрей. – Только без меня и Геныча все равно ничего не сделаешь. Мишка развел руками: мол, кто спорит? – Мы с Генычем уедем, наверное, – сказал Андрей. – А как ехать без бабок? – Молодцы, – обиделся Мишка. – А как же я? – Ты ж не можешь ехать. Глаза у Мишки подозрительно заблестели. Он с усилием выдавил: – Скоро, наверное, смогу. У мамы, оказывается, рак. Ей осталось не больше месяца. Оба долго молчали. «Вот и о жизни Мишки я ничего не знал, – думал Андрей. – И я ему о своей жизни ничего не говорил. Почему так?» В дверях нарисовался Досанов. Мишка вышел из палаты. Капитан держался как ни в чем не бывало. Положил на тумбочку лист бумаги, достал авторучку и приготовился записывать показания Андрея: как все произошло, кто его порезал и так далее. – Темно было, – сказал Андрей. Другого ответа капитан не ожидал. Спросил: – Ну сам-то что думаешь: кто мог бы напасть на тебя? – Плохие ребята. Досанов хитро сощурился. – И нечем было защититься? – Нечем, но больше этого не повторится, – пообещал Андрей. – Каждый имеет право защищать свою жизнь и достоинство. Но – в пределах допустимой самообороны, – назидательно сказал капитан. – Спасибо, я помню все ваши уроки. – Сорокин кое-что мне обещал. Скажи ему, слово надо держать. Иначе у вас снова будут неприятности. – Не понимаю, о чем вы, – насторожился Андрей. Капитан усмехнулся. – Все ты понимаешь, Корнев. И все соображаешь. Сообрази и здесь. Не могу я спокойно жить и трудиться, пока ваш ствол где-то лежит. Вдруг снова выстрелит… Сотрите отпечатки пальцев и подбросьте. Не мне вас учить, как это лучше сделать. Андрей лежал с отсутствующим видом. Капитан заполнил протокол. – Прочти и подпиши. – А что подписывать? Я ничего не говорил. – Что ничего не видел и никого не подозреваешь. Андрей пробежал глазами текст и поставил закорючку. – Поправляйся, – сказал Досанов. Дверь за ним закрылась. Вошла Катя. В ее руках был сверток. – Будь с этим казахом осторожней. Он очень хитрый. – Откуда знаешь? – спросил Андрей. Катя замялась. – От Адама? Катя кивнула. Андрей хмуро глянул на нее. Катя положила сверток на тумбочку. – Адам передал, – сказала Катя. – Чеченские лепешки, фрукты. Андрей вспыхнул: – Еще чего! – Если не возьмешь, очень обидишь. А тебе и твоим ребятам нужна защита. Сами себя вы не защитите. – Защитим, – глухо произнес Андрей. – Завтра начинается суд над слободскими, – сказала Катя. – Адам говорит, все потерпевшие и свидетели отказались от показаний. Слободских могут выпустить. Они все равно не дадут вам спокойно жить. Не будь таким гордым, возьми лепешки. – Лепешки у них вкусные, – согласился Андрей. Его терзала ревность. Но он и без Кати понимал, что единственной его опорой, как ни крути, могут быть только чеченцы. – Они ищут Крюка. Они умеют искать не хуже милиции. Ему не жить, – сказала Катя. – Не любишь ты русских, – утвердительно произнес Андрей. |