Книга Границы человечного, страница 36 – Анна Шульгина

– Можно, только стоит ли ей верить? – Неприятно об этом говорить, но девушку я не знаю, и что у неё на уме, тоже неизвестно. Поэтому по умолчанию все её слова и действия выглядят подозрительными.

Судя по тому, что Алексей задумчиво повел плечом, у него избранница сына тоже стопроцентной веры не вызывала. Тяжко придется девчонке, но она сама такой путь выбрала, теперь пусть расхлебывает.

– Что ты говорила про цену их союза?

Подавила тяжелый вздох и попыталась хотя бы в голове сформулировать удобоваримое объяснение. Выходило не очень, но не отстанет же:

– Юре ничего не грозит, эту цену платят ведьмы, причем, не все, а только старшие в каждом поколении.

– А подробнее? – Сидеть ему надоело, и Алексей прошелся комнате, с любопытством принюхиваясь. Теперь сиди и думай, что он так такое нашел. Но на повестке дня более важные вопросы, поэтому я сосредоточилась на попытке прояснить ситуацию, не говоря ничего толком. Поневоле начнешь сочувствовать дипломатам:

– Биополе оборотней находится в некотором конфликте с природой. Вы как своеобразный фильтр, не полностью пропускающий силовые линии, которые оседают на ауре. И поэтому приходится оборачиваться, чтобы сбросить излишки «прилипшей» энергии. – Он кивнул, все больше хмурясь. Пока что я говорила общеизвестные вещи. – В качестве жертвы от вашего племени идет принудительный оборот и трудности с вынашиванием детей. Сколько дней оборотень может выдержать в человеческом обличии без оборота, и что случится дальше, если этому как-то воспрепятствовать?

Воропаев пару секунд поколебался, всё-таки закрытая информация, а рассказать её предстоит ведьме.

– Чуть больше полутора месяцев. И какое это имеет отношение к моему вопросу?

– Пытаюсь провести параллели. У нас немного иначе. Биополе ведьмы совместимо с энергетической сетью, из неё мы черпаем силы и в неё же без остатка сбрасываем энергию. При полном блоке ты становишься просто непроницаемой для силовых линий. Черное пятно. Если блокировать не полностью – черная дыра. Энергия будет скапливаться, и, при невозможности её сбросить, просто порвет ауру в клочья, дальше кома и смерть.

– Получается, во время беременности вы под этим частичным блоком?

– Не совсем, во время беременности это не ощущается – энергия идёт в ребёнка, потому наши дети очень редко болеют, а после родов уже снова можно чаровать, но я сейчас не об этом. Именно для того, чтобы избежать подобного, вы и оборачиваетесь, превращаясь в животных, которые в плане энергетики почти инертны. Поэтому частичная блокировка запрещена уже несколько веков, только полная. Хотя и она тяжела в плане того, что чувствуешь себя одновременно глухой, слепой и с отрубленными пальцами. Но выжить можно. Преимущества ведьм как раз в том, что мы можем черпать энергию фактически из воздуха. Но для этого нужно полное слияние с силовыми потоками, а оно обходится недешево – чем больше берешь, тем большую жертву нужно принести.

– Пока я не особо понимаю, причем тут Юра с Людмилой.

– При том, что ведьминская сила – это сила женская, не девичья. Она просыпается в период полового созревания, но на максимум выходит после рождения первенца. Тогда же и выставляется счет. Вот я и пытаюсь понять, какой будет у неё.

– Что случится, если жертву не принести?

– С самой отказавшейся практически ничего. В последующих поколениях способность к магии будет катастрофически снижаться, пока клан не выродится до людей.

Неприятно прозвучало, но так и есть – мы те же люди, только более чувствительные к энергетическим потокам. Мы так же смеемся и плачем, радуемся и страдаем, вот только в моменты сильного душевного раздрая способны ненароком убить, не прибегая к физическим мерам воздействия.

И хотя у паранормалов большее распространение получила теория божественного происхождения наших видов, как по мне, так ведьмы, оборотни и вампиры есть результат мутации некоторых генов в ДНК. Но поскольку престижнее считать себя избранником высших сил, чем мутантом, то и поддержку среди соплеменников вряд ли найду.

И прецеденты утраты способностей были не раз. Порой даже самые соблазнительные обещания не могли убедить молодых ведьм в соразмерности приносимой жертвы. И тогда за дело берутся главы родов, не согласные терять власть из-за сомнений какой-то соплюхи, решившей, что для неё это слишком.

– Какую жертву должен приносить твой род? – Алексей резко остановился напротив меня, словно споткнулся.

– Не знаю, у меня же нет детей. Поэтому сомневаюсь, что Людмила в курсе. Об этом не говорят за праздничным столом, сам понимаешь, что выстраданное подношение намного ценнее. И вообще это страшная тайна, о которой знают только посвященные, поэтому надеюсь на твоё умение хранить секреты.

Не знаю, поверил ли Воропаев, но к этому вопросу больше не возвращался, и я перевела дыхание.

– Ты тоже знаешь многое об оборотнях, поэтому понимаю, о чем лучше языком не мести. Держи, – он положил мне на колени довольно пухлую папку. – Тут все, что получилось собрать на Новиковых за последние несколько десятков лет.

Архив ведьм содержит гораздо более полную информацию по всем кланам, но доступ туда получить не просто сложно, а почти невозможно, поэтому будем радоваться малому. Данные мы рассортировали по годам, потом по персонам, потом ещё несколькими разными способами, но ничего путного так и не узнали. Плохо.

– Ты уверена, что она не знает? – Алексей к тому времени вполне комфортно улегся на полу – места там было больше всего, и раскладывать этот пасьянс можно практически бесконечно.

– Я уже ни в чем не уверена, – в сердцах сгребла бумаги и неаккуратной стопкой бросила на стол. – Поэтому спрошу сама.

Алексей легко поднялся, но выйти не дал, придержав за руку:

– Почему ты его убила?

Я как раз собиралась выйти из комнаты, но передумала, пришлось потянуть дверь на себя.

– Если ты был судьей, материалы дела читал.

– И читал, и хорошо помню, но спрашиваю не об этом. Ты же так и не сказала, почему. А то, что всё-таки рассказала, не позволило вынести другой приговор.

Я прекрасно знаю, что Алексей там прочел. Как непослушная ведьма в нарушение всяческих правил и законов заставила усомниться в собственном рассудке молодого работника банка. Причем, сделала это весьма неаккуратно, из-за чего у людей появились подозрения – а не мистификация ли всё это? Или того хуже – происки злых сил.

– Здесь неподалеку жила семья беженцев из Средней Азии. Толпа детей мал мала меньше, безденежье. Старшая девочка Луиза у них была чудо как хороша. Скромная, вежливая, все время возилась с младшими. И сама красавица. Мамина гордость. Этот урод подстерег её у оврага, там была короткая дорога до школы. Затащил в кусты и изнасиловал.

– Я знаю, что он был насильником, потом нашли несколько жертв, но доказательства были только косвенные.

– Он их запугивал, говорил, что снимал всё на видео, если кому-то скажут, узнают не только родные, но и в школе. Девчонки молодые совсем, они и пикнуть боялись. Я была в гостях у бабки, и в тот день случайно встретила эту девочку, она была почти невменяемой. – Алексей сжал руки в кулаки, ощутимо хрустнув суставами, но пока не перебивал. – Понять, что с ней случилось, много ума не надо. Успокоила, как смогла, напоила чаем и отправила домой. Она обещала рассказать родителям и написать заявление в милицию. Я пока пошла следом за ним, узнала, где живет, кто такой.