Я с сомнением покосилась на Алекса, но все же неуверенно шагнула вперед. Прямо у моих ног начинались величественные ступени. В слабом свете магического огонька их монументальность пугала. С трудом преодолевая сопротивление слипшихся складок мокрой ткани моих юбок, я поставила ногу на нижнюю ступень.
Дверь была не менее грандиозной, чем подход к ней. Ни ручки, ни замочной скважины я не видела. Темная, на вид словно из цельного листа железа сделанная, вся изукрашенная коваными завитушками, она встретила меня грозно и настороженно. А я на секунду даже растерялась. Как в этом месиве украшений и узоров найти выемку под ладонь? Или тут все же нужен ключ?
Ледяные капли все так же неспешно сыпались с неба. Похоже, дождь зарядил до утра. Над ступенями не было козырька или крыши. И дождевые капли беспрепятственно падали мне на голову, стекали по шее за воротник промокшего насквозь платья. Я поежилась, и решительно шагнула вперед. Если понадобится, всю дверь ощупаю! Но проход открою.
Впрочем, мой воинственный настрой не пригодился. Едва я только положила ладонь поверх завитушек на то место, где обычно бывает замочная скважина, как образовалась небольшая щель. Двери с тихим скрипом приотворились.
Я несмело потянула створку на себя, ожидая такого же светопреставления, как и при открытии ворот. Но и внутри, и снаружи было темно и тихо. Только дождь размеренно сеялся с прохудившегося неба.
Поверх моей руки на двери легла ладонь Алекса:
– Подожди, Ань, давай я первый. Мало ли что там.
Я покачала головой:
– Нет. Первой должна идти я. Это будет правильно. Я это чувствую. Да и не факт, что ты сможешь войти первым.
Алекс неодобрительно поджал губы, но спорить не стал, пропустил меня вперед, придержав створку. Я кожей почувствовала, как он точно так же придержал тяжелую дверь и для камеристки, войдя в замок последним. Дверь бесшумно закрылась, отрезая от нас звуки дождя. Воцарилась тишина.
Неожиданно у меня возникло чувство дежавю. Словно я тут уже была и все знала. Дом казался до боли знакомым. Моим. Родным. Я надолго покидала это место. А теперь вернулась. Вернулась домой и насовсем. В груди неожиданно потеплело.
– Аня… – Алекс поймал меня за руку, но я отрицательно покачала головой, не давая ему говорить.
– Тссс…
Вампир нехотя меня отпустил.
– Надеюсь, ты знаешь, что ты делаешь.
Я тоже на это надеюсь, Алекс. Ты не представляешь, как. Но вслух я ничего не сказала. Молча пошла вперед. Ноги несли меня сами по не освещенному помещению. Меня куда-то неудержимо влекло. По темным стенам и полу плясали зловещие отблески магического огонька с моей ладони. Позади шумно шаркала ногами уставшая камеристка. И в этой странной тишине мне чудился предвкушающий шепот: «Добро пожаловать!»
Впереди замаячила какая-то странная конструкция, темный лаз или грот, перегородивший мне путь. Я запнулась. А камеристка в восхищении выдохнула:
– Камин! – И мечтательно добавила: – Дров бы теперь сюда…
Не знаю, зачем я это сделала. Мне просто почему-то это показалось правильным. Я размахнулась, и швырнула огонек с моей ладони туда, в темный зев.
Несколько мгновений ничего не происходило. И я, разочарованно вздохнув и обвинив себя в глупости, собралась уже вызвать новый огонек на руке. Внезапно в камине ярко полыхнуло. Словно в невидимый костерок плеснули от всей души бензина. Пламя заревело рассерженно, жадно лизнуло камни, составляющие верх камина, словно пыталось сокрушить удерживающие его границы. Но уже в следующий миг бессильно опало вниз, смиряясь со своей темницей.
От камина почти мгновенно пошло тепло. И я зябко протянула к огню руки, одновременно жадно оглядываясь по сторонам. Света от горящего огня, конечно, было больше, чем от магического шарика, но комната все равно тонула во мраке. Разобрать что-либо не представлялось возможным. Были ли тут окна и двери? Была ли тут хоть какая-то мебель? Все это оставалось загадкой. Но на стене у меня за спиной Алекс обнаружил факел. И недолго думая сунул его в горящий камин со словами:
– Остаемся на ночь тут. Утром будем разбираться с последствиями. Схожу, принесу наши вещи. Перекусим, и спать.
Глава 45
– Просыпайся, соня.
В голосе Алекса слышалась улыбка. Его дыхание легко коснулось моих волос, вырывая меня из сонной неги, губы скользнули по скуле. И моя кровь мгновенно откликнулась, запела в жилах. Не открывая глаз, я с наслаждением потянулась, блаженствуя в тепле постели, упиваясь близостью к любимому.
Дыхание Алекса над моим ухом изменилось.
– Ань, что ты творишь?
Полу стон, полу вздох. И мужские пальцы становятся более требовательными, менее нежными. Но мне того и надо. Все так же не открывая глаз, тянусь за поцелуем, молча требую ласку.
– Милорд, завтрак гото… Ой!
Голос Нелл оказывается сродни холодному душу. Я невольно съеживаюсь, пытаясь спрятаться за вампиром. Алекс рычит:
– Нелл, исчезни!
Легкие торопливые шаги, и Алекс со стоном утыкается мне в плечо:
– Черт бы ее побрал! За столетия в твоем мире я отвык жить со слугами. Всю малину обломала, как говорят твои современники.
Я расхохоталась, глядя в потемневшие, обиженные глаза Алекса:
– Вот разберемся, что здесь и где…
Я постаралась вложить в голос все обещание, все желание, что у меня накопилось. И дыхание Алекса опять пресеклось. А я проснулась окончательно. И вспомнила события вчерашнего вечера и ночи.
Вернувшийся от лошадей вампир с удивлением сообщил нам, что на двери появилась ручка и молоток. И вообще, дверь теперь выглядит дверью, а не монолитным полотнищем.
Скатки с одеялами, что Алекс принес от лошадей, промокли почти насквозь. Мы с Нелл развесили их на стульях, обнаруженных в комнате возле огромного стола. Поставив их по обе стороны пылающего очага. Камин тоже был странным: горел ровно и ярко, и без всяких дров. Как будто в очаге был источник газа, и мой огонек в него угодил.
Нехотя что-то сжевав, мы стали решать, как устраиваться на ночь. Бродить в темноте по замку не хотелось. Нелл и так уже перепугалась до полусмерти, когда одинокая заблудившаяся молния высветила витраж слева от камина. На нас строго глянуло бледное крючконосое лицо с растрепанными космами волос и светящимися синими глазами. Нелл орала так, что с улицы примчался Алекс. Мы с вампиром долго не могли успокоить камеристку. Но и потом она жалобно, словно олененок, жалась к моему боку. Выбор у нас оставался небогатый: лечь спать на голый пол у камина, или на влажные скатки.
Когда Алекс уже почти решил самостоятельно пойти посмотреть помещения замка, Нел вздрогнула всем телом и трясущейся рукой указала на камин:
– Смотрите…
