Книга Пари, миледи?, страница 38 – Делия Росси

Майор что-то негромко проворчал и тоже взялся за лопатку, а мы с мужем отошли чуть дальше, к блюду с беконом.

— Рольф, я тут кое-что увидела, — тихо сказала мужу, собираясь поделиться с ним своими наблюдениями за туманом, но тут рядом с нами остановился Эшвуд, и я замолчала.

Муж потер лоб рукой, а я оглянулась и заметила стоящего чуть поодаль Каллемана. Тот смотрел на Рольфа так, словно пытался разгадать какую-то загадку, и я невольно подалась вперед. Мне хотелось закрыть мужа от главы магполиции, остановить этот режущий насквозь взгляд, и в какой-то момент мне даже показалось, что тот «споткнулся» о мою спину и скользнул в сторону. А следом пришло ощущение холода и знакомое дуновение, коснувшееся щеки. И почему-то вспомнилось, что мне уже доводилось испытывать подобное. Кажется, на приеме, перед тем, как в моей руке оказались бокалы. А еще совсем недавно, в Западном крыле, когда мы с Рольфом боролись с плесенью.

— Так что ты хотела сказать, Софи? — Уточнил муж, но его перебили.

— Рольф, а что со старой конюшней?

Эндрю остановился напротив и с плохо скрытой неприязнью посмотрел на Стейна.

— А что с ней? — Спокойно спросил тот.

— Она закрыта.

Мне показалось, или в голосе Эндрю послышалась претензия?

— Да, здание слишком ветхое. Я собираюсь его снести, — все так же ровно ответил Рольф и обратился ко мне: — Дорогая, сколько кусочков бекона?

— Ты не можешь! — Резко побагровев, воскликнул Харлоу и встал между нами.

— Нет? Почему же?

Рольф отложил щипцы для мяса и в упор посмотрел на кузена.

— Потому что это наследие нашей семьи. Конюшню нельзя разрушать!

В карих глазах Харлоу загорелся недобрый огонь.

— Вот как? Даже если это наследие грозит обрушиться нам на головы? — Уточнил Стейн.

— Вот! — С неожиданной ненавистью выпалил Эндрю. — В этом весь ты! Тебе же наплевать на всех, кроме себя и своих хотений!

— Эндрю, что ты такое говоришь? — Попыталась вмешаться тетушка.

Она поставила тарелку на стол и заметалась по столовой, напоминая переполошившуюся курицу.

— Оставьте, матушка, — отмахнулся от нее Харлоу. — Хватит этих слезливых мелодрам. Ваш драгоценный Рольфи никогда не отпишет вам Рендолл, как ни старайтесь.

— О чем ты, Эндрю?

Леди Джейн замерла и растерянно посмотрела на сына, а потом дрожащей рукой достала из кармана платок и приложила его к глазам.

— Да полно вам, матушка, — поморщившись, ответил кузен. — Сколько можно унижаться перед этим снобом? Он же нас ни во что не ставит. Думаете, в нем есть хоть капля благодарности? Нет. Он, как и все Стейны, бездушный эгоист, и ему плевать и на вас, и на меня. Да и на тебя тоже, — повернувшись ко мне, сказал Эндрю. — Что смотришь? Не знала, что Стейны не способны любить? Они объясняют это проклятием Разлома, да только нет никакого проклятия. Просто свихнулись от своей силы, вот и превратились в бездушных тварей.

— Эндрю…

Леди Джейн смотрела на сына полными слез глазами. Все остальные гости замерли, растерянно глядя на брызжущего слюнями Харлоу.

— Что ты такое говоришь? — Пролепетала леди Джейн. — Рольфи, не слушай его! Мальчик просто переволновался.

— Переволновался? Да меня тошнит от этого напыщенного болвана! — перебил мать Эндрю. — И я больше не собираюсь идти у вас на поводу и таскаться за ним в надежде на жалкие подачки. Хватит.

Кузен развернулся и рванул к двери, а леди Харлоу без сил опустилась на стул и закрыла лицо руками.

— Успокойтесь, тетушка, — негромко сказал Рольф, подходя к леди Джейн и кладя руку ей на плечо. — Эндрю действительно слишком взволнован. Думаю, он отдохнет немного и придет в себя.

— Рольфи, ты же понимаешь, то, что он сказал… Он так не думает.

Леди Харлоу смяла платок и обвела всех каким-то потерянным взглядом.

— Я всегда заботилась о тебе. И вовсе не потому, что мне нужен Рендолл. Я всего лишь хотела, чтобы семья собралась вместе, чтобы вы с Эндрю ладили и были настоящими братьями. Он ведь тебя любит, Рольфи. Ты всегда был для него примером, — немного бессвязно шептала леди Джейн, по-прежнему нервно комкая платок.

— Тетушка, все в порядке. Не нужно так волноваться. Думаю, вам лучше подняться к себе. Хубер принесет завтрак вам в комнату, — тихо сказал Рольф, но его слова заглушил громкий кашель майора.

Форц судорожно хватал воздух ртом и напоминал огромную рыбу, выброшенную на сушу.

— А-хры… Хы… — хрипел он, пытаясь что-то объяснить. — Под… Гро…

— Густав!

Рольф оказался рядом с майором, обхватил его поперек груди и встряхнул, поднимая над полом. Изо рта Форца вылетела оливка.

Майор шумно выдохнул и рванул шейный платок.

— Каратен ураз, чуть Единому душу не отдал! — С трудом отдышавшись, сказал Форц. — Чтоб ее, эту оливку! Говорила мне покойница-жена, что моя любовь к ним до добра не доведет. Как в воду смотрела.

— Полагаю, ваша жена была мудрой женщиной, — заметил Каллеман, глядя на майора так, словно пытался решить какую-то задачу.

— Да, моя Летти была умницей, — согласился майор.

Он покрутил головой и провел рукой по вспотевшему лбу.

— Пойду-ка я малость отдохну, — придушенным голосом выдавил он и направился к двери. — Вот ведь, какая мелкая, а столько вреда принести может, — донеслось из коридора тихое бормотание, и вскоре грузные шаги стихли.

— Я тоже пойду! — Со звоном поставив тарелку, которую держала в руках, заявила Амалия. — Надоело. Видеть никого не могу! — Фыркнула она, бросив взгляд на Рольфа, и добавила: — Тошнит уже от этой слащавой показной любви.

— Мэл! — Шокировано воскликнул Эшвуд.

— Ах, оставь, Сомс, — презрительно процедила Амалия. — Если у тебя не хватает решимости бороться за свое счастье, и ты готов молча смотреть на этих голубков и страдать, то я не такая. С меня хватит!

— Амалия, остановись, — тихо произнес Сомерсет. — Ты потом пожалеешь о своих словах.

— Пожалею? Да я уже жалею, что мой брат — размазня! — Выкрикнула Амалия, гневно сверкнув глазами. — Не смог обольстить какую-то…

— Леди Эшвуд, еще одно слово, и я буду вынужден отказать вам от дома, — резко произнес Рольф.

— Да? И куда же я пойду, Рольфи? Выставишь меня на улицу? Чтобы меня проглотил этот ненормальный туман?

Амалия истерично расхохоталась, но вскоре неестественный смех перешел в бурные рыдания, она упала на стул и закрыла лицо руками.

— Лорд Эшвуд, дайте ей воды, — тихо сказала я Сомсу и протянула наполненный стакан, понимая, что из моих рук Амалия ничего не возьмет. — И будет лучше, если вы отведете сестру наверх и уговорите немного отдохнуть. А я чуть позже принесу успокоительное.