Онлайн книга «Телохранитель для невесты»
— Тогда в чем же? Роберт не ответил. Он по-прежнему смотрел в сторону, не желая повернуть к ней лицо. Возможно, просто боялся заглянуть ей в глаза. — Я прожила с тобой целый год, — сказала Нина с каким-то печальным удивлением. — И я не имею ни малейшего представления о том, что ты за человек. Едва сдерживая рыдания, она прошла мимо него в дом и направилась прямо в спальню. — Что ты делаешь? — крикнул ей вслед Роберт. — Собираюсь забрать остальные вещи. И навсегда, черт возьми, уйти из твоей жизни! — Нина, тебе не кажется, что это просто глупо с твоей стороны. Мы с тобой пытались добиться понимания. Но у нас ничего не получилось. Почему бы нам не остаться друзьями? — А разве мы с тобой были друзьями? — Хочется думать, что да. И почему бы нам ими не остаться? Нина покачала головой и горько рассмеялась. — Друзья не поворачивают нож, вонзив его тебе в спину. — С этими словами она шагнула в спальню и принялась выдвигать ящики комода. Вытащив одежду, она грудой свалила ее на кровать. Аккуратность ее не волновала. Хотелось одного: побыстрее покинуть этот дом и никогда больше сюда не возвращаться. Забыть навсегда и сам дом, и его хозяина. Еще минуту назад она надеялась, что их отношения все еще возможно исправить, так сказать, немного подлатать и попытаться начать новую жизнь. Теперь она знала: этого никогда не будет. Он ей больше не нужен. Она его не хочет. Она даже не помнит, что именно в Роберте Бледсоу когда-то привлекало ее. Его внешность, образование, медицинские дипломы — все это было прекрасно, но не настолько важно. Нет, то, что она видела в Роберте, — или ей казалось, что видела, — это его ум и его любовь. И он неустанно ей их демонстрировал. Ну и актер! Роберт наблюдал за ней с видом оскорбленного достоинства, как будто виновата во всем она сама. Впрочем, Нина оставила без внимания это выражение, подошла к шкафу, вытащила из него целую охапку платьев и также свалила их на кровать. Куча была настолько велика, что грозила обрушиться на пол. — Ты только за этим сюда и приехала? — спросил Роберт. — Да. — Тебе не хватит чемоданов. — Тогда я воспользуюсь пакетами для мусора. И еще мне нужно забрать мои книги. — Сегодня? Да у тебя их тут целые тонны! — На этой неделе у меня будет масса свободного времени. Или ты забыл, что у меня сорвался медовый месяц? — Будь разумной, Нина. Послушай, я знаю, что ты сердишься. Но, прошу тебя, не надо психовать. — Хочу и психую! — крикнула она. В следующий момент за их спинами раздалось чье-то негромкое покашливание. Оба удивленно оглянулись. В дверях спальни, глядя на Нину и Роберта чуть лукавым взглядом, стоял Сэм Наварро. — Вас, полицейских, никто не учил, что нужно стучать в дверь, прежде чем войти? — рявкнул Роберт. — Я стучал, — ответил Сэм. — Но мне никто не ответил. Кроме того, вы оставили входную дверь открытой. — Вы нарушаете неприкосновенность жилища, — вспылил Роберт. — Вы в очередной раз заявились в мой дом без ордера. — Ему не нужен ордер! — оборвала бывшего жениха Нина. — Согласно закону у него должен быть ордер! — Не должен, если я пригласила его сюда! — Никого ты не приглашала. Он сам пришел в мой дом. — Дверь была открыта, — повторил Сэм. — Я беспокоился за вас, — добавил он и посмотрел на Нину. — Было неразумно с вашей стороны, мисс Кормье, одной приехать сюда. Вы должны были позвонить мне, прежде чем уезжать из дома отца. — Неужели я ваша пленница? С каких это пор? — пробормотала Нина и вернулась от шкафа к кровати с новой охапкой одежды. — Как вы узнали, что я здесь? — Я позвонил вашей мачехе буквально через минуту после того, как вы уехали. Он предположила, что вы отправились сюда. — И была права. Но я очень занята, как видите. — Да, она умеет делать вид, будто занята, — проговорил Роберт. Нина резко развернулась и смерила Роберта вопросительным взглядом: — Что ты хочешь этим сказать? — Я не единственный, кто во всем виноват! Чтобы разорвать отношения, требуются усилия обоих! — Я не бросала тебя в церкви! — Верно, но ты постоянно оставляла меня. Каждую ночь, много месяцев подряд. — Что? Что-о-о?! — Каждую чертову ночь я оставался здесь один! Я мог бы приходить домой и наслаждаться прекрасным ужином. Но тебя никогда не было дома. — Я нужна была в больнице во время ночного дежурства. Я не могла, не имела права отказываться! — Ты могла бы уволиться. — Уйти с моей работы?! И чем бы, по-твоему, я стала заниматься? Изображать из себя счастливую домохозяйку перед человеком, который даже не может решить, нужно ли ему жениться на мне? — Если бы ты любила меня, ты была бы счастлива. — О боже! Поверить своим ушам не могу — ты делаешь меня главной виновницей всех бед! Значит, я тебя недостаточно любила?! — Нина, мне нужно поговорить с вами, — вмешался в разговор Сэм. — Не сейчас! — почти в унисон выкрикнули Нина и Роберт. — Думаю, что тебе не помешает знать причину того, почему я повел себя так, а не иначе, — заявил Роберт, глядя на Нину. — Чтобы жить с тобой, требуется ангельское терпение. Так что вполне естественно, что я стал посматривать в другую сторону. — «В другую сторону?» — Нина посмотрела на него так, как будто ей только что открылась некая истина. — Значит, была другая сторона. — А как ты хотела? — Я знаю ее? — Сейчас это не имеет значения. — Для меня имеет. Когда ты с ней познакомился? Роберт отвел глаза: — Давно. — Как давно? — Слушай, это совершенно не важно… — Полгода мы с тобой планировали эту свадьбу. Мы с тобой. И ты ни разу не упомянул о том, что встречаешься с другой женщиной, так? — Мне сейчас абсолютно ясно, что в данный момент ты не в состоянии рассуждать трезво. Пока ты не успокоишься, я не стану говорить с тобой на эту тему. — Роберт развернулся и вышел из комнаты. — Я не способна рассуждать трезво?! — крикнула ему вслед Нина. — Да я сейчас трезвее, чем была шесть месяцев назад! В ответ прозвучал хлопок входной двери. «Другая женщина, — подумала Нина. — Ну как я сразу не догадалась! Я ничего не подозревала». К горлу моментально подступил комок тошноты, и она опустилась на кровать. Одежда кучей полетела на пол, но Нина этого не заметила. Не замечала она и того, что плачет, что по ее щекам стекают и капают на блузку слезы. Ей было больно, и ничего больше она не чувствовала. |