Онлайн книга «Бешенство»
– Вы не знаете, куда я положил свою пижаму? – Я выдам тебе новую, прямо сейчас, подожди минутку. – Модин собрала пробирки. – Я отправлю их с пометкой «Джон Доу». – Его зовут Гарри Слоткин, – сообщил один из полицейских. Он успел сходить к патрульной машине и теперь стоял в дверях, держа в руках брюки пациента. – Проверил его бумажник. Судя по паспорту, ему семьдесят два, живет в Синичьем переулке, дом сто девятнадцать. Это дальше по шоссе, в Казаркином Холме, том новом районе. – Ближайшие родственники? – Здесь есть телефон для экстренных случаев. Некто по имени Дэниел Слоткин. Номер бостонский. – Я позвоню ему, – предложила Вэл и вышла из комнаты, задернув за собой штору. Тоби осталась с пациентом. Она продолжила осмотр. Послушала сердце и легкие старика, прощупала брюшную полость и сухожилия. Она постукивала, тыкала и нажимала – ничего особенного не обнаруживалось. Возможно, это просто Альцгеймер, подумала она, отходя на шаг, чтобы как следует разглядеть пациента. Она слишком хорошо знала признаки этой болезни: нарушение памяти, ночные блуждания. Личность распадается, частичка за частичкой. Темнота губительна для этих больных. Стоит дневному свету померкнуть, они теряют зрительный контакт с окружающим миром. Возможно, Гарри Слоткин тоже стал жертвой сумерек: ночные психозы – обычное дело для страдающих Альцгеймером. Тоби взяла обычный регистрационный бланк и начала писать, используя стандартные медицинские сокращения: ОПС – основные показатели стабильны; ЗОКР – зрачки одинаковые, круглые, реагируют на свет. – Тоби! – позвала Вэл из-за шторы. – Я дозвонилась сыну господина Слоткина, он на линии. – Иду, – отозвалась Тоби. Она повернулась, чтобы отодвинуть занавеску. Тоби не знала, что по другую сторону от шторы стоит мобильный реанимационный набор. Она задела поднос; стальная кювета с грохотом упала на пол. Тоби нагнулась, чтобы ее поднять, и в этот момент услышала за спиной другой звук – странное ритмичное постукивание. Она посмотрела на каталку. У Гарри Слоткина подергивалась правая нога. «У него припадок?» – Господин Слоткин! – позвала Тоби. – Посмотрите на меня. Гарри, посмотрите на меня! Взгляд мужчины сосредоточился на ее лице. Он все еще был в сознании, все еще мог реагировать на ее указания. Губы его двигались, неслышно складывая слова, но никаких звуков слышно не было. Внезапно подергивание прекратилось, теперь нога лежала спокойно. – Гарри! – Я так устал, – пожаловался он. – Что это было, Гарри? Вы пытались пошевелить ногой? Он закрыл глаза и вздохнул: – Погасите свет. Тоби хмуро поглядела на пациента. Так что же это было – припадок? Или попытка высвободить привязанную лодыжку? Сейчас он выглядел совершенно спокойным, обе ноги лежали неподвижно. Доктор отодвинула штору и подошла к сестринскому посту. – Его сын на третьей линии, – сообщила Вэл. Тоби взяла трубку. – Алло! Господин Слоткин? Это доктор Харпер из клиники Спрингер. Вашего отца только что привезли к нам в отделение неотложной помощи. Похоже, он не пострадал, однако… – Что с ним? Тоби умолкла, озадаченная резкостью в голосе Дэниела Слоткина. Что это, раздражение? Или страх? Она спокойно ответила: – Полиция нашла его в парке и привезла сюда. Он взволнован и растерян. Никаких очаговых неврологических проблем я не нахожу. Он не страдал болезнью Альцгеймера или какими-то другими заболеваниями? – Нет. Нет, он никогда не болел. – И слабоумия у него тоже не было? – Отец соображает лучше меня. – Когда вы последний раз видели его? – Не знаю. Несколько месяцев назад, наверное. Тоби выслушала это молча. Дэниел Слоткин проживает в Бостоне, то есть менее чем в сорока километрах отсюда. Не то расстояние, которым можно было бы объяснить нерегулярность встреч отца и сына. Словно почувствовав ее незаданный вопрос, Дэниел Слоткин добавил: – У моего отца очень насыщенная жизнь. Гольф. Ежедневный покер в местном клубе. Нам не всегда удается выбрать время для встречи. – И несколько месяцев назад он был в ясном рассудке? – Можно сказать и так. Когда я в последний раз виделся с отцом, он прочитал мне лекцию по инвестиционной стратегии. Все, от фондовых опционов до цен на сою. Даже для моей головы это чересчур. – Он принимал лекарства? – Насколько я знаю, нет. – Вам известно имя его врача? – Он посещал специалиста в частной клинике, что находится в Казаркином Холме, где он и живет. По-моему, фамилия доктора Валленберг. Послушайте, и насколько же не в себе мой отец? – Полиция нашла его на скамейке в парке. Он снял с себя всю одежду. Последовало долгое молчание. – Боже. – Я не вижу никаких внешних повреждений. Раз вы говорите, что слабоумия у него не было, значит, мы имеем дело с чем-то другим. Возможно, с микроинсультом. Или какие-то проблемы с обменом веществ. – С обменом веществ? – Например, повышенный уровень сахара в крови. Или пониженный уровень натрия. Оба эти фактора могут вызвать расстройство сознания. Она услышала, как человек на том конце провода глубоко вздохнул. В этом звуке чувствовалась усталость. И возможно, разочарование. Пять часов утра. Разбуди любого в такое время да такими новостями – что ж удивляться утомленному тону. – Было бы хорошо, если бы вы смогли приехать, – сказала Тоби. – Возможно, знакомое лицо его успокоит. Молчание. – Господин Слоткин! – Видимо, придется, – вздохнул он. – Если кто-то другой из членов семьи может это сделать… – Больше никого нет. В любом случае он будет ожидать, что я появлюсь. Чтобы убедиться, что все делается правильно. Тоби повесила трубку. В последних словах Дэниела Слоткина ей почудилась некая угроза: «убедиться, что все делается правильно». А почему, интересно, она должна была что-то сделать неправильно? Она снова сняла трубку и, набрав номер клиники Казаркин Холм, оставила сообщение, что их пациент Гарри Слоткин находится в отделении неотложной помощи с расстройством сознания. Затем она позвонила на пейджер технику рентгенкабинета. Через минуту тот перезвонил из дома, его сонный голос звучал неуверенно: – Это Вине. Вызывали? |