Онлайн книга «Надежда умирает последней»
|
– Сколько лет уже прошло. Да я и не был непосредственным участником тех событий. – Но ведь ты был во Вьентьяне, когда это произошло, ты должен помнить хоть что-то по делу Мэйтленда. – Только то, что витало в воздухе, ничего определенного. Блин, там царила дикая неразбериха! Слухи ходили такие, из каждой мухи слона делали. – Но ведь были и слоны, ведь так? Типа вашего секретного отряда… Тоби пожал плечами: – Нам дали задание – мы его выполнили, вот и все. – Вспомни, кто занимался Мэйтлендом? – Это должен был быть Майк Микльвейт. Мне известно, что именно он допрашивал того сельчанина, того, что пришел за наградой. – И что, его данные оказались правдоподобными? – Не думаю. По крайней мере, никакого вознаграждения он не получил. – А почему семья Мэйтленда не была оповещена обо всем этом? – Вот еще! Мэйтленд не был обычным призывничком, он работал на «Эйр Америка», а значит, на ЦРУ. Про такие задания не болтают. Мэйтленд знал, на что шел. – Его семья имеет полное право знать все, что всплывет на поверхность. Гай вспомнил, как нелегко было информации дойти до Вилли и ее матери. Тоби расхохотался: – Ты что, забыл, что там шла еще и подпольная война, да нас вообще не должно было быть в Лаосе. Никому и дела не было до того, чтобы информировать о происходящем семьи. – Была ли еще какая-то причина того, что обо всем умолчали? Скажем, что-нибудь связанное с неким пассажиром? Брови у Тоби подскочили вверх. – А про это ты от кого услышал? – От Вилли Мэйтленд, она сказала, что там был некий Лао. Все как один отрицают факт его существования, из чего я делаю предположение, что он был фигурой очень непростой. Так кто же он был? – Я не знаю. Тоби развернулся в коляске и стал глядеть в открытое окно. Из мрака доносились звуки и запахи с улиц Бангкока. Жарили на решетках мясо, смеялись женщины, тарахтел «так-так». – Там много всякого творилось, и такого, о чем мы помалкивали, а то даже и стыдились говорить. Возьми всех этих агентов да контрагентов, да генералов, да солдат удачи – каждый тянул одеяло на себя, норовя разбогатеть, да побыстрее. Как же мне хотелось удрать оттуда. – Он хлопнул рукой по колесу кресла. – И вот, пожалуйста, посмотри на меня, называется, вышел на заслуженный отдых. Он откинулся на спинку и вздохнул, глядя в ночь. – Пусть все идет как идет, Гай, – ну, даже если ты и прав про Мэйтленда и кому-то действительно нужно убрать его чадо, не ходи по лезвию бритвы, Гай. – Вот в этом-то все и дело, Тоби! Почему это лезвие до сих пор режет? Почему после стольких лет девчонка Мэйтленда так действует им на нервы? Что такого она может открыть? – Она вообще догадывается, во что влезла? – Сомневаюсь, но такую не остановишь, вся в отца пошла. – То есть от нее жди неприятностей? Ну и как ты думаешь заставить ее работать на тебя? – Вот над этим я как раз сейчас и ломаю голову. – Ну, всегда можно поиграть в Ромео. Гай расплылся в улыбке: – Да, это вариант. В сущности, как раз этот вариант весь вечер Гай обкатывал в уме. И не потому, что он был столь уверен в успехе. Она была привлекательной особой, и он сгорал от любопытства, что же скрывается под маской суровой недотроги. – А другой путь, – сказал Тоби, – просто рассказать ей, что это не она тебе нужна, а три миллиона наградных. – Два. – Два или три, какая разница? Целая куча бабла. – И эта куча может мне помочь в сборе информации, – тихо, но значительно произнес Гай. – Ну хорошо, – вздохнул Тоби, и тут только он развернулся в коляске, удостоив Гая внимания, – тебе нужно имя, пожалуйста – не важно, пригодится оно тебе или нет, – попробуй поищи Алана Жерара – француз, в настоящее время проживает в Сайгоне. У него были тесные связи в компании, он должен знать всю чертовщину, которая творилась во Вьентьяне. – В компании? Бывший спец, и вдруг живет в Сайгоне? Почему же вьетнамцы не выдворили его? – Они в нем заинтересованы. Во время войны он промышлял тем, что экспортировал, скажем так, «сырые» медикаменты. А теперь, когда Штаты ввели санкции и отрезали Вьетнам от западных поставщиков, он оказывает им гуманитарную помощь – ввозит в страну из Франции медикаменты, антибиотики, пленки для рентгена, а они ему за это позволяют там жить. – Ему можно верить? – Он же был в компании. – Так значит, нельзя… Тоби крякнул: – Но мне-то ты веришь. – Ты другое дело. – Это только потому, что я твой должник, Гай. Хотя я частенько думаю, что тебе надо было оставить меня гореть в том самолете. – Тоби потер бесчувственные ляжки: – Кому нужен получеловек?.. – Не ногами едиными сыт человек, Тоби. – Ха! Скажи это дядюшке Сэму! Мощными руками Тоби усадил самого себя в кресле поудобнее. – Когда ты отбываешь в Сайгон? – Завтра утром. Я отсрочил полет на несколько дней. Ладони Гая покрылись потом, как только он подумал о самолете компании «Эйр Франс». Чтобы заглушить эту мысль, он залпом опрокинул хорошую порцию скотча. – Если б мог – ей-богу, на корабле бы поплыл. Тоби засмеялся: – По-прежнему боишься летать, да? – До холодного пота и всего прочего… Он поставил пустой стакан на стол и направился к выходу. – Спасибо за вискарь. И за наводку. – Я посмотрю, какие еще есть ходы, – остановил его Тоби, – у меня сохранились связи внутри страны, авось удастся найти кого-нибудь, чтобы за тобой присмотреть там, во Вьетнаме, ну и за ней тоже. Кстати, а этой-то ночью есть кто на стреме рядом с ней, если что? – Кореша Пуапонга постерегут ее, они никого к ней не подпустят до самого аэропорта. – А дальше как? Гай задержался в дверях: – Потом мы будем уже в Сайгоне, а там безопаснее. – В Сайгоне? – Тоби помотал головой. – Зря ты так считаешь. В клубе «Бонг-бонг» царила страшная толкотня, у сцены шумели пьяные мужчины, пытались хватать руками танцующих девиц с пустыми глазами. Никому не было дела до столика в темном углу, за которым сидели двое. – Вы меня сильно разочаровали, мистер Си-анг. Я думал, вы профессионал и работа будет выполнена, а выясняется, что женщина до сих пор жива. |