Онлайн книга «Надежда умирает последней»
|
Вздохнув, он повернулся к министру Транху. Тут только он заметил, что был еще кто-то, кто с такой же тоской провожал вертолет. У самого леса стояла Лан, взгляд ее был направлен в небо. Как хорошо, что она выжила… – Мы рады видеть вас живым, – сказал министр. – Как вы нас нашли? – Один из жителей деревни добрался до На-Кхоанга сегодня рано утром. Мы были обеспокоены вашим исчезновением… – Министр Транх покачал головой. – Вы большой мастер усложнять положение вещей, мистер Барнард. По крайней мере, для нас. – Я был вынужден, просто не знал, кому верить. Я и сейчас-то не очень уверен… – сказал Гай, покосившись на спутника министра. – Выпьем же, – предложил Додж Гамильтон, наклоняясь над стойкой гостиничного бара, – за славный бой! Гай угрюмо уставился на свой стакан с виски и произнес: – Не бывает славных боев, Гамильтон. Бывают лишь неизбежные бои. – Ну что ж, – широко улыбаясь, Гамильтон поднял стакан, – тогда выпьем за неизбежность! Это рассмешило Гая, хотя ему сейчас было не до смеха. Но ведь надо бы и отпраздновать. Испытания были позади, и он, впервые за много дней, вновь чувствовал себя человеком. Выспавшись, приняв душ и побрившись, он мог наконец-то спокойно смотреть на свое отражение в зеркале. «Пусть разница и небольшая, – понуро подумал он, – она все равно не увидит». Для него было настоящей мукой – остаться без нее. Вилли так и стояла перед глазами, грустно глядя на него через плечо перед тем, как забраться в вертолет. Ни прощаний, ни напутствий – только этот взгляд. Ах, если бы можно было стереть его из памяти! Но нет! Он не хотел этого! Чего он хотел, так это чтобы все повторилось. Гай поставил стакан с виски на стол и вымученно улыбнулся. – Как ни крути, Гамильтон, – сказал он, – а ты таки заполучил свой сюжет. – И даже больше, чем я ожидал. – Думаешь, потянет на первую полосу? – Еще как потянет! Здесь есть все: и ожившие призраки войны, и бывшие враги, сплотившиеся на поле брани, и счастливый конец! Эта история просто просится в печать. И все же… – он вздохнул, – ее скорее всего задвинут на последние страницы газеты, чтобы освободить место для каких-нибудь скабрезных слухов из жизни королевской семьи. Как будто судьба человечества зависит от того, кто и что натворил в стенах Бэкингема. – Гай покачал головой и хмыкнул. – Мир не меняется. – Как там Мэйтленд, поправится? Гай поглядел в небо. – Думаю, да. Вилли звонила из Бангкока пару часов назад, Мэйтленд в состоянии перенести переправку. – Его везут в Штаты? – Да, сегодня вечером. Гамильтон выпрямился. – А ты разве с ними не едешь? – Не знаю. Мне надо кое-что закончить, подтянуть кое-какие хвосты. К тому же ей не до меня будет… Он опустил глаза на стакан с виски, припомнил их последний разговор по телефону. Связь была отвратительная, сплошные помехи, приходилось все время орать в трубку. Она звонила из больницы, ему же предстояла встреча с вьетнамскими представительными лицами, так что обстановка едва ли располагала к романтической беседе. И все же он готов был на любую откровенность, намекни она хоть одним словом, что желала бы этого. Вместо этого они обменивались казенными «как дела», «как твоя рука», «рука нормально, вся в бинтах», ну и спешное «пока». Он повесил трубку, в уверенности, что все кончено. «Может быть, это и к лучшему», – думал он. Любой дурак знает, что военные романы недолговечны. Когда лежишь в траншее в обнимку с женщиной и пули свистят над головой, влюбиться нетрудно. Но теперь-то они вернулись в нормальную жизнь. Он ей был больше не нужен, а он внушал себе, что не нуждается в ней. Ведь раньше ему никто не был нужен. Он осушил свой стакан. – В любом случае, Гамильтон, – сказал он, – думаю, что мне будет что рассказать своим, когда я вернусь домой. Как я воевал во Вьетнаме уже во второй раз, но теперь уже на стороне противника. – Тебе никто не поверит. – Пожалуй. Гай перевел взгляд на портрет на стене: с полотна совершенно по-отечески улыбался Хо Ши Мин. – А ведь я хочу кое в чем признаться тебе, – Гай вновь посмотрел на своего товарища по стакану, – в какой-то момент меня так обуяла паранойя, что я подумал, ты из ЦРУ. Гамильтон взорвался от смеха. – Нет, ты прикинь, – сказал Гай, тоже смеясь, – из всех возможных персонажей я выбрал тебя! Гамильтон, не переставая улыбаться, поставил свой стакан на стойку. – По правде говоря, – сказал он не сразу, – так и есть. Наступила тишина. – Что? – произнес Гай. Гамильтон не отводил взгляда, лицо его не выражало ничего, кроме затаенного удовольствия. – Генерал Кистнер кланяется. Он рад был слышать, что ты цел и невредим. – Так тебя Кистнер послал. – Нет, он тебя послал. Гай напрягся. – Ты что-то не понял. Я с этими людьми никаких дел не имею. Все это время я был сам по себе и… – Да неужели? – В улыбке Гамильтона появилась чертовщинка. – Что за счастливый случай, ты не находишь? Я про вашу встречу с мисс Мэйтленд на вилле у Кистнера. А каковы были происки судьбы, когда шофер ее взял да и испарился! Это как раз когда ты был на пути обратно в город. Гай опустил глаза на свой стакан, покрутил в нем спиртное. – Это все было подстроено… – пробормотал он, – и встреча эта, которую мне Кистнер назначил… – Назначил, чтобы дороги ваши с мисс Мэйтленд пересеклись. Она ступила на опасную территорию, вот-вот поплатилась бы. Мы знали, что ей нужна помощь. Но нам нужен был кто-то совершенно не связанный с конторой, кого не узнали бы вьетнамцы. Ты оказался как раз тем человеком. Кулаки Гая сжались над барной стойкой. – Всю грязную работу на меня… – Ты сослужил службу дядюшке Сэму. Нам было известно, что ты вынужден лететь в Сайгон, что знаешь страну и немного язык. Знали мы и про твое, скажем так, щекотливое прошлое. Он значительно поглядел на Гая. «Они все знали, – думал Гай, – может быть, и всегда знали». Он проговорил с расстановкой: – А те люди из «Эриал груп»?.. – Ах ну да, «Эриал» – названьице приятное на слух, правда? А это не что иное, как имя самой младшей внучки Кистнера. Гамильтон улыбнулся: – Ты можешь не волноваться, Гай. Мы умеем хранить тайны, в особенности когда видим, что для нас хорошо постарались. |