Книга Театр марионеток, страница 43 – Александра Столярова

Внутри все было еще богаче и роскошней, чем снаружи. Картины, зеркала, хрусталь, дубовые панели на стенах, пол из натурального дерева, портьеры…

— Мам, как в Большом театре, — громким шепотом сказал мне Шурка, указывая на хрустальные с позолотой люстры.

— Какой культурный ребенок, — гоготнул адвокат, — бывает в Большом театре!

— Мы, знаете ли, тоже не лаптем щи хлебаем, — дерзко ответила я и удостоилась предупреждающего тычка в бок от сестры.

— Прошу в столовую, там уже накрывают к чаю, — тот, казалось, не заметил моей нелюбезности. Или сделал вид, что не заметил.

Первое, что я увидела в столовой, была та самая чудовищная лошадь, сиротливо стоящая в уголке. За огромным овальным столом из полированного темного дерева сидел Егор, одинокий и печальный. Две горничные бесшумно занимались сервировкой стола, а больше в комнате никого не было. Увидев нас, Егор радостно вспыхнул и вскочил с места.

— Девчонки! Как я рад вас видеть!

— Ну, беседуйте, — разрешил адвокат, снова похабно гоготнул и вышел. Я вздохнула с облегчением — не могла уже видеть эту сытую лоснящуюся физиономию.

— Как вы тут оказались?

— По чистой случайности проезжали мимо… — начала Мартышка.

— Неправда, — сдала я сестру. — Она меня специально вытащила, чтобы тебя навестить. Ну, рассказывай!

— А что рассказывать? Все как-то кисло. Отца я так и не увидел, эта мерзкая харя — адвокат, он же главное доверенное лицо и компаньон — не пускает меня к нему.

— Да уж, харя и правда мерзкая, — протянула Мартышка.

Горничные белыми лебедушками скользили вокруг стола, расставляя сказочной красоты фарфоровый сервиз, одновременно косились в нашу сторону и напряженно слушали, о чем мы говорим.

— Чудесный дом, — фальшиво и громко сказала я. — Все так красиво, так роскошно! А это что, терраса?

Одна стена столовой была застеклена от пола до потолка и выходила на открытую террасу, с которого расстилался неописуемый вид на Финский Залив. Я утащила туда Егора и Машку, и мы могли спокойно поговорить, не опасаясь вражеских ушей. Шурка прилип к перилам и восторженно рассматривал пейзаж.

— В общем, я такого никак не ожидал, — продолжал Егор, радуясь, что можно поплакаться кому-то в жилетку. — Меня тут еле терпят, намекают, что я не ко двору и чтобы на наследство не рассчитывал. Сестра все время сидит у отца и со мной вообще не разговаривает. Короче, все спятили. Я бы рванул домой первым поездом, но как-то не по себе. Зря я, что ли, приезжал? Умирающего отца так и не повидал…

— А чем, он, кстати говоря, болен? — деловито уточнила я.

Егор растерялся и пожал плечами.

— Понятия не имею. Я только знаю, что он не ходит, передвигается в инвалидном кресле…

За нашими спинами простучали каблучки, раздался негромкий, но повелительный женский голос, щелкнула зажигалка, потянуло дымом. Я оглянулась. У открытых дверей на террасу стояла хорошенькая платиновая блондинка в брючном костюме, курила тонкую сигарету и с холодной брезгливостью разглядывала меня и Машку. В ушах у красотки сияли бриллианты, не меньшим блеском сияли и зубы — ослепительно белые. Явно постарался хороший стоматолог.

— Привет, — небрежно сказала она. — Егор, у нас гости? Твои подружки? Или это новая партия внебрачных детей?

От неожиданности я даже не нашлась, что ответить. Красотка покачала головой и молча ушла; в столовой она упала в кресло и принялась курить, стряхивая пепел в напольную вазу со свежими розами.

— Что это за стерва? — спросила Машка.

— Моя сводная сестричка, — мрачно ответил Егор. — Ирина. Есть еще два братца, тоже редкостные сволочи. Стася с ними уже заочно знакома.

— Чего? — удивленно подняла я бровь.

— А вот, смотри.

За забором резко посигналили, ворота тут же послушно открылись, и на участок въехал синий «Фольксваген». Я вздрогнула. Эту машину я уже видела на трассе, и именно ее пассажиров так опасался Егор.

Парень перехватил мой взгляд и молча, обреченно кивнул.

— Что? Что такое? — заволновалась Мартышка.

— Может, тебе и правда уехать домой? — предложила я, с опаской наблюдая, как из машины выскакивают два парня — один высокий брюнет, второй блондин, ростом пониже, зато шире в плечах. Оба были одеты с иголочки и явно не нуждались.

— Дома его ждут, — напомнила Мартышка, которую я по дороге успела просветить насчет несчастий Егора в Москве и объяснить, почему у парня фингал под глазом и разбита губа.

— Кто его ждет? — повертела я пальцем у виска. — Думай, что говоришь. Эти двое его же и побили, а потом преследовали на трассе.

— Все верно, — вздохнул Егор. — Тут-то они не смеют мне ничего сделать, но зыркают так, как будто растерзать готовы.

— Так это твои сводные братья? — уточнила Мартышка.

— Строго говоря, нет. Это дети жены от первого брака. То есть, отец уже женился на тетке с тремя детьми. И он их не усыновлял, понимаете? Потому они так и бесятся: мы с Ликой настоящие дети, и это докажет любая экспертиза. А они — так, с боку припека, и прав на наследство имеют гораздо меньше, чем мы с сестрой, если вообще имеют. Потому и интригуют. Ясно?

— Чего же не ясно, яснее некуда, — вздохнула я.

Блондин увидел мою машину и закрутил головой, как встревоженная сова. Потом махнул рукой охраннику у ворот и что-то спросил, кивая на кабриолет. Охранник ответил, ткнув пальцем в сторону дома.

Парень поднял голову, безошибочным чутьем угадав, где мы находимся; наши взгляды скрестились на миг, и я инстинктивно, почти против воли отпрянула от перил. Слишком свежи были воспоминания о том, что рассказывал Егор: как его избили, пытались кинуть под машину… Добрые, милые братцы!

Спустя минуту в гостиной раздались шаги. Мартышка стояла полуобернувшись и сквозь ресницы разглядывала вновь прибывших.

— Что это вы опаздываете? — холодно спросила Ира.

Мужской голос что-то невразумительно забубнил в ответ, к нему присоединился второй, и в этом бормотании я уловила слова «что за девки приперлись?».

— А это подружки нашего мальчика, — очень охотно ответила Ирина, намеренно повышая голос. — Как почуяли запах денежек, так сразу и примчались.

— Мало нам этих двух спиногрызов? Валерий Андреевич! По какому поводу у нас гости? А отец в курсе?

Тут уж и я слегка повернулась, наблюдая за гостиной. В комнату царственно вплыл адвокат, встал точно по центру и театрально произнес:

— Господа и дамы, Алексей Павлович пригласил гостей Егора к чаю. Надеюсь, вы не будете возражать? Ему хочется познакомиться с подругами сына.

— Но папа себя плохо чувствует! — возразила Ира напряженным как струна голосом.