Онлайн книга «Английский дневник»
|
Полтора часа, пока наш визитер ехал в поезде, мы терялись в догадках о том, что он хочет нам сообщить. Андрей срочно купил бутылку шотландского виски десятилетней выдержки, чтобы достойно встретить гостя. Потягивая виски и медленно пережевывая сэндвичи, гость из Лондона просидел у нас целый день. Показывал копии неоплаченных счетов Маилза за аренду помещения. Рассказывал одно и то же по несколько раз. Мы так толком ничего и не поняли. Это были какие-то закулисные интриги, в которые он хотел нас втянуть, потому что поссорился с арт-дилером. Домой в Лондон он явно не спешил – ему у нас понравилось. И надежда на русское гостеприимство оправдалась… Миссис Сноуграс переступает порог – и тут же: – О, у вас паркей фло! – и добавляет с укором: – Вы убрали мой ковер! Я пропускаю мимо ушей ее реплику и, раз уж она зашла, приглашаю ее в комнату и предлагаю присесть. Миссис Сноуграс садится в кресло и замечает: – О, вы заменили мои двери! Эту реплику я тоже пропускаю мимо ушей – ей же надо о чемто говорить. И уже приученная к английскому этикету, предлагаю ей чай или кофе. А вдруг откажется? Нет. Она выбирает чай. Ну вот, теперь я еще буду пить с ней чай! И все-таки, зачем она пришла? Я ставлю на стол чашки, бросаю в них пакетики с чаем и заливаю кипятком. – Вам нравится Бродстеирс? Чудесное место, не правда ли? – начинает она. – Да, неплохое, – уклончиво отвечаю я. – Тишина и покой. – Но вы почему-то уехали. – О, это длинная история. Я вижу, она не хочет рассказывать. И мне ее история совершенно не нужна. Но в ответ на ее реплики о ковре и двери я говорю: – Расскажите. – Нет, нет. Об этом не стоит, – решительно отрезает она. И разочарованно добавляет: – Вы поменяли мои занавески. – И не только занавески, – я уже еле сдерживаю себя. – А что еще? Старая калоша, ты хочешь знать, что еще. О'кей. Я веду ее на кухню. Она смотрит на новую мебель, чистые стены и говорит: – Но со старой тоже было неплохо. О, господи! Ну, откуда она свалилась на мою голову! Мы возвращаемся в комнату, и я надеюсь, что теперь она, наконец, уйдет. Но миссис Сноуграс снова садится в кресло и, глядя на картины на стенах, говорит: – У вас так много картин. Тут в гостиную заходит мой муж. Я успела шепнуть ему, кто пришел, когда гостья только заходила. В одной руке у него кисть, в другой банка с растворителем. Я знакомлю его с миссис Сноуграс. – Хау ду ю ду? – миссис Сноуграс протягивает ему руку. Но Андрей показывает, что руки заняты, и со сладкой улыбкой отвечает: – Дую дую – не надую, – и в мою сторону: – Какой черт ее принес? – Извините, он не говорит по-английски, – я опережаю ее вопрос и с обворожительной улыбкой продолжаю: – Какой черт, какой черт? Лучше спроси, что ей нужно. – А что ей нужно? – Ты ее спроси, а не меня. – А, так это вы рисуете? – вдруг догадывается наша гостья. – Для аматора у вас неплохо получается, – удовлетворенно констатирует она. – А я вот тоже… Ну все, перед Андреем помахали красной тряпкой. Даже не говоря по-английски, это слово он прекрасно знает. – Он не аматор, а профессиональный художник, – перебиваю я ее. – Неужели? – Что она сказала? – переспрашивает Андрей нарочно, хотя все прекрасно понял. – Что он говорит? – не унимается миссис Сноуграс. – Он говорит, что на море большие приливы, – это первое, что мне приходит в голову. Англичанка поджимает губы, и глядя на меня в упор, с претензией в голосе задает вопрос: – Тут оставалась одна кровать, такая большая двуспальная. Желтый атласный матрас с белыми цветами. Вот в той комнате. Я бы хотела ее забрать. Надеюсь, вы ее не выбросили? – Мы ее распилили. –…! Кафе «Чапини» Ранней весной, проходя по набережной, в витрине кафе «Чапини» я вижу объявление «Есть вакансия. Опыт не имеет значения. Заходите, спрашивайте». Когда тебе часто говорят «нет», ты, по меньшей мере, теряешь веру в себя. А со временем начинаешь так бояться отказа, что уже избегаешь попыток устроиться на работу, только чтобы не услышать очередное «нет». Я внутренне напрягаюсь и обхожу два раза вокруг кафе. Потом сжимаюсь, как перед прыжком в холодную воду, и захожу внутрь. – Садитесь, пожалуйста. Уже не молодой итальянец с приятной сединой, в белой рубашке с бабочкой и черной жилетке вежливо мне улыбается и указывает на столик возле стены. Я сажусь. В кафе много людей. Мне кажется, что все смотрят на меня и только и ждут, что мне откажут. Итальянец садится напротив. Я раньше видела его в этом кафе, возможно, и он меня тоже. Может быть, поэтому он спрашивает: – Вы живете в Бродстеирсе? – Да, недалеко отсюда. – Вы француженка? – Нет, я русская. – О, русская! – ну все, теперь скажет нет. А он продолжает: – Вы раньше работали в кафе? Умеете обращаться с кофе-машиной? Делать кофе с молоком, эспрессо? – Нет… нет… – теперь мне приходится говорить нет. – О’кей, вы нам подходите. Оплата почасовая 3,50 в час кэшем. Работа с девяти до шести. Один выходной. Он смотрит на меня мягкими серыми глазами, а мое сердце уже переполняет благодарность ко всему итальянскому народу. – Когда вы можете начать? – Завтра, я могу начать завтра. – Отлично. Жду вас завтра в девять утра. Как вас зовут? – Елена, – нет, так выговорить он не может и повторяет Элена с ударением на первый слог. – А я Франко. Менеджер этого заведения. Не забудьте: белая блузка, черная юбка, черные туфли и черные непрозрачные колготки, – и на прощание: – Увидимся завтра. Так начинается моя работа в кафе «Чапини». На следующий день утром я нервничаю, с непривычки ничего не успеваю, но без пяти девять я уже на месте. Франко одобрительно улыбается, выдает мне зеленую в крупную клетку жилетку и такую же бабочку на блузку. Теперь я член команды. Он проводит инструктаж, и я приступаю к работе. Франко не отходит от меня ни на минуту. Если у меня что-то не получается, он подбадривает: – Буфетчиком еще никто не рождался. Я учусь делать капучино, эспрессо, чай с молоком, горячий шоколад, пытаюсь запомнить весь ассортимент и ничего не перепутать. Присесть я могу только в обеденный перерыв на полчаса, и еще у меня есть пятнадцатиминутный tea break [14] в течение дня. |