Книга Одна на Троих, страница 48 – Уля Ласка

– Цветочек?! ! Твою ж мать! – сиплю вмиг пересохшим горлом, уже перелетая через разделяющую наши зоны стойку.

За какие–то доли секунды я преодолеваю пространство, отделяющее меня от Маши. Мозг осуществляет перераспределение сил в пользу зрения и моторики, заглушая всё посторонние звуки.

Точный удар в руку гада, из которой уже струйкой стекает кровь.

Но этот урод решает, что из цветочка выйдет отличный щит, так, что я едва успеваю остановить кулак в миллиметре от её шеи, умело подставленной этим ловкачем.

Ну раз так, то правила нам не нужны. Совершаю обманный маневр, резко уходя в бок и нанося ему прицельный удар в печень и сразу же во вторую руку, которая продолжает зажимать рот Маши.

Рывок, подхват и я отправляю её себе под мышку, тут же блокируя плечом ответный удар, разворачиваясь и прикрывая Машу.

Она цепляется за меня так, что подними меня сейчас великан за шкирку и хорошенько встряхни, не свалится, удержится.

Хороший цветочек, хваткий и сильный. . .

Мой. . .

Отвлекаюсь, и мне чуть было не прилетает в висок, но Лёха перехватывает руку и в два счета заламывает "охотничка".

Разрываюсь между чувством проучить зарвавшегося подонка или побыстрее уволочь Машку из этого притона.

А ещё выяснить, как она здесь вообще оказалась! Не верю, что это её регулярный досуг.

Подруга!

Оборачиваюсь, выискивая, в образовавшейся вокруг нас толпе из охраны, ультразвуковую блондинку.

Есть!

Не сбежала, хотя такие обычно линяют первыми.

Всё в том же звуковом вакууме бросаю Лёхе просьбу разобраться со всем, включая блонди, и прямым, моментально протрезвевшим, шагом отправляюсь на выход, просто приподняв цветочек повыше, так, чтобы она смогла схватиться за мою шею.

– Ри–и–иша, – хнычет она, сглатывая слёзы и дергаясь в обратном направлении.

– Не реви. Лёша со всем разберётся. С ней в том числе, – обещаю я, чем провоцирую новый приступ всхлипов. – Ты же знаешь Чернова, с ней все будет в порядке!

Останавливаюсь, уже выйдя из клуба. Достаю телефон, со всё также висящей на мне Аловой, вызываю Макса, и пока жду машину, не нахожу ничего лучше, как прикоснуться к ее волосам, провести по ним рукой, а затем ещё и ещё, успокаивая, как малышку, и охреневая от того, что это действует.

Действует не только на неё. . . Мне вдруг становится страшно выпустить её из рук и никогда больше не увидеть. . .

Так. . . Спокойно. . .

Нужно выяснить всё до конца, разобраться в этой скверной ситуации и проспаться.

– Ты пил и курил. . . – внезапно предъявляет претензию мне цветочек, шумно втягивая воздух, уткнувшись в мою шею. – Мне не нравится. Не надо больше.

Она немного сдвигает голову и я чувствую её губы у себя на бешено пульсирующей вене, которая готова вот–вот лопнуть от внезапно взлетевшего давления и потока крови шуранувшего прямо из моего обезумевшего сердца.

– Машка, ты сошла с ума! . . –шепчу я ей, с ужасом понимая, что через секунду меня будет уже не остановить. . .

Близость цветочка превращает окружающее пространство в ад с вмиг вспыхнувшими, требующими удовлетворения инстинктами.

Твою ж!

Не так! Не здесь! Да и вообще не! – пытаюсь встряхнуть я своё сознание, заставить его опомниться и не натворить того, что потом невозможно будет исправить.

Но она, как будто бы специально, провоцирует, прижимаясь ещё плотнее, приоткрывая губы, согревая своим теплым, растворяющим остатки моего рассудка дыханием.

С неимоверным усилием отрываю от неё руки, обхватывая голову Маши и приподнимая со своего плеча.

Мне нужно видеть её глаза. . .

Заплаканные, с покрасневшей, припухшей кожей вокруг.

А она, словно чувствуя мою потребность, делает глубокий вдох, распахивая ресницы, и я оказываюсь на самом краю охренительной янтарной бездны.

– Никита Владимирович, что там?! ! – грубо врывается в наш мир жёсткий голос Макса. – Почему вы не связались со мной сразу же? – напряжённо давит он, втаскивая меня, словно при помощи мощной лебедки, в привычную, унылую реальность.

Быстро прижимаю голову Маши к своему плечу, пытаясь хоть на чуть–чуть задержать её возвращение.

– Домой, – отдаю приказ я.

– А как же Чернов?. .

– Он гость Баринова. Они разберутся, – отметаю я дальнейшие разглагольствования.

– Мне нужно к Рише, – подаёт голос цветочек, предпринимая попытку выбраться из моих рук.

Так быстро?! !

– Нет, – отрезаю я, собирая все свои силы, чтобы всё же опустить Машу на землю, но не позволить ей от меня отойти.

Мозг, как сверх навороченный процессор обрабатывает все подходящие варианты и находит верный!

– Тебе нельзя там появляться. Мне, Чернову, твоей подружке – да. Тебе – нет!

Цветочек поднимает голову, а я поспешно отвожу взгляд, чтобы не дать вернуться тому бешеному соблазну, который все ещё бурлит в крови, не давая мне окончательно протрезветь.

– Репутация, Маша, то, что ты так ценишь и о чём говорила ещё в первую нашу встречу.

– Во вторую, – уточняет она, вытирая все ещё продолжающие стекать по ее щекам слезы.

– Неважно, – отмахиваюсь я, как будто это имело место быть не пару дней назад, а как минимум год. – Когда вы собирались вернуться домой?

– Поздно, – лицо цветочка начинает морщиться в попытке вновь разрыдаться.

– Отец тебе разрешает? – с недоумением спрашиваю я, потому что на его месте я бы поджидал дочь прямо у клуба, а лучше вообще запретил ей развлечения подобного рода.

– Я взрослая! – возмущённо возражает мне она, забавно подтирая нос рукой, а потом чуть тише добавляет: – Мы бы вернулись к Ришиной тёте, а уже утром домой.

Да!

– Переночуешь у меня! – разворачиваю я ее к машине, с уже предусмотрительно распахнутой Максом дверью.

– Зачем? – возвращается цветочек к нашей привычной манере общения, с глухими, низкими нотами страха.

– Чтобы я точно мог контролировать ситуацию, Алова, – мне не хочется называть её по фамилии, но это то, что нужно, для плана уже формирующегося у меня в голове. – Я не хочу обнаружить внезапно возникшее твоё интервью в таком виде.

Маша моментально заглатывает наживку, пробуя одновременно одернуть шорты и прикрыть грудь, в практически прозрачной кофте.

– Утром во всем окончательно разберемся, а сейчас домой, спать, – подсаживаю я ее на заднее сиденье, захлопывая дверь, и тут же занимая место рядом с Максом.

Тот, в свою очередь, внимательно меня осматривает, удовлетворённо хмыкает и заводит мотор.