Онлайн книга «Мой худший друг»
|
Плотнее прижимаюсь затылком к подголовнику. Тяну воздух, который уже полностью пронизан запахом ее духов, и снова раздражаюсь. То, что я выведу ее на настоящие эмоции – факт. Так оно и будет, не сегодня, значит, завтра, ну или несколькими днями позже. Но вся эта игра жутко бесит. Она мне всегда нравилась. И я всегда хотел от нее отдачи. Чертовы реакции, от которых у меня какая-то маниакальная зависимость. Салон уже минуты три, как заполнился молчанием. Громова сидит, сцепив пальцы в замок. Вся такая неприступная. Чертова крепость. Выдыхаю. Где-то внутри, слишком далеко, чувствую, что она ревнует. Ревнует и поэтому сейчас злится. Но полной уверенности в этом у меня нет. Да, вслух я говорю абсолютно другое, транслирую непоколебимую уверенность, а на деле… Меня на ней клинит. Мозг уже давно подвис и вскипел. Не покидает чувство, что я тупо стучусь в закрытую дверь. Перебираю пальцами по рулю, а грудь воспламеняется именно в том месте, где она прижималась ко мне виском. – Пристегнись, – бросаю флегматично, и Ариша мгновенно выполняет данную «команду». Щелкает ремнем. Тачка Вадика равняется с моей по правую сторону. Татарин слева. Привычное дело, адреналин уже зашкаливает. Газую и срываю машину с места. Аринка взвизгивает и хватается за дверную ручку. – Мамочки, – бормочет, округляя глаза. Педаль проваливается в пол. Стрелка спидометра почти ложится. Сбрасываю скорость, чтобы войти в поворот красиво. Задницу немного закручивает, бампер почти касается железного ограждения. – Мы разобьемся! – орет Громова. – Спокойствие, малыш, только спокойствие. Смотрю по зеркалам. Салон заполняется адреналином, теперь не только моим. Ариша визжит, но при этом смеется. Машину слегка заносит перед самым финишем, но я быстро выравниваю траекторию. Давлю на тормоз, и нас обоих тянет чуть вперед. Наблюдаю за Аринкиными реакциями, пока вдалеке не начинают виднеться мигалки. Красно-синие «светлячки» катят сюда на всей скорости. – Полиция? Арина вытягивает шею, начиная вертеть по сторонам головой. – Ага, – поддакиваю, продолжаю наблюдать за приближающимися тачками в зеркала. – Чего ты стоишь? Нужно уезжать. – Ага, – снова, но теперь с кивком. – Тим! – Что мне за это будет? Наконец поворачиваюсь к ней. Смотрю в бегающие туда-сюда зрачки. – Что? – Что мне за это будет? – прищуриваюсь. Мигалки от нас уже метрах в четырехстах. – Я не понимаю, – переходит на крик. – Ты же ревнуешь? – смотрю на нее в упор. – Разве сейчас до этого? Она мечется. Оборачивается. Нервничает. – Только сейчас, – улыбаюсь, продолжая упираться ступней в педаль тормоза. – Ревнуешь? – Нет. – Правда? «Втыкаю» заднюю, и машина начинает катиться навстречу ментам. – Что ты делаешь? Нас поймают! Тим… – Ревнуешь? Тебе же не все равно? – Я могу соврать и сказать то, что ты хочешь слышать! – кричит мне в лицо, обильно краснея. У нее голос срывается, а меня снова кроет. – Я пойму, если ты врешь. Пожимаю плечами, убирая руки с руля. – Нас поймают, – улыбаюсь и приоткрываю окно, чтобы она слышала вой сирен. Арина качает головой. Дергается влево, на секунду прилипает к стеклу, видимо оценивая ситуацию снаружи, а когда поворачивается, я вижу в ее глазах такое, отчего самого перетряхивает. – Мне не все равно, – переходит на шепот. Выдыхает. – Ты меня бесишь! Ты наглый, бессовестный, я тебя ненавижу! Но мне не все равно, – всхлипывает. – Они меня раздражают, все эти твои Янки и Наташки, понял? Ненавижу! Ее громкая, сказанная в запале речь стихает так же резко, как и началась. Рывком тяну Арину на себя, обхватив шею ладонью. Касаюсь ее губ своими. Чувствую, что ее тоже лихорадит. Такая горячая. Моя. Она мне отвечает. Теперь уже сама тянется. Впивается ногтями в плечи и прикрывает глаза. – Ты дурак, Азарин. Дурак, – бормочет в губы. Ментовская тачка равняется с нами именно в этот момент. Сжимаю тонкие пальцы. Правой рукой переключаю скорость и давлю на газ. Нас откидывает назад. Внутреннее ликование превращается в настоящую эйфорию. Всего пара слов… – Держись. Выкручиваю руль, делая полукруг. Машину снова заносит, но нам нужно объехать скопившийся кортеж ментов. Раз, два, три. Вокруг хаос. Мигалки раздражают слизистую своими вспышками. Кто-то не успел запрыгнуть в тачку и уже лежит мордой в белый капот. – Если нас поймают? Теперь Арина сама хватает меня за предплечье. – Аккуратнее, – веду плечом, и она сразу убирает руку. – Не поймают. Шестьсот лошадей под капотом. Оторвемся. – Они запишут номер. У тебя будут проблемы… – У меня, – улыбаюсь, – ты тут ни при чем, – проговариваю чуть ли не по слогам. На шоссе стрелка снова ложится. Дорога практически пустая, скорость зашкаливает. Мигалки остаются далеко позади. Сворачиваю в ближайший поселок и сбавляю обороты. Останавливаюсь и гашу фары. – Все? – ее полушепот со стороны заставляет повернуть голову. Киваю, на что Арина сразу шумно выдыхает. – Я чуть с ума не сошла. Она все еще часто дышит. Громко так. Хватает ртом воздух, рассеянно растирая ладошками лицо. – Извини, – отстегиваю ремень. – Я готова тебя убить. Задушить прямо сейчас. – Сопротивляться не буду, – поворачиваюсь к ней корпусом. – Какое благородство, – закатывает глаза. – Значит, ты ревнуешь? – Ты выбил из меня это признание. Так нечестно. – А кто вообще говорил о честности, м? Тянусь к ней, чтобы почувствовать. Прикоснуться. Это уже стало зависимостью. Болезнью. – У тебя нет совести, – качает головой, осторожно, почти мимолетно касаясь моих губ своими. – Совсем, – опускает взгляд. Нас освещает магнитола. Из динамиков льется музыка ночного чарта, ее еле слышно. И сейчас вообще непонятно, из-за чего. То ли кровь в висках так громко бахает, то ли я просто убавил акустику. |