Онлайн книга «Наживка»
|
Он глубоко дышал, разглядывая бутылку виски. По прикидке, каждая порция долларов десять. Даже совестно тратить такие деньги на поездку в желанное кратковременное забвение. – Пей, – предложила Лили. – Лучше умереть от цирроза печени, чем от язвы желудка после твоих дешевых помоев. Если думает, что его надо дважды просить, то совсем из ума выжила. Марти схватил бутылку и налил стакан, мечтая погрузиться во тьму. Лили проследила за долгим глотком. – Хочешь знать насчет Джека? – Конечно. Почему бы и нет? Она кивнула, откинулась на спинку дивана, ноги оторвались от пола, торча вперед, как у старенькой девочки. – Помнишь, он каждый день приходил обедать. До шлоковой рекламы, когда я еще могла говорить людям, что мой сын адвокат, а не стыдилась клоуна на телевизионном экране. В один прекрасный день все кончилось. Исчез с лица земли. Ничего – ни звонков, ни обедов. Звоню в офис – разговариваю с автоответчиком, звоню домой – разговариваю с другим автоответчиком. Мори сказал, что они поскандалили. – Из-за чего? – Кто знает? Отцы часто ссорятся с сыновьями. Так и раньше бывало. Не общались какое-то время, пока не забудут о глупостях, которые наговорили друг другу в безумии, на том и кончалось. А в тот раз не кончилось. По почте пришла фотография, где этот здоровенный шлок стоит на коленях среди девочек в белых платьицах и мальчиков в черных костюмчиках перед крестом с прибитым к нему бедным мертвым евреем. Марти заморгал, задумавшись, не окончательно ли последняя порция виски спалила мозги, потому что чего-то решительно не понимал. – О чем ты говоришь? Какая фотография? Лили пропустила вопрос мимо ушей. – Внизу подпись: Джек Гилберт, первое причастие, какая-то там лютеранская церковь, не помню названия. – Что? Джек крестился? Лили молча хлебнула из своего стакана. – Полный абсурд. Он в Бога нисколько не верит. Она взглянула на него, как на слабоумного. – Да что с тобой? Дело вовсе не в Боге. Джек попросту влепил нам обоим пощечину, повернулся спиной к семье и к себе самому из-за какой-то глупой стычки с отцом. Через пару недель прислал свадебную фотографию. В том же месте, перед тем же крестом, с девушкой постарше, в белом платье размером побольше. Трус снова косвенно нас отхлестал по щекам. Марти запустил пальцы в волосы, стараясь пробудить заснувшие серые клетки и осознать услышанное. Джек натворил кучу глупостей, но никогда не казался способным кого-то сознательно оскорбить, особенно родителей. Вдобавок зачем надо было наказывать Лили за ссору с отцом? – Ничего не понимаю. – Неудивительно. Я и сама ничего не понимаю. Больше года голову ломаю. – Ты должна была Джека спросить. – Я тебе говорю, он не стал бы со мной откровенничать. И Мори ничего не хотел объяснять. Мужчины с ума сходят, а женщины страдают, не зная почему. Марти тупо смотрел, как Лили пьет, не видя никаких эмоций на давным-давно знакомом старческом лице. Не сомневался, что они присутствуют, и одновременно знал, что никогда их не увидит. Наверно, если бы Лили Гилберт раз в жизни заплакала, то не сумела бы остановиться. – Ладно, сам поговорю с поганцем. – Хорошо. – Мне очень жаль, что он тебя обидел. Лили бросила на него туманный взгляд: – И все это время считалось, что я хуже всех. Кстати, Сол мне сегодня звонил после закрытия питомника. Знаешь, тебе предстоит гроб нести. – Знаю. Она чуть улыбнулась: – Мори давно его выбрал. Постоянно бывал в похоронной конторе, играл с Солом в покер, однажды пришел и сказал: «Лили, я тут себе гроб присмотрел. Тяжеленный, отделанный бронзой, носильщики надорвутся. Тем лучше для костоправа Харви, у которого плоховато идут дела». Марти с улыбкой услышал знакомые речи. – Не знал, что он играл в покер. – Только с Солом, у которого мог выиграть. Иногда еще с Беном. – Кто такой Бен? – Никто. – Он тебе не нравится? – Путц [24] вонючий. – А Мори он нравился? Лили пожала плечами: – Ты же знаешь Мори. Он был безнадежен. Ему все нравились, заслуженно или нет. Вдобавок они с Беном вместе сюда приехали. – Странно, что я никогда его не встречал. – Они не были слишком близки. Ездили два-три раза в год на рыбалку, порой в карты играли. Марти медленно повернул к ней голову. – Мори ездил на рыбалку? – А как же. Ох, включи звук… поскорее. – Лили спустила ноги с дивана, уткнулась локтями в колени, не сводя глаз с экрана. – Смотри-ка, дополнительный иннинг… [25] Марти с изумлением посмотрел на нее: – Бейсбол любишь? Она сама щелкнула пультом. – Конечно. Игра джентльменская. С ног никого не сбивают, широко улыбаются, добиваясь успеха… Он ошеломленно таращил глаза, приходя к выводу, что совсем не знает Лили, столько лет любя ее дочь. Гораздо больше времени проводил с Мори, привыкая к возрастным различиям, существующим в новой семье. Лили таинственно пропадала на кухне, а Мори был мужчиной, другом, вторым отцом, знакомым и любимым. А о рыбалке Марти никогда не догадывался и поэтому насторожился. Возможно, знал Мори не так хорошо, как казалось. Он мысленно перенесся в тот день, больше года назад, незадолго до конца своей жизни, когда они возили Лили и Ханну в антикварную лавку милях в пятидесяти северней города, которая торговала вдвое дешевле, чем другие ближе к дому. На обратном пути остановились на деревенской заправке с закусочной, заказали мороженое и напитки. – Иди-ка сюда, Марти, взгляни. – Мори стоял у высокого холодильного шкафа с молоком, сыром, другими продуктами, глядя на подсоединенный к нему бурливший бак с водой, и качал головой. Марти заглянул, скривился в гримасе, видя черные клубки пиявок. На крышке бака в чашках с землей и опилками извивались разнообразные черви. – Какая гадость. Что это? – Откуда мне знать. – Мори жестом подозвал молодого работника. – Это не противоречит санитарным нормам? – М-м-м… А вы кто, инспектор? – Нет, не инспектор, но рассуди здраво. Пиявки рядом с молоком… – И черви, – добавил Марти. |