Онлайн книга «Гуру любви в деле»
|
– Что ты говорила маме? – Что уйду из дома. – Девушка нахохлилась, словно воробей, глядя на меня с вызовом. – А мама? – Я не собиралась ее критиковать. – Сказала, что я эгоистка. Что они с отцом делают все для меня, а я неблагодарная. Что мои репетиторы стоят дорого, что они работают на меня, а я так себя веду, – пробурчала Милена, глядя в сторону выхода. – Не верит тебе, потому что у тебя нет синяков? Девушка перевела на меня пораженный взгляд, повернулась ко мне всем телом, и я продолжила: – А ты не можешь сказать прямо, потому что боишься ее обидеть? – Да. – Милена даже руки из карманов вынула. – Что послужило стимулом обратиться к нам? Ведь что-то случилось, что ты узнала. Ты написала, что твой отец уже был в браке… – Я смотрела без жалости, без сочувствия. С пониманием. Это то, что нужно. Просто знать, что тебя понимают. – Я встретилась со своей сводной сестрой, – Милена посмотрела прямо на меня и замолчала. Больше ничего не надо было объяснять. – Она первая завела разговор, потому что испытала то же, что и ты? – Да. Она старше и подсказала мне, что есть службы помощи, я могу быть анонимной. И что ее мама плакала вместе с ней, когда узнала… – Девочка поежилась, оглядываясь и хмурясь. – Я не думала, что окажусь здесь один на один с вами. – Разве не лучше поговорить лично с тем, кто прошел через подобное? Милена хлопнула глазами, осмотрела меня с острых кончиков туфель на шпильке до ухоженной макушки. – Не может быть! – Может. И я научу тебя, как этому противостоять, потому что это ненормально. Неправильно. Так не должно быть. – Вы… он… вас… – Только морально. Я боялась показать нос из комнаты и сходить в туалет. Одевалась в несколько слоев одежды, а на семейных вечерах прятала ноги под стулом. Милена не мигая смотрела на меня. – Мой отец запрещает надевать мне юбки. – Девушка закусила губу. – Прикрывается заботой о здоровье и безопасности? – Да. И покупает мне вещи. И белье… Я знаю, что не имею права его ненавидеть, но ненавижу… – Ты имеешь право голоса, право на защиту своего тела. Ты имеешь все права, Милена, и не лишай себя сама ни одного из них! Сейчас я тебе расскажу, как мы работаем, а потом ты скажешь, хочешь ли ты, чтобы мы тебе помогли, или нет. – А мама? – Губы девочки дрожали. – Я не хочу, чтобы она страдала. – Мы сделаем все максимально мягко. Без твоего согласия ничего не будет. Ты выслушаешь меня? – Д-да. – Камеры поставь так, чтобы были незаметны. Не провоцируй, веди себя естественно, а то только себе навредишь. Хорошо? – Я передала все необходимое в небольшой косметичке. Руки Милены тряслись, когда она взяла у меня “троянского коня”. – Мы можем остановиться в любой момент, когда ты скажешь. Я не задам вопросов. Даже если уже все будет отснято. – А кто увидит эти записи? – Там флешки, вся информация будет хранится на них. Если ты передумаешь, то просто выбросишь их или очистишь. Только аппаратуру попрошу вернуть, если не против. Она жуть какая дорогая и нужная. – Я мимолетно коснулась руки девушки. – Конечно. – Милена кивнула, опустив голову, крепко-крепко сжала косметичку и бросила на меня просящий взгляд. – Если ты сомневаешься в своем поступке – ты уже хорошая дочь. Мы обязательно с тобой посмотрим вместе отснятый материал, и я тебе честно скажу, что вижу лично я. Как тебе? – Да. Да, хорошо, – как болванчик закивала головой девушка, ежась. Ей было не по себе – оно и понятно. И все последующие дни съемки материала она жутко сомневалась, постоянно была со мной на связи, но никогда не говорила действительно о том, что наболело. Общаясь с ней, я вспоминала себя и думала: что было бы, если бы в один момент меня тоже поддержали? Что, если бы не случилось то, что случилось? Как бы сложилась моя жизнь и жизнь мамы и… Звонок оборвал мои мысли. Незнакомый номер. – Да? – Далеко за кофе ходите, а говорили, что на первом этаже. Я уже и с поисковой бригадой прошел, и с собаками – не нашел. Может, вы где-то под плинтусом? – Ванин голос я не спутала бы ни с чем. – Да, там, в углу, поищите получше. – А не хотите выползти на чашку чая? – Обсудить прогресс в индустрии секс-игрушек? Нет, спасибо, – отрезала я. Любила я так бить сразу в глаз: куча вопросов отпадала, да и собеседник с лопаток пока поднимется, там и я уже соображу, что делать. – София, ну вы же не такая, какой хотите показаться. – Думаете, что знаете меня? Хотите сделать из меня клиентку? – Друга, Софа, просто друга. Как прошел разговор с Лизой? Я замолчала. – Сомневаетесь в ней? А она хорошо врет, вот только поступки краше слов. Не хотите поделиться? – Нет, я занята, простите! – И пока Ваня не успел вставить свои два слова, я выпалила: – Хорошего вечера. И повесила трубку. Знаю, что только что подтвердила догадки гуру любви. Знаю, что сама дала повод думать, что не справляюсь с ситуацией с Лизой. Но я действительно не справлялась! Я не была всесильной, особенно с людьми, которые находятся в ближайшем кругу. Самых родных и близких мы готовы оправдывать в своих глазах всеми правдами и неправдами. А спустя два дня мы полностью собрали кейс для мамы Милены. С девочкой мы дважды пересмотрели все, записали все факты, и я увидела, что она смелеет. Когда эмоции владеют нами, мы часто не можем рассуждать здраво, сомневаемся в себе. Но когда факты написаны на бумаге, то все куда как проще. Мой учитель говорил: нет на бумаге – нет нигде. И это работает. – Милена, ты согласна показать все это маме? – Да, – она отвечала часто односложно, все море невысказанных слов плескалось в глубине глаз девушки. – Отлично. Завтра я подойду к ней после работы и попрошу уделить мне немного времени. – Мне надо прийти? – Нет. Первой реакцией твоей мамы будет отрицание – так работает наш механизм защиты, и ты можешь сорваться, не выдержать этого. А твоей маме нужно самой дойти на медленном огне внутренних рассуждений до всего. – Ладно. – Челюсть Милены, казалось, свело от напряжения, а взгляд стал загнанным. – Не представляй ничего. Не накручивай себя. Сейчас ты находишься уже в сжатом кулаке, его можно только раскрыть. – А если мама не поверит? Если… перестанет со мной разговаривать? Б-б-бросит меня? |