Книга Гуру любви в деле, страница 9 – Яна Полунина

Я содрогнулась, сглотнула вязкий ком прошлого.

– Судя по информации о ней, такое маловероятно. Но даже если случится самый худший сценарий, твой мир не рухнет: я держу небосвод. – Я улыбнулась девушке, не видя перед собой ее лицо.

Я видела свою боль двадцатилетней давности.

– Я вас слушаю. – Мама Милены смяла ремень сумки так, что заскрипел кожзам.

Она сидела за столиком с настолько ровной спиной, что хотелось поднести уровень и посмотреть, насколько она идеально перпендикулярно полу.

Опрятная женщина с усталым взглядом – таких тысячи. Напряженный взгляд по сторонам говорил о том, что женщина редко бывает в заведениях, а до меню так вообще боится дотронуться.

– Черный чай пьете? Не против Эрл Грея? – спросила я, и женщина сдержанно кивнула, косясь на подходящего официанта.

Я сделала заказ, не обременяя его лишним.

– Я здесь только потому, что Милена попросила. Но так и знайте, я все записываю на телефон. Так что если вы мошенница, то нам лучше на этом и распрощаться.

– Отлично. Я рада, что вы можете постоять за себя. Знаете, ваша дочь тоже воспользовалась этим правом и просит меня кое-что показать. Это важно для нее. Что скажете?

– И что это? Снова заграничный лагерь? Еще один кружок? Хоть бесплатный? Дома вообще не бывает! – Женщина опустила взгляд и тяжело выдохнула осуждение.

– Нет. А вы никогда не думали, почему она так хочет уйти из дома? – Я кивком поблагодарила официанта и разлила чай по чашкам.

На ум пришло, что я делаю так же, как Ваня. Невольно его скопировала, потому что сама обычно редко встречалась с клиентами. Это была работа Лизы, как моего официального “лица”.

– Типичный юношеский максимализм. Мы с отцом для нее динозавры. Никто ее не понимает, никто не любит.

– Взгляните на это. – Я протянула телефон с наушниками. – Нажмите на плей, когда будете готовы.

Женщина поджала губы, состроив недовольную гримасу, посмотрела на протянутый телефон и неуверенно его взяла.

К чаю она так и не притронулась.

Воспроизведение началось, и сначала лицо матери Милены не выражало абсолютно ничего. Потом легкая морщинка залегла на лбу, а после брови медленно поднялись. Лицо вытянулось, она стала чаще моргать, а потом, не досмотрев, сжала телефон в руках, стянула наушники и зло посмотрела на меня.

Отлично. Пусть лучше я буду сейчас бойцовской грушей, чем Милена. Я уже смогу это все выдержать, а вот девочка может и сломаться.

– Зачем вы пудрите моей дочери мозги?

– Вы видите там меня? – Я смотрела спокойно, тщательно следя, чтобы на моем лице и в жестах не отобразилась ни малейшая эмоция. Я должна быть как белый лист бумаги.

– Вы это подстроили? Настраиваете мою девочку против семьи? Так и знайте, что я могу пойти в полицию со всем этим.

– И как вы думаете, какая моя цель?

– Это лучше вам знать. – Женщина оглянулась по сторонам. – Привели меня сюда, тратите деньги. Что, девочку мою хотите кому-то продать? Не выйдет!

Женщина вскочила на ноги, и я повысила голос, глядя на чашку:

– Сядьте обратно, если не хотите лишиться дочери. И той, кто ее отнимет, буду не я, а вы.

Женщина сжала сумку так, словно хотела меня ей огреть, но так и не села. Стоит – и то ладно. Можно продолжать:

– А сейчас разберитесь в природе происхождения своей злости. Я ли это? Нет. Милена? Нет на самом деле. Вы злитесь на своего мужа, потому что тут любому понятно, что его поведение неправильное. И сейчас поворотный момент. Если вы совершите ошибку, то лишитесь не только мужа, но и дочери.

– Я никого не лишусь.

– С того момента, как вы это увидели и услышали, больше не может быть по-прежнему. Это точка невозврата. Я здесь, чтобы помочь Милене.

– Милене? А мне жизнь испортить?

Вот этого я боялась больше всего.

От слов этой женщины меня будто за волосы отволокло на двадцать лет назад. Мне тогда тоже шел шестнадцатый год, аккурат как Милене. И моя мама тоже не признавала, что в семье что-то не так.

– Не все люди здоровы, – тихо произнесла я ту истину, к которой пришла совсем не так скоро, как хотелось бы. – Большинство из них даже не с тараканами, а с Годзиллами, которых только стоит выпустить в город, как они сокрушат все на своем пути.

– Что за бред вы несете? Вы из секты, да?

– Вы очень похожи на мою маму.

– Что? – оскорбленно дернулась женщина. – Да я вас старше максимум на десять лет!

– Не внешне. Позицией. И знаете, мы не общаемся.

– Да какое мне дело до вашей семейной жизни! Мне бы в своей разобраться.

– А вы хотите – разобраться? Или предпочитаете отвернуться, пока не настанет момент икс?

Женщина вся скукожилась, словно высушенный виноград, но цепкого взгляда не отводила.

Я продолжила:

– У моей мамы этот момент икс тоже настал. Когда она застала своего мужа с…

– Замолчите! – крикнула вдруг женщина. – Это ваша история, не моя. То, на что вы намекаете, просто бред сивой кобылы. Если не отстанете от моей семьи, я обращусь в полицию.

Я достала купюру и положила на стол. Специально подготовила наличку на случай, если придется спешно покидать заведение, не дожидаясь закрытия счета от официанта.

Больше здесь не о чем говорить.

Нет, возможно, будь это не так близко к моей истории, я смогла бы абстрагироваться и донести до женщины весь ужас будущего. Но я чувствовала, что сорвусь, не смогу быть профессионалом своего дела.

– Милена? – позвонила я, выйдя из ресторана.

– Что там? Что сказала мама? – я услышала, как сквозь голос Милены, натянутый как струна, доносятся звуки сильного ветра.

Жуткие мысли полезли в голову, и я сжала телефон сильнее.

– София, что там? Она не поверила, ведь так? – голос девочки дрожал.

Я открыла рот и закрыла. Снова открыла и почувствовала пустыню во рту.

– Все хорошо, – выдавила я, и закрыла глаза.

Подняла голову к небу и выдохнула отчаяние.

– Что она сказала?

Как я ей скажу, когда у нее ветер свистит в трубке? Да никогда!

Нет, как бы мне дурно ни было, я не могу уйти с минусовым результатом.

– Твоей маме нужно время. Она ругала меня, но не тебя. Мы еще немного повздорим, твоя мама переварит, и все будет хорошо, Милена. Я тебя не оставлю один на один с твоей проблемой.

– С-с-спасибо, – выдавила девочка и всхлипнула.

Я повесила трубку, опустила голову и стиснула зубы.