Книга Джонатан Стрендж и мистер Норрелл, страница 62 – Сюзанна Кларк

– Какие грязные, – заметила Арабелла.

– Что с того? Для нас, волшебников, это не грязь. Полагаю, они ужасно древние. Подобные таинственные заклинания зачастую…

– Сверху написана дата. Второе февраля тысяча восемьсот восьмого года. Две недели назад.

– Вот как! Кто бы мог подумать!

– «Два заклинания, как заставить упрямца покинуть Лондон», – прочла Арабелла. – Зачем волшебнику выгонять кого-то из Лондона?

– Откуда мне знать? Определенно в Лондоне слишком много народу, но выгнать всех разом – задача не из легких…

– Какой кошмар! Сплошные привидения и ужасы! Заставить их думать, что вскоре они встретят настоящую любовь, когда на самом деле это обман!

– Дайте посмотреть! – Стрендж выхватил из рук Арабеллы злосчастный листок, быстро пробежал его глазами и заявил: – Клянусь, когда я покупал это, то не подозревал, что здесь написано! Тот человек выглядел обездоленным бродягой. Благодаря моим деньгам он избежал работного дома.

– Рада слышать. Однако заклинания все равно ужасны, и я надеюсь, что вы не станете их применять.

– А что вы скажете о последнем? «Заклинание, как узнать, чем занят сейчас мой враг». Полагаю, вы не станете возражать, если я его испробую.

– А оно подействует? И разве у вас есть враги?

– Никого, о ком бы я знал. Однако что мешает нам рискнуть?

В инструкциях упоминалось зеркало и засушенные цветы ^[40]. Стрендж и Генри сняли зеркало со стены и положили на стол. С цветами оказалось сложнее: среди зимы у миссис Редмонд нашлись только сухая лаванда, розы и тимьян.

– Подойдет? – спросила хозяйка.

Стрендж пожал плечами:

– Кто знает? Итак… – Он еще раз перечитал инструкции. – Разложить цветы, пальцем описать круг над зеркалом. Разделить круг на четыре части. Трижды ударить по зеркалу и сказать…

– Стрендж, – не выдержал Генри Вудхоуп, – где ты взял эту чушь?

– У бродяги под изгородью. Генри, ты совсем не слушаешь.

– А он производил впечатление честного человека?

– Честного? Да не особенно. Он был продрогшим, да, именно продрогшим, и голодным в придачу.

– И сколько ты ему заплатил?

– Генри! – вмешалась его сестра. – Разве ты не слышал, что мистер Стрендж купил заклинания из милосердия?

Стрендж бездумно очертил над зеркалом круг и разделил его на четыре части. Арабелла, сидевшая ближе всех, удивленно вскрикнула. Стрендж опустил глаза.

– Боже всемогущий! – вскричал он.

В зеркале появилось изображение комнаты, но это была не гостиная мистера Редмонда. Маленький, хорошо обставленный кабинет. Высокий потолок наводил на мысль, что помещение расположено в большом и довольно богатом доме. Книги на полках и столах. В камине ярко горел огонь, на столе стояли свечи. Над столом склонился человек лет пятидесяти – ничем не примечательный господин в простом сером сюртуке и старомодном парике. На столе перед ним лежали открытые книги, он читал в одной и что-то записывал на полях другой.

– Мистер Редмонд! Генри! – воскликнула Арабелла. – Скорее! Посмотрите, что сделал мистер Стрендж!

– Кто бы это мог быть? – удивился Стрендж.

Он поднял зеркало и заглянул под него, вероятно решив, что крохотный джентльмен в сером сюртуке скрывается там и готов ответить на все вопросы.

Когда Стрендж положил зеркало на место, изображение не изменилось – они по-прежнему ничего не слышали, но видели, как пламя танцует на каминной решетке, отбрасывая свет на стекла очков на носу человека, который переворачивает страницы.

– Почему он стал вашим врагом? – спросила Арабелла.

– Не имею ни малейшего понятия.

– Может быть, вы должны ему деньги? – предположил мистер Редмонд.

– Вряд ли.

– Должно быть, он банкир. Комната напоминает банк, – сказала Арабелла.

Стрендж начал смеяться.

– Генри, можешь продолжать хмуриться. Если я и волшебник, то весьма посредственный. Другие волшебники вызывают духов и давно умерших королей, а я умудрился наколдовать банкира!

– Может ли волшебник убить человека с помощью магии? – спросил лорд Веллингтон у Стренджа.

Стрендж нахмурился. Судя по всему, вопрос ему не понравился.

– Полагаю, волшебник может, – допустил он, – но джентльмен не станет.

Июль 1809 года

Летним днем тысяча восемьсот девятого года двое всадников ехали по пыльной дороге в Уилтшире. Небо сияло синевой, а под небом, под неистовым летним солнцем в глубоких тенях и призрачной дымке лежала Англия. Громадный конский каштан простер свою тень над дорогой, тень поглотила всадников, оставив только их голоса.

– …почему вы медлите с публикацией? – спрашивал один. – Это ваш долг, сами знаете. Я пришел к заключению, что первейшая обязанность современного волшебника – опубликовать свои работы. Странно, что Норрелл до сих пор этого не сделал.

– Сделает, – отвечал второй голос. – А что до меня, кто, скажите на милость, будет читать мои труды? В то время, когда Норрелл чуть ли не ежедневно изумляет свет новыми чудесами, кого привлечет работа волшебника-теоретика?

– Вы слишком скромны, – заметил первый голос. – Не стоит так полагаться на Норрелла. Он не всесилен.

– Однако он прекрасно справляется, – вздохнул второй.

Встреча со старыми друзьями всегда приятна, особенно с такими, как мистер Хонифут и мистер Сегундус. Что заставило их забраться в седло, да еще в столь жаркий день? Это упражнение они проделывали нечасто, ибо мистер Хонифут был слишком стар, а мистер Сегундус слишком беден. От жары мистер Хонифут сначала вспотел, потом зачесался и, наконец, покрылся крапивницей, а от ослепительного солнца голова у мистера Сегундуса раскалывалась. Что же привело этих двоих в Уилтшир?

А случилось вот что. Изыскания вокруг маленькой каменной фигурки и девушки с волосами, увитыми плющом, привели мистера Хонифута к определенным выводам. Он считал, что нашел убийцу, – им оказался человек из Эйвбери. Поэтому мистер Хонифут отправился в приходскую церковь Эйвбери, чтобы изучить старинные документы. «Теперь, когда я узнал, кто убийца, – объяснял мистер Хонифут мистеру Сегундусу, – возможно, мне удастся выяснить что-нибудь о девушке и о том, какие темные причины подтолкнули злодея к убийству». Мистер Сегундус поехал вместе с другом, чтобы помочь тому разобраться с латынью. Однако, несмотря на любовь мистера Сегундуса к древним манускриптам (поистине, никто в целом свете не любил их больше) и веру в конечный успех, втайне он сомневался, что семь латинских слов пятисотлетней давности прольют свет на загадку человеческой жизни. Что до мистера Хонифута, то он излучал оптимизм. Затем мистеру Сегундусу пришло в голову, что раз уж они попали в Уилтшир, то неплохо бы осмотреть Призрачный дом, который никто из них раньше не видел.