Онлайн книга «Чикатило. Зверь в клетке»
|
– Александр Семенович, чем обязан? Ковалев оценивающе посмотрел на Горюнова, усмехнулся. – Да вот, Олег Николаевич, хотел с вами о делах наших скорбных покалякать. – Так вроде рабочий день закончился, – нахмурился Горюнов. – А я, так сказать, в неформальной обстановке. Ковалев достал бутылку коньяка, поставил на стол перед Горюновым. – Вы как на это смотрите, Олег Николаевич? Ковалев улыбнулся, но улыбка была натянутой. Горюнов улыбнулся в ответ, сел за стол, выдвинул ящик стола, достал оттуда два стакана и несколько ирисок «Золотой ключик». Поставил стаканы на стол, жестом пригласил полковника сесть. Ковалев уселся, открыл бутылку, разлил коньяк. – Я буду откровенно говорить, без всяких там экивоков, – сказал он и взял стакан с янтарным напитком. – С Тимуром Руслановичем у нас отношения не очень задались. Сложный он человек… – Ковалев замолчал, посмотрел на Горюнова и добавил: – Нет, не плохой. Но сложный. – Да вы не бойтесь, Александр Семенович. Кесаев, прямо скажем, человек себе на уме, – улыбнулся Горюнов. – Что ж вы с ним тогда единым фронтом?.. – спросил Ковалев. Горюнов взял стакан. – А как иначе? Офицер предполагает, а начальство располагает. Мы же все люди подневольные. Горюнов отсалютовал Ковалеву стаканом, выпил залпом. * * * Пили не спеша, но первая бутылка все равно быстро закончилась. Горюнов сходил за второй. Говорили о разном, вспоминали общих знакомых, травили анекдоты, но к делу потрошителя не возвращались, словно сговорившись. За окном стало совсем темно. Ковалев сидел напротив Горюнова в расстегнутом кителе, вертел в руках ручку. Неожиданно, без прелюдий он перешел к тому, зачем, собственно, пришел: – Столько времени впустую. Давно бы уже дело закрыли. И с дураками этими… – А с дураками-то Кесаев по итогу оказался прав, – ввернул Горюнов. – Прав, – с досадой кивнул Ковалев. – Но все равно… Нет, с Кесаевым каши не сваришь. Слишком правильный. Не бывает таких правильных. И главное – устроил всю эту «Лесополосу» и в кусты… Он искоса посмотрел на Горюнова: – Слушай, а чего его убрали? Горюнов пожал плечами. – Вот. А нам теперь с этой «Лесополосой» разгребаться. Ее же не отменят, как думаешь? Горюнов нетрезво помотал головой. – Не, не отменят. – Вот я и говорю – подстава. А с тобой – другое дело. Ты живой человек, майор. С тобой разгребемся. – Я вижу основу для долгой плодотворной работы, – щелкнув по бутылке ногтем, засмеялся Горюнов. Ковалев поднял стакан. – Золотые слова. Давай. На ход ноги. Они чокнулись, Ковалев выпил, поднялся из-за стола. Горюнов проводил его до двери. Видно было, что он сильно пьян. В дверях Ковалев обернулся. – Спасибо за откровенный разговор, майор. Рад, что мы друг друга поняли. Ковалев вышел, Горюнов закрыл за ним дверь, повернулся: от опьянения его не осталось и следа. Он вернулся за стол, убрал стаканы, сунул пустую бутылку в корзину для бумаг, к уже лежащей там, и достал документы. Если бы кто-то сейчас зашел в кабинет, ему бы и в голову не пришло, что Олег Николаевич только что крепко выпивал и вел нетрезвые разговоры. Спокойный, сосредоточенный майор Горюнов читал материалы дела потрошителя. * * * Стемнело. Дежурство закончилось. Усталые Чикатило, Панасенко и инструктор подошли к платформе пригородной электрички. – Ох… Всё! Умотался я, – прохрипел милиционер. – Спасибо за работу, товарищи. До следующего дежурства. Он по очереди пожал руки Чикатило и Панасенко, повернулся и, прихрамывая, пошел через пути на противоположную платформу. Дружинники поднялись на перрон, снимая на ходу повязки. На скамейке у кассы сидели девушка помятого вида, сродни тем, каких обычно уводил в лесополосы Чикатило, и мужик в темных очках. Между ними стояли два стаканчика, лежали порезанное на дольки яблоко и раскладной нож. У мужика из кармана выглядывало горлышко бутылки. Оба были уже подшофе, болтали, девушка смеялась. Мужик, не вынимая бутылку из кармана, налил в стаканчики, склонился к девушке, что-то вульгарно нашептывая ей в ухо. Она засмеялась громче, расплескивая вино. Чикатило на ходу зацепился взглядом за нож, лежащий на скамейке, облизнул губы, полез за платком. Панасенко остановился, Чикатило натолкнулся на него, тоже встал. – Ну что, товарищ Романыч, пост сдал – пост принял? – спросил Панасенко и тут же предложил: – Может, по пивку? Чикатило украдкой снова кинул взгляд на мужика и девушку на скамейке. – Не, мне домой надо, – тихо сказал он. – Скучный ты человек, Романыч, – вздохнул Панасенко. – Вот как с тебя пример брать, если ты такая зануда? Это ж от тоски сдохнешь. Чикатило хотел что-то ответить, но внезапно заметил, что мужчины и девушки на скамейке уже не было, только валялась пустая бутылка и недоеденное яблоко. Чикатило осмотрелся. Мужик и девушка ушли в конец платформы. Он поспешно развернулся, намереваясь идти за ними. – Романыч, ты куда? Тебе ж домой надо, – окликнул его Панасенко. Чикатило отмахнулся, пробормотал под нос: – Я забыл здесь… Мне надо… Он быстро пошел по платформе следом за мужиком и девушкой, едва не переходя на бег. Панасенко только плечами пожал и направился в противоположную сторону, к остановке автобуса, возле которой расположился пивной ларек. Мужик и девушка между тем спустились с платформы и направились к лесополосе. Рука мужика как бы невзначай съехала ниже талии девушки. Та, хихикая, небрежно откинула руку. Чикатило спустился с платформы, остановился на секунду-другую и поглядел им вслед с видом шахматиста, который разыграл в голове партию, заранее предчувствуя результат и уже зная, что победит. * * * На противоположной платформе, у щита с расписанием электричек, коротал время инструктор. Чикатило буквально бегом приблизился к нему, остановился, переводя дыхание. Он выглядел взволнованным и напуганным. – Ты чего вернулся, Романыч? – удивился милиционер. – Там… – Чикатило махнул в сторону лесополосы. – Там мужчина подозрительный… В очках… Девушку к лесополосе повел… И еще нож у него… Инструктор сделался серьезным. – А ну-ка, пойдем! Они быстрым шагом двинулись через пути в ту сторону, куда указал Чикатило. Далеко впереди маячили две фигуры – мужская и женская. Инструктор оглянулся. Андрей Романович, запыхавшись, едва поспевал следом и держался за сердце. Увидев, что инструктор притормозил, он вовсе остановился, уперся ладонями в колени и замер, согнувшись и тяжело дыша. |