Онлайн книга «Чикатило. Зверь в клетке»
|
– Не надо спичек. Я готов, – твердо сказал Витвицкий. – А я подстрахую. – Горюнов хлопнул Липягина по плечу. – Занимайся свидетелями. Горюнов докурил и ушел, а Витвицкий все мялся, посматривая то в сторону, то на Липягина, и, наконец, спросил: – Извините, товарищ майор… А у вас нет информации о старшем лейтенанте… – Об Ирке? – понимающе кивнул Липягин. – Извини и ты, капитан, – нет. Уволилась. Уехала. Но комната за нею осталась, и ключи она не сдавала, имей в виду. * * * Фаину Чикатило Витвицкий и Горюнов допрашивали в небольшом кабинете на первом этаже. – Скажите, неужели у вас ни разу не возникло подозрений в отношении вашего мужа? – спросил Горюнов. – Нет, – опустив глаза, ответила Фаина. – Но вы же жили с ним, извините, спали вместе. Его отклонения в сексуальном плане должны были быть заметны… – подал голос Витвицкий. Фаина неожиданно вскинула голову, сказала с болью: – Да он же совсем слабый в этом самом плане, понимаете?! Он не мог ничего! Ну редко совсем. У нас было-то за все годы… Последние шесть-семь лет, когда я предлагала ему побыть со мной, он отказывался… Злился, говорил: «Бездельница, зажирела. Тебе что, жеребца подать?» – Таким образом, вы утверждаете, что последние шесть-семь лет вы с ним почти в половой близости не были? – уточнил Горюнов, делая пометки. Фаина опустила голову, молча кивнула. – Ну хорошо… А другие люди? Кто-то, может быть, сообщал вам сведения о нем? Что он совершает какие-то недопустимые действия? – Мой брат говорил, что Андрей состоял в интимных отношениях с его женой, но я не поверила. Позже жена брата рассказывала мне сама, что вступала с ним в половую связь после развода с братом, – Фаина тщательно подбирала слова. – Она сказала… Сказала, что… Половой акт у них прошел быстро… Не знаю, может быть, это неправда все… – Она вдруг заторопилась, зачастила. – Мне говорили, что Андрей… Что он в Шахтах, когда мы жили, к соседским детям приставал! А я не верила, смеялась… – Вдруг Фаина закричала, взмахнув рукой. – Дура! Я думала, что у него половое бессилие и что он не мог… Господи! Фаина закрыла лицо ладонями, зарыдала. – Воды! – приказал Горюнов. Витвицкий встал, налил из графина в стакан воду, подал Фаине. – Выпейте, пожалуйста. – Как жить теперь?! А?! Как на людей смотреть?! – рыдала Фаина. Трясущейся рукой она взяла стакан, жадно выпила, немного успокоилась, вытерла слезы, размазав тушь по лицу, и заговорила уже почти спокойно: – Что вы еще хотите знать? – Извините, а вы никогда не замечали странностей во внешнем виде, может быть, он вещи чужие приносил? – спросил Витвицкий. – Нет, не приносил. Никогда. – Голос Фаины звучал теперь глухо и даже равнодушно. – На его одежде я несколько раз замечала кровь, но муж объяснял это тем, что он во время погрузки поцарапался или порезался. У меня это сомнений не вызывало, так как снабженцу часто приходится работать как грузчику. Вещи его с пятнами крови и грязи я стирала… – Он часто отлучался? – Да, но он объяснял это работой, командировками, тем, что приходится задерживаться из-за получения товаров. Я ему верила… Не верить ему у меня оснований не было… – Фаина смотрела в окно, чуть покачивалась, говорила монотонно, как робот: видимо, у нее произошло эмоциональное выгорание. – Деньги он всегда приносил домой… На командировочные даже покупал продукты, экономил и покупал. Ограничивал себя в еде и одежде… – То есть никаких странностей… – начал Витвицкий. Фаина перебила его: – Он был обычным мужем. Не пил, не курил, со мной всегда был вежливый… Никогда не могла себе представить, что муж способен совершать такие преступления: он был тихоня и не мог вообще никого обидеть… Неожиданно она закашлялась, Витвицкий снова налил ей воды. Фаина посмотрела на Витвицкого, игнорируя стакан. Пятна от туши вокруг глаз делали ее похожей на тяжелобольного человека. – Я ведь, наверное, могла бы предотвратить совершенные им преступления… Могла бы, например, заставить его уйти со снабженческой работы и устроиться на такую работу, чтобы он был на виду… Фаина умолкла, отвернулась, застыла. Витвицкий и Горюнов тоже молчали, не глядя друг на друга. * * * По лесополосе полз густой туман, деревья тонули в нем, вырисовываясь черными силуэтами. Машины, оставшиеся за деревьями у станции, не угадывались вовсе. От мрачного пейзажа веяло сказками братьев Гримм. Звуки в тумане тоже искажались. Жутковато чавкали по сырой траве конвойные, шаркал Чикатило. Его вели сквозь туман пристегнутого наручниками с двух сторон к конвоирам. Следом молча шли эксперты с фотоаппаратом и камерой, Ковалев, Липягин, оперативники. Наконец процессия остановилась. Майор выудил сигарету и протянул пачку начальству. Ковалев не стал отказываться. Оба закурили. – Дима, ты снимаешь? – нарушил тишину Липягин, обращаясь к эксперту с камерой. – Да, – кивнул тот. – Пошла запись. – Подследственный, вы готовы показать, где было совершено убийство несовершеннолетнего Годовикова? – обратился майор к Чикатило. – Готов, – тихо отозвался тот. – Не слышно! Громче! – пророкотал Липягин. – Да, готов, – чуть громче повторил Чикатило. – Мы шли вот оттуда… Он дернул рукой, но наручник, что приковывал его к конвоиру, помешал широкому жесту. – Отцепите его, – распорядился майор. Конвоир молча достал ключи, отстегнул наручники. Чикатило принялся растирать запястья. – Спасибо. Да, мы шли вот оттуда… – указал он в сторону станции. – По тропинке… Вот сюда… Он сделал несколько шагов в сторону, остановился и обернулся. – И вот тут я его схватил… – Стоп! – оборвал признание Липягин и повернулся к оперативнику. – Саня, манекен давай! Оперативник шагнул к Чикатило, положил перед ним на землю манекен-куклу. – Подозреваемый, покажите на манекене, как вы схватили потерпевшего, – сказал Липягин. Чикатило поглядел на манекен. Тот лежал перед ним с нелепо торчащими в стороны руками, совсем не похожий на живого человека. Чикатило неловко поднял куклу, повернул в руках, пытаясь как-то приспособиться. – Вот так я его схватил… – показал он. – Удочка мешала, и я ее сломал. Начал прижимать мальчика к себе… Повалил на землю… – Дима, снимаешь? – тихо бросил эксперту Липягин. – Все нормально? – Да, товарищ майор, – кивнул тот, не отрываясь от камеры. 1993 год Чикатило ходил по камере в напряженном раздумье, то и дело посматривая на лампочку под потолком, словно бы опасаясь угрозы оттуда. Как будто зарешеченная лампочка могла наброситься на арестанта. |