Онлайн книга «Завещание ночи»
Конечно, она была живая. Самая обыкновенная живая девчонка в джинсах и желтой маечке, с самой обыкновенной копной ореховых волос, спадавших на плечи, с самыми обыкновенными зелеными глазами в мелкую коричневую крапинку… Самая прекрасная девушка на свете. — А Хромец? — спросил я, хотя и не хотел этого спрашивать. — Разве он… И остановился, потому что не смог заставить себя произнести эти слова. — Он завез меня в какие-то дебри и выкинул там посреди болота, — Наташа брезгливо сморщила носик. — Любая другая там бы и осталась, но я ведь геолог… Короче, через день я была в Москве, зато в каком виде! Конечно, ни к тебе, ни к Димке я такой страшной явиться не могла, поехала к девчонкам в общагу и привела себя в порядок… А потом начался какой-то кошмар: звоню тебе — никто не отвечает, звоню Диме — тоже… Приезжаю к нему, вижу вывороченный замок, разгром, нахожу записку: «Дима в Институте Склифосовского». Ужас! Звоню его маме, еду сюда, к нему не пускают, он, видите ли, в состоянии клинической смерти… Еду к тебе, нарываюсь на Пашку, он мне про каких-то волшебников рассказывает… Потом здесь сижу как приклеенная, армянин этот твой пристает со своими дурацкими шуточками. Тебе не кажется, что это больше, чем может вынести нормальная девушка за неполные трое суток? — Больше, — согласился я. — Значит, с тобой все в порядке? — Если ты называешь это «все в порядке», то да, со. мной все о'кей. Я прекрасно отдохнула и замечательно себя чувствую. Вот, значит, что такое отдых в твоем понимании: похищения, лысые маньяки, искалеченные друзья… — Наташка, — беспомощно сказал я, — да не заводись ты… — Не заводись? А ты представляешь, сколько я за это время натерпелась? Этот упырь лысый… знаешь, я же все время боялась, что он меня изнасилует… — Но ничего же не было? — быстро спросил я. — А если бы было? Что бы ты сказал? Не волнуйся, Наташа, в жизни всякое случается? И пообещал бы мне, что при встрече набьешь его поганую рожу? — Я убил его, — сказал я. Она запнулась. Зачем-то поправила рукой челку. — Молодец, — произнесла она неуверенно. — Давно пора было… Подожди… Как это? По-настоящему убил? Я кивнул. Теперь все события этой ночи казались просто сном — очень ярким, страшным, но все же сном. — А как… — Наташа смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я видел в них страх и уважение, — а как это у тебя получилось? — Не знаю, — ответил я. — Взяло да и получилось. Не все ли равно теперь, как? Я протянул к ней руки и обнял за плечи. В этот момент дверь за моей спиной распахнулась, и гортанный голос Саганяна спросил: — Не наворковались, голубочки? Ким, у меня сейчас пятиминутка, это как минимум на час, так я просто хотел напомнить, что теперь с тебя два коньяка. — Ящик! — рявкнул я. — Только исчезни! — Жестокосердия позорный образец, — прокомментировал Саганян, и дверь закрылась. Я попытался привлечь Наташу к себе, но она отстранилась. — Ким, — тихо произнесла она, — и что теперь будет? Я пожал плечами. — Все. Теперь будет все. Проклятия больше не существует. Мы свободны. Она отступила на шаг. — Но ты же… ты же убил того человека… Это же преступление, Ким… — Послушай, — сказал я терпеливо. — Я сам толком не понимаю, как мне удалось это сделать. Физически я его и пальцем не тронул. Ну, то есть я стрелял в него и не попал. Но потом я разбил Череп, разрушил Триаду, и вот это-то, мне кажется, его и погубило. Помнишь, в пророчестве было сказано, что Хромец погибнет, если только змея ужалит его в третий глаз? Так вот, когда Череп разбился, один его осколок попал Хромцу в лоб. И после этого Хромец умер. Я понимаю, что все это очень сложно объяснить, но там было столько всего необъяснимого. — А Димка? — спросила она. — С ним что случилось? — Димка… Он один поехал на встречу с Хромцом, повез ему Чашу в обмен на твою жизнь. Запер меня в квартире, а сам поехал, даже Дария не взял. Дурак, прости Господи… — Он смелый, — сказала Наташа. — Настоящий рыцарь. — Тебе видней… Как он? — Ничего, сейчас уже лучше. В сознании, даже улыбается иногда. — К нему можно? — Вообще-то он уснул. Вот когда проснется… — В таком случае я поеду домой, — решительно сказал я. — Мне тоже необходимо отдохнуть и привести себя в порядок… — тут я запнулся и посмотрел на Наташу. — Да, конечно, — кивнула она. — Конечно, поезжай… Устал, наверное? — А ты? — спросил я, понимая, что уж этого-то делать не стоило ни в коем случае. Не спрашивать надо было, а брать за руку и вести за собой. Домой, в Крым, в церковь венчаться… Это было утро моей победы, а победители не спрашивают, они действуют. Все это я подумал и спросил. — А ты… разве ты со мной не поедешь? Наташа улыбнулась — кротко и чуть виновато, — и у меня заболело сердце. — А как же Дима, Ким? И снова у меня был шанс все исправить — сказать, что с Димой останется его мама, что за него головой отвечает Саганян, да мало ли что можно было сказать и увести свою девушку за собой. Но вместо всего этого я довольно глупым образом поскреб переносицу и сочувственным голосом произнес: — Да, действительно, как же Дима… Ну ладно, до встречи. Повернулся и пошел по длинному зеленому коридору, понимая, что совершил самую страшную ошибку в своей жизни. Что утро моей самой большой победы закончилось сокрушительным поражением. Что я сам, своими руками разрушаю то, что никогда уже не восстановится. Понимая это, я дошел до холла и вызвал лифт. Постоял на пороге — еще не поздно было вернуться — и вошел в кабину. Выйдя на улицу, я обнаружил, что мир вновь стал цветным и объемным. Раннее июньское солнце загоралось в серебристых окошках Склифа. Я с треском застегнул молнию на куртке, сунул руки в карманы и зашагал по чистой и пустынной утренней улице. — Эй, рейнджер, — окликнули меня сзади. Я оглянулся. За мной вдоль кромки тротуара медленно полз давешний белый «жигуленок». — Садись, подвезу, — сказала Вика, высовываясь из окна. Я покачал головой. — Зачем ты меня ждала? — Поговорить надо. Как друг-то твой? — Лучше всех, — повторил я характеристику Саганяна. — О чем разговаривать будем, Виктория? Она заглушила мотор, вылезла из машины и картинно оперлась на дверцу. Закурила. — Еще раз назовешь меня Викторией — получишь в глаз. Я тут все про Чашу думаю. Если мой наниматель убил людей Пузяры, а ты убил его… получается, Чаша теперь у тебя? — Без комментариев, — сказал я. — Значит, у тебя, — удовлетворенно протянула она. — Не стану парить тебе мозг по поводу того, что ты обещал ее мне в обмен на Нефритового Змея. Хотя, может быть, ты до сих пор хочешь мне ее отдать? |