Онлайн книга «Игры скучающих купидонов»
|
У ее Игоря голова кружилась от нахлынувших возможностей, и простушка–жена не вписывалась в салон дорого авто. А сын… Что сын? Пока он маленький, ему объяснять бесполезно. Вот подрастет, и папка его научит, как делать деньги. – Он, конечно, гад, но Наташа все еще любит его. Это видно… Так что «Любарум» на сегодня откладывается. – Не теряешь надежды? Ну и правильно. Я завтра как сдам свои кружки, пойду Самоделкина за грудки таскать. – Илюшку? – Не дядю Колю же. Выбью из него все подробности о городских «родственниках». Как получу инфу, сразу же тебе отзвонюсь. Я помню свою главную задачу – выдать тебя замуж, чтобы открыть глаза Никите, какая ты сволочь. Буду его утешать, утешать, утешать… – Смотри, дело может постелью закончиться. Без продолжения… – А это подзадача. Хочу кое с чем распрощаться. И пусть это сделает любимый мужчина. – Галка! Так ты еще ни разу ни с кем?! Рассказывала вроде о… – Врала. Нагло врала. – Но почему? Неужели я тому виной? – у меня кровь отхлынула от лица. И руки похолодели. – Вот и я о творящейся несправедливости. Мало того, что Кит в тебя влюбился, так еще короля–халифа–Чингачгука у меня увела. – Как это?! – Подумай хорошенько. Я девственница, брюнетка и все такое. Все, как он мечтает… Мечтал, пока ты его измором не взяла. Я же говорю, моя самая близкая подруга – сволочь. Короче. Завтра еще раз выпьешь «Любарум» и, если опять облом, отдаешь бутылку мне. Я счастья попытаю. – Ох, боюсь, сидеть нам у разбитого корыта обеим… – Не обеим. А только тебе. Тут у меня еще один вариант вырисовывается. Ко мне сегодня в гости Богдан заглядывал. Это который новый сосед. Знакомился, так сказать, с местной знаменитостью. – И что? Он говорил что–нибудь обо мне? Ну, правда, любопытно. Он же назвал меня по имени? Я, конечно, не перестаю любить Замкова, но и о Богдане думать приятно. Понимаю Кирюсика в его стремлении флиртовать с каждой хорошенькой женщиной. Такое легкое возбуждение. И до постели вряд ли дойдет, и живой себя чувствуешь, интересной. – В который раз убеждаюсь, что ты скотина неблагодарная. Я о том, что он пришел познакомиться с местной знаменитостью, а ты и тут свой нос сунула. Не говорил Богдан о тебе. Даже не вспоминал. Спросил, где я собираюсь встречать Новый год. – И что ты ответила? – мы еще не сговаривались, и услышать, что Галка определилась без меня, было как–то обидно. – Сказала, что останусь здесь, в поселке. Сначала нажрусь у твоих родителей, а потом поплетусь к себе и завалюсь в полном одиночестве смотреть телевизор. Слышала? В полном одиночестве. – Как это так? – мы всегда, еще со времен школы, встречали Новый год вместе. – А я? – А ты к тому времени будешь согревать постель Замкову. – Уверена? – Да. – Смотри мне… Утром повела Димку домой. Долго стучала в дверь его квартиры руками–ногами–с помощью изощренных пыток звонком. Не открыли. Постояла, посмотрела в глаза ребенка, где уже собирались слезы, и вспомнила об одном действенном способе. Он в последнее время всегда срабатывал. Мистика или простое совпадение, но стоило попинать дверь бывших соседок–старушек, как Наташа появлялась на своем пороге. Сработало и в этот раз. – Корова, ты откуда? – спросила я, подталкивая Димку в спину. Наташа смущенно поправила сбитые в колтун волосы, собрала на груди, где алели самые настоящие засосы, халат и томно, с придыханием (аж завидки взяли) произнесла: – От верблюда… – Верблюд в стойле или уже ушел в пески верблюжью колючку искать? Игореша вырос за спиной Натальи. Подхватил на руки пацана, обнял смущающуюся жену и мягко так произнес: – Мы колючки больше не жрем. Мы на сдобу перешли, – стоило ему это произнести, как в подъезде явственно запахло ванилью. Я потянула носом. Нет, показалось. – И никуда больше отсюда не уйдем. – В однокомнатной останетесь? – изумилась я силе любви мужчины. И на всякий случай поинтересовалась. – А Димку по вечерам мне сплавлять будете? – Нет. Я дом новый куплю. Сегодня же пойдем выбирать. – Адрес не забудьте оставить. А то знаю я вас, соседей. Все норовите по–английски съехать. В аптеке, кроме Кирюсика, никого не было. – Киса моя! – он распростер объятия. Самое то. И пусть нас опять застукает Светлана. – Босс, вы же знаете, что мне мужчины не нравятся? А еще не нравится, когда меня ни за что, ни про что увольняют. Хватит испытаний. Лучше расскажите, что там с вашей аллергией. – Я еще не знаю, какой из компонентов «Любарума» вызвал такую реакцию. В период обострения тесты не делают. Нужно подождать. – Вы думаете, вас так растарабанило с пяти капель снотворного? – Какие пять? Я пару ложек хлобыстнул. Кстати, ты куда дела ту бутылку, что стояла в холодильнике? – Выбросила в пропасть… – я опустила глаза. Врать нехорошо. – Правильно сделала, – Кирюсик не обратил внимания на сказанное мною, видимо, его мысли были заняты иным. – Я спросил у Светланы, она понятия не имеет ни о какой новинке седативных средств. Неизвестно, кто нам этот «Любарум» подложил. – И вы мне верите? – воистину, я ступила на белую полосу зебры. – Да, верю. Здесь есть камера, – Кирюсик указал подбородком на угол, где висела реклама подгузников. Я видела, что логотип компании блестящий, но чтобы за ним скрывался глазок, и подумать не могла. – Пришлось все утро потратить, чтобы найти тот момент, когда Светлана принесла коробку. Выяснилось, что к ней, кроме тебя, никто не прикасался. – Светлана Сергеевна знает о камере? – я вспомнила о том, что пару раз ковырялась в носу. Черт. – Никто не знает. И ты никому не расскажешь. В каждой аптеке есть. Я не люблю, когда у меня воруют деньги. Или мошенничают. Вот это да! Я воочию убедилась, что баба Зоя не натрындела. Кирюсик – истинный бизнесмен. Глаза серьезные, голос строгий. Мороз по коже. Образ капризного, не любящего работать супруга хозяйки аптеки – лишь прикрытие. Они со Светланой Сергеевной стоят друг друга. – А если тот сумасшедший опять заявится, – мне не стоило спрашивать, о каком сумасшедшем говорит босс, – скажи, что «Любарум» сняли с производства. По причине высокой вероятности аллергических реакций. – Хорошо, Кирилл Петрович. Блин, таким он мне нравится больше. В обед появилась баба Зоя. – Некогда мне с тобой лясы точить. Мы идем со снохой за подарками для детей. Светлана Сергеевна не поскупилась. За генеральную уборку вдвое больше прежнего заплатила. Дай ей бог здоровья. |