Книга Чингисхан. Книга 3. Солдат неудачи, страница 7 – Сергей Волков

— Все, все! — как можно дружелюбнее говорю я. — У вас минута на сборы. Только самое необходимое. Документы, деньги, ценности, детские вещи. На кухню не заходить.

Надя смотрит мне в глаза и кивает. Она все поняла. Сую пистолет за пояс, возвращаюсь в коридор. Нужно убрать трупы, чтобы дети не напугались.

Хватаю бугая за ноги, тащу по коридору. На паркете остается широкий кровавый след. Запах порохового дыма смешивается с ароматом яичницы. Когда я втаскиваю тело в кухню, с ноги бугая соскакивает ботинок. Синий носок, дырка на пятке. Желтая шелушащаяся кожа. Меня начинает мутить.

Слышу дрожащий голос Нади:

— Артем, мы готовы!

— Выходите на площадку!

Быстро затаскиваю на кухню труп автоматчика. Обшариваю карманы, беру пистолет лысого и две обоймы. ТТ свое отстрелял, его надо «скинуть».

Мы бежим по лестнице вниз. Я несу Артемку, Надя — Нелю. Сумка с вещами и документами оттягивает мне плечо. Я перескакиваю через две ступеньки и гадаю — вызвал кто-нибудь из соседей милицию или нет? Если да, то как быстро прибудут стражи порядка? А вдруг патрульная машина в момент вызова находилась рядом с домом и нас уже ждут внизу? В общем, приходится рассчитывать только на милость фортуны.

На улице валит снег. Никто нас не ждет. Вообще народу во дворе очень мало. Замотанный шарфом до самых глаз Артемка что-то бормочет.

— Давай туда, — кричу я Наде, указывая в сторону дороги.

Нам нужно в аэропорт. Хотя стоп. До аэропорта не всякий «частник» повезет — далеко. Нет, для начала нужно убраться подальше. Куда-нибудь в центр. Сесть в кафе, успокоиться. И уже оттуда вызвать такси. Времени очень мало. Витек с минуты на минуту может узнать о побоище в Надиной квартире.

Выбегаем на улицу. Поток машин, автобусы, грузовики. Милицейский «уазик» с включенной мигалкой. Я стискиваю зубы, переглядываюсь с Надей. Если сейчас завернет во двор — значит, по наши души.

Нет, пронесло. «Уазик» удаляется в сторону Адмиралтейской слободы. Опускаю Артемку у обочины прямо в глубокий снег, поднимаю руку. Буквально через несколько секунд рядом останавливается жигули-«четверка».

— Куда? — перегнувшись через сидение, спрашивает водитель.

— На Баумана.

— Садитесь.

Забираемся в машину. Надя усаживает детей на заднем сидении. «Четверка» трогается. Фу-ух, еще один тайм отыгран.

— Дядя Артем, — слышу я вдруг громкий шепот мальчика. — А вы тех дядей убили, да?

Водитель, интеллигентного вида мужчина, хмыкает, хмурит брови.

— Убил! — громко подтверждаю я. — Убил и закопал. И надпись написал: у попа была собака…

— Он ее любил, — все еще дрожащим голосом подхватывает Надя. — Она съела кусок мяса…

Молодец, сообразила. Артемка и Неля слушают бесконечную историю про служителя культа и его пса, смеются. Водитель, кажется, успокаивается.

Пронесло…

На улице Баумана останавливаемся у детского кафе «Сказка». В витрине клетка, в ней крутит колесо неунывающая белка. Она, ну, или ее прабабушка, были тут всегда, и когда я был маленький, и когда мы с Витьком били Бики в соседней подворотне. Били за подставу, за Надю…

Как прихотлива судьба! Надя стала Бикиной женой и сейчас я спасаю ее и детей Бики от Витька, превратившегося в бандитского авторитета.

Сидим за столиком. Надя сводила детей в туалет, причесала Нелю. Я заказал пирожные, чай, а нам с Надей кофе.

В «Сказке» все так же уютно, как раньше, хотя выбор блюд в меню изменился. Царит приятный полумрак, много зелени, деревянных резных штуковин. Мы сидим в дальнем от входа углу. Народу не много — рабочий день. Это радует. Если что, если начнется стрельба, пострадавших будет мало.

«Макаров» я снял с предохранителя и держу под рукой. Официантка приносит счет и сообщает, что такси подъедет через пять минут. Все пока идет как надо. Осталось совершить отвлекающий маневр.

Выкладываю деньги, оставляю Надю одевать детей и выхожу на улицу. На Баумана привычная толчея, светофор на перекрестке мигает оранжевым. Снегопад закончился. Замечаю телефонную будку, спешу к ней. Прямой номер Витька я помню наизусть.

— Да, — отрывисто бросает он.

— Привет.

— Артамон! — голос у моего друга детства искренне радостный. — Ты где?

— В Караганде. Это Казахстан.

Витек смеется.

— Приколист! Ты чего затихарился? Все на мази, все идет по плану. Давай, звони Хазару, они тебя ждут.

Молчу, лихорадочно соображая, что говорить. Такого поворота я не ожидал. Получается, что, во-первых, у Гумилева все получилось и Витек уверен, что тот, как выражаются бандиты, «зажмурился». А во-вторых, Галимый ничего не знает о побоище в Надиной квартире и думает, что я в Москве. Н-да, плохо в его бригаде со связью.

С горечью думаю: «А соседи, выходит, так ментов и не вызвали. Слышали стрельбу, знают, что в квартире живет женщина с детьми — и никто не позвонил. Ну и люди… Ну и время…».

— Эй! — окликает меня Витек. — Уснул, что ли?

— Здесь я.

— Давай, по бырому. Хазар уже кипешует, что ты слился.

— Витя, а чего мне Хазар?

— Ну-у… — тянет он. — Бабки получишь, то, се…

«А ведь я ему больше не нужен! И Хазар наверняка должен просто меня убрать, — догадываюсь я. — Ну-ка, ну-ка, а если сделать проверочку…»

Катаю пробный шар:

— Слышь, а я ведь из Канаша звоню. В Казань еду.

— На кой? — вырывается у Витька.

— Мы же с тобой… ну, договаривались… А Хазара твоего я не знаю.

Теперь уже молчит Витек. Неужели я прав? Неужели…

— Артамон, швыдкий ты, как понос, — в голосе моего друга слышатся неприятные нотки. — Так дела не делаются. Ладно, для первого раза замнем. Ты когда будешь?

— Через четыре часа.

— Ага. Давай так: подгребай к шести вечера на вторые Горки, где трамвайное кольцо.

Я тупо смотрю на исцарапанный металл телефонного аппарата, невесело улыбаюсь. Место для встречи Витек выбрал аховое — глушь, окраина. Теперь мне все ясно. Но этот кон надо довести до финала, и я «кошу под дурачка».

— Ладно. Бабки привезешь?

— Привезу, не бзди, — уверенно говорит Витек.

Я вешаю трубку, дышу на заледеневшие руки. Вот, оказывается, как все просто… Человек, с которым мы дружили все детство, который много раз бывал у меня дома, который ел борщи и котлеты, приготовленные моей матерью…

Гнида!

Все сомнения по поводу того, правильно ли я поступаю, рассеиваются окончательно. Выхожу из телефонной будки. Надя с детьми стоит у края тротуара. Рядом — серая «Волга» с шашечками. Глубоко вдохнув, выпускаю в морозный воздух струю пара. Пора ехать.