Книга Гнев теократов. Прогулка по Порталам, страница 103 – Анастасия Машевская

— Данан!

— Это мое дело, Тай! — Данан тоже повысила голос, отстраняясь от мужчины. Она отвернулась и направилась к окну. За стеклом сгущалась холодная зимняя ночь. — И, прежде всего, оно касается Жала. Если Фирин — тот, кто отправил Жала за Разлом, то разговора у нас точно не получится.

Тайерар дрогнул. Знать, что она намерена встретиться кем-то вроде… вроде того Фирина только потому, что хочет отомстить или — упаси, Вечный! — вернуть бывшего любовника, резало по сердцу.

Однако Тайерар напомнил себе: когда он думал, что она умерла, было куда больнее. А раз так… Он стремительно настиг чародейку.

— Данан, ты не можешь ехать! — Повысил голос, развернув женщину на себя. — Если ты права, то этот Фирин — сегодня древнейший колдун в мире!

«Милый, мы гораздо древнее»

— Одному Создателю известно, что он еще может, кроме зачарования, заклинания душ и телемантии! И потом! Мы ведь решили, что все еще не знаем, зачем ему Фиал Бурь! Нет, я не пущу тебя!

Тайерар навис, ясно давая понять, что на этот раз они непременно сделают так, как он сказал. Однако к его ужасу Данан мимолетно улыбнулась, явно тронутая заботой, затем коснулась ладонью его щеки и невесомо поцеловала в другую. Чуть отстранилась и посмотрела в глаза.

— Я знаю, зачем ему Фиал.

Тайерар почувствовал, что дрожит. От ярости? От усталости? От ее бесчисленных недомолвок? От того, что он опять вынужден был разбираться с магией? Тай не знал. Он знал, что хотел вернуться в Калагорн с ней и жить спокойной жизнью командира, муштрующего солдат и охраняющего свою крепость. Их крепость.

— Здесь наши пути расходятся.

Прозвучало, как приговор. Тай даже на миг подумал, что ему померещилось.

— Ч… Данан?

Она поглядела на него исподлобья и выразительно выгнула одну бровь.

— Ты ведь понимаешь, Тай? Мне не так уж и нужен был Сеорас все это время. Разве что спросить про печати, так он и раньше ничего о них не знал. — Она замолчала, давая ему самому сделать единственно возможный вывод. И когда Тай понял, у него рухнуло сердце.

— Ты с самого начала хотела привести меня в Цитадель Тайн?

Еще до того, как женщина ответила, Тайерар прочел в ее лице: в точку.

— Это твой орден. И он нуждается в тебе.

«А ты?»

— После победы над Алеонтом я больше всего боялась, что ты уедешь сюда прямо оттуда, с поля боя. Даже не попрощавшись.

— Как сейчас пытаешься уехать ты?

— Я все же прощаюсь, Тай, — настойчиво поправила его женщина. — Словом, я допускала мысль, что ты захочешь вернуться.

«Но я не хочу, дурочка!»

— Я, конечно, не могу на тебя давить и просить остаться в Калагорне или наоборот здесь. Я понимаю, ты хотел отомстить — и ты отомстил. Побудь здесь немного, Тай. Помоги Клейву.

— Помогу, да. Я уже восстанавливал Цитадель Тайн. Но заново делать этого не буду! Пары советов ему хватит! Он же не тупой!

— Возможно, ты вспомнишь, что принадлежишь этому миру, — продолжала Данан, словно не слыша, что ему говорят.

«Кто сказал?»

— Ты ведь провел целую жизнь в Цитадели Тайн среди братьев и сестер по ордену.

— Я пропустил целую жизнь, ты хотела сказать? — Он заглянул в прекрасные изумрудные глаза, слегка посеребренные с внешних углов.

— Это огромный срок против тех месяцев, что ты провел в Калагорне. Поверь, я была очень рада чувствовать твою заботу.

Тайерар вдруг замер — как стоял, совсем близко. Он осознал, что слушает монолог. Речь заготовленную и продуманную.

Он перебил ее коротким поцелуем, положив одну из рук Данан на затылок. Другой он поймал одну из женских кистей. Дрогнул и со смущенной улыбкой поймал и вторую кисть. Поочередно поцеловал и прижал к груди, снова взглянув в глаза чародейки.

Сегодня он точно мог сказать, когда все началось: там, на лестнице донжона Калагорна, когда он отказался пожать ей руку. И так же он мог сказать, когда все изменилось: когда они впервые встретились на тренировочной площадке. Тогда, повалив Данан, он подал ей руку. Женщина приняла, не подозревая, что в тот самый миг, сам еще не догадываясь, Тайерар уже был влюблен.

Сейчас она так больно ранила его — своими словами и своим решением.

Он снова поднес кисти женщины к губам и подул горячим воздухом. Она все решила: это же очевидно. Нет смысла спорить.

— Ты примешь любое мое решение? — спросил Тай. Данан едва слышно выдохнула:

— Конечно.

— И в Калагорне мне всегда откроют?

— Я распорядилась.

Ужасный ответ. Тай с трудом сдержался, чтобы не вздрогнуть. «Я распорядилась» — это значит, она не планирует возвращаться туда сама? Вот почему он здесь?!

Данан все еще стояла не шевелясь, давая ему свободу действовать по желанию.

«Что же с тобой происходит?» — Он едва не заплакал, глядя в глаза напротив.

Данан смотрела в ответ почти доверчиво. Но Тай видел, как чуть мерцает радужка ее зрачков — и отнюдь не серебристым.

Время будет против них. Всегда.

— Тогда… останемся сегодня вдвоем? — спросил он искренне, предлагая себя и желая ее. Вместо прямого ответа Данан чуть придвинулась, и сама потянулась с поцелуем. Тайерар забросил ее руки себе на шею и подхватил. Как тогда, в их первый раз.

До кровати было недалеко. Тайерар опустил на нее чародейку и приник, вкладывая весь доступный ему огонь в одну долгую ночь.

Он знал, что сегодня она оставит его спящим. Знал, что, проснувшись, уже не найдет ее в Цитадели. Как знал и то, что сам уже не уснет. Поэтому, закончив, Тайерар, утомленный, нарочно сделал вид, будто спит. Ведь иначе она может наложить на него заклинание Усыпления, и тогда он в самом деле заснет! Нет, подумал Тай, обнимая женщину. Если он принимает ее решение, ей придется смириться с тем, которое принял он.

Идвал, город-порт на северо-западе Даэрдина встретил их бушующим зимним морем. Ултала и Рангзиб были уже здесь — советница послала поверенного дожидаться Данан на въезде в город. Тот сопроводил командора в одну из гостиниц, где Ултала сообщила, что близко к Кадфаэлю не подойти.

— Над берегом висит громадный купол, — добавил Рангзиб. — Трудно поверить, если честно, что его создал один-единственный чародей. Мы, конечно, наняли корабль, но довольно заодаль от берега пришлось вернуться назад.

Данан слушала внимательно, ее лицо сохраняло задумчивость. От любых комментариев командор воздерживалась. И как только представилась возможность, сослалась на усталость. Сняв комнату, она заперлась, отказавшись видеть даже Хольфстенна.

Сказанное Рангзибом лишь больше убеждало чародейку, что в замысле Фирина она все понимала правильно, включая использование Фиала Бурь.