Онлайн книга «Зимопись. Книга вторая. Как я был волком»
|
– Можно. Рой стрел взвился в воздух, настигая детеныша. – Остановите! – Я практически ударил Фриста взглядом. Правитель остался невозмутим. – Невозможно. Дети должны тренироваться. Мы об этом уже говорили. Тогда Фрист заявил, что дети должны тренироваться с детьми. Вырастут умения – повысится возраст соперников. Значит, вот куда исчезали дети… – Его же убьют! Как и предыдущих! – Ты так долго убеждал меня, что ты человек, а не животное, и я уж было поверил, что нечто человеческое в тебе имеется. А теперь ты доказываешь обратное. – Вы совершаете убийство! – В заповедях не говорится о животных. Круг замкнулся. Я попал в логическую ловушку. Хлоп-хлоп! – продолжался убаюкивающе-синхронный и одновременно возбуждающий танец, ведь команды прекратить не было. Хлоп! – раскачивающиеся фигурки начали медленно вращаться на месте. Хлоп! – остановились к нам спиной. Застыли. Бахрома успокоилась. Хлоп! – спины резко прогнулись назад, как у гимнасток, отчего перевернутые глаза встретились с нашими. Даже не встретились, а воткнулись, как острые пики. Двадцать четыре пронзительных зрачка – в четыре наших. – Прекратите этот балаган, – не выдержал я, – сейчас не до танцев. Взмах руки с длинным ширким рукавом – и служанок сдуло этим ветром. К этому времени в теле детеныша торчали три древка. Истекая кровью, он продолжал убегать. Новые орудия убийства летели без остановки. Несколько стрел попали, но прошли по касательной или отскочили. Еще две воткнулись. – Это вы называете тренировкой? – Лучшая из возможных. Не часто удается пострелять по убегающей мишени. – Но мишень – живая! – Об этом и говорю. – Черные стрелы! – донеслась команда надсмотрщика. – Шагаем! Детеныш полз все медленнее, окровавленные пальцы хватались за траву и тянули ее на себя, пытаясь хоть так приблизить спасение. Шансов не было. Шеренга лучников двигалась к нему, делая выстрел за выстрелом. В отличие от первых выпущенных стрел, новые брались из второго отделения колчана. – Готов, – объявил надсмотрщик, поднятой рукой прекращая расстрел. Лучники собрались вокруг недвижимой жертвы. Надсмотрщик убрал из трупика черные древки и указал на попавшие первыми: – Чьи? – Пятеро подняли правые руки. – Молодцы. Сегодня особенный день. У вас будет отдельный бегун. Отличившиеся мальчишки в восторге запрыгали на месте. – На позицию! – Надсмотрщик вернул всех на позицию. – По неподвижной мишени… можно! Пока долинные дети превращали в кровавое месиво то, что недавно было ребенком, надсмотрщику передали еще одного человолчонка, постарше. Почти подростка. Видя происходящее, тот вырывался, оскалившиеся зубки старались укусить, тельце вертелось и норовило выскользнуть. – Лучшие стрелки – приготовиться! Собрав стрелы, часть детей перешла в разряд зрителей, пятерка «счастливчиков» встала с луками наизготовку. Им принесли топоры и отобрали колчаны, оставив по две стрелы. Руки надсмотрщика разжались, выпуская пацаненка. Тот сразу рванул галопом, петляя зигзагами. – Сложная мишень. – Фрист вместе следил за убийственной тренировкой со мной. – Это не мишень. – Это ровз. Впрочем, ты тоже ровз, я тебя понимаю. Но таковы правила игры. Либо ты, либо тебя. Как в борьбе за власть. – И как в борьбе за жизнь, – машинально добавил я. – На первом этапе – да. Но когда жизнь выиграна, начинаются игры за власть, и жизнь снова теряет ценность. Команды к стрельбе не было долго, я даже начал надеяться на лучшее. – Можно! – выкрикнул надсмотрщик, вынимая кнут. Один за другим два залпа унеслись к мальчишке, который почти достиг спасительного сада. Никто не попал. Мальчик скрылся за деревьями. – Вперед! Отброшенные луки полетели на землю, бывшие стрелки бросились вдогонку с топорами в руках. Надсмотрщик, поигрывая кнутом, не спеша двинулся следом. Оставшиеся дети вновь принялись стрелять по неподвижным останкам. Обычное мероприятие, все идет по плану. Финал погони никого не волновал, поскольку заведомо известен. – Продолжим? – Фрист указал на столик с надписанной дощечкой. – После такого? – Махнул я головой в проем окна. – Увольте. Что-то нехорошее мелькнуло во взгляде старикана. Скрывавшиеся в тоннеле охранители вновь появились в проемах и взяли меня на прицел. Неуловимым движением пальцем был подан еще сигнал, вжикнула вылетевшая стрела, загрохотал висевший под сводами гонг. Фрист продолжил елейным тоном: – Прежде чем, как ты сказал, уволить, я кое-что объясню. Видишь эти стрельбы и погони для добития? Обычно мы не даем подросткам самочек, люди слабы, а закон строг. Лучше не доводить до греха, чем потом карать, ты согласен? Пришлось кивнуть, ибо согласен я был в высшей степени – особенно если старый хрыч подумал о том же, о чем… Вернее, о ком. – Но у любых правил бывают исключения, – закончил Фрист свою мысль. По его зову вбежал хранитель Дрыкан. Голос правителя обрел командную интонацию: – Ровзиху, что сидела у меня в окне, отдайте стрелкам. Я остолбенел. Дрыкан мелко заморгал: – Самку? Ту самую? – Прямого запрета нет. А учитывая обстоятельства… – Повелитель, правила запрещают давать детям взрослых. – Хранитель распростерся на полу, не смея даже подумать, что божок мог забыть о таком. Фрист отмахнулся: – Юная ровзиха не взрослая. – Почти взрослая. Она опасна. Правитель долины перевел взгляд на меня: – Слыхал? Вечному Фристу напоминают о правилах. Я-то вижу, кто опасен, а кто нет, но для народа придется согласиться. Порядок превыше всего. Ну, раз в бегуны не годится… – Фрист обернулся к хранителю. – Она умеет ходить на задних ногах. Свяжите передние, шейную веревку удлините и закрепите к обгоревшему пню на кострище – чтобы бегала, а убежать не могла. Стрелков отведите подальше, а по кругу от мишени на достаточном расстоянии поставьте несколько мужчин посерьезней. На всякий случай. И пусть мишень камнями пошевеливают, чтобы шевелилась бойчее, а не пряталась от стрел. Все ясно? Кивая, Дрыкан попятился. – Не надо! – очнулся я. Останавливающий жест Фриста заставил хранителя замереть. – Есть другие предложения? – Готов продолжать сотрудничество на прежних условиях. – Люблю, когда проблемы решаются легко. Но самку, – жесткий взгляд Фриста перетек на хранителя, – на всякий случай привяжите, где сказано. Снабдите едой и оставьте под охраной. Для недопущения новых взбрыков моего гостя. |