Книга Шестерка Атласа, страница 59 – Оливи Блейк

Не успела Париса ответь, как он уже обернулся к собеседнику.

– Я мог бы вернуть тебя.

Даже Париса слышала неискренность в словах этого молодого Далтона.

– Ты же вроде говорил, что не выйдет? – резко замерев, напомнил парень.

– Я сказал, что просто не стану этого делать. – Далтон снова искоса взглянул на Парису и пугающе улыбнулся. – Я аниматор, – сказал он ей, но второй юноша этого, похоже, не услышал. – Смерть для меня не имеет ни малейшей постоянности. Разве что моя собственная, и это, полагаю, объясняет мой следующий поступок.

Он обратился к собеседнику.

– Нам ничто не мешает вернуть тебя, – сказал он, убирая миниатюрный вихрь. – Вдруг это дополнительная проверка? Вдруг на подхвате всегда есть аниматор и никто на самом деле не умирает?

Что-то сверкнуло. Нож. Он оказался в руке у самой Парисы. Нож дернулся, и она безошибочно определила, что лезвие входит в плоть. А потом внезапно оказалось, что она сидит одна.

– Мне не следует этого делать, но я считаю, что ты должен меня выслушать. – Это произнес Атлас Блэйкли.

На этот раз уже он расхаживал по комнате из стороны в сторону, а Париса, опустив взгляд, увидела сцепленные пальцы Далтона.

– Убить хотят тебя, Далтон. Все согласились с этим выбором.

– Откуда вы знаете? – раздался голос Далтона из уст Парисы. Она все еще сидела в спальне, в которой, должно быть, раньше жил он, а Атлас встал у очага.

– Они тебя боятся. Ты их пугаешь.

– Как это мелко с их стороны, – дерзко заметил Далтон, а потом уступил: – Ладно. Пусть попробуют.

– Нет. – Атлас развернулся. – Ты должен их переубедить. Ты должен выжить.

– Зачем?

– Ты нужен Обществу, видят они это или нет. То, что тебе под силу, то, к чему у тебя есть доступ… – Он покачал головой, замолчав. – А чего Общество добьется с ним? Такие, как он, бывали и прежде. Люди вроде него богатеют, делают состояния, и все. Вносят лепту в глобальную олигархию, и только. Ты же необходим в ином смысле.

Раздался треск, картинка распалась на кусочки, и они полетели в бездну. Париса ненадолго оказалась посреди кромешной тьмы, а потом перед ней вновь появился Далтон. Париса тщетно попыталась проморгаться от светового пятна в глазах; на ней снова были доспехи, и они с Далтоном сидели в тесной и почти пустой башенной комнате.

На этот раз они устроились на простых деревянных стульях, одни, и Далтон – эта его совсем юная версия – подался вперед, чуть не уткнувшись Парисе носом в лицо.

– Они ко мне привыкли, – сказал он, – и убийство мне не нравилось. Я же аниматор, – добавил он, словно бы это все объясняло. Отчасти так оно, наверное, и было.

– Ты даруешь жизнь, – заметила Париса.

– Я дарую жизнь.

То, что над этим Далтоном – воспоминанием, голограммой, призраком – поработали, Париса видела ясно. Утонченному Далтону, которого она знала, вспышки эмоций были несвойственны. И потому-то она не могла понять, насколько он честен. Его воспоминания точно изменили: то ли трагичный опыт из прошлого, то ли ловкая рука настоящего.

– Ты меня используешь? – спросила Париса, гадая, не позволила ли она втянуть себя в какую-нибудь глупость.

Юный Далтон ослепительно улыбнулся.

– Жаль, ты не увидела другую комнату, – сказал он. – Мы с тобой получили бы невероятное наслаждение. Эта – скучная.

– Ты ему солгал. Другому кандидату. Ты обещал вернуть его?

– Так он и не соглашался, – ответил Далтон. – Знал, наверное, что я не стану этого делать.

– Чего? Убивать или воскрешать?

– Мне кажется, он не ждал ни того ни другого.

– И поручил убить тебя другим?

– Да.

– Но ты переубедил их?

– Да.

– Трудно было?

– Нет. Они только обрадовались, что выбрали не их.

– И что же ты его не вернул?

– Не хотел возиться, – пожал плечами Далтон. – Да и потом, я ошибался.

– В чем?

– Во всем. – Он снова пожал плечами. – Кто-то всегда умирает. Так надо, или все идет под откос.

– Все – это что?

Далтон равнодушно посмотрел на Парису. Эта его версия совершенно не соответствовала ее ожиданиям.

– Что такое Форум? – спросила Париса.

– Ничего интересного. Отвергнутые Обществом.

– Тебе это не интересно?

– Враги есть у всех.

Что-то здесь было не так: некий глюк или же деталь, которая не укладывалась в картину.

– Почему ты до сих пор здесь? – спросила Париса. – В Обществе. Почему ты остался?

Далтон медленно, хищно придвинулся к ней, и в этот момент она догадалась, что он такое. Он слегка мерцал, двигаясь урывками; наделенный слабой искоркой жизни; сознанием, но не разумом.

Не призрак. И не воспоминание.

– Ты анимация? – спросила Париса, забыв свой предыдущий вопрос.

Далтон криво усмехнулся. Приоткрыл рот…

А потом кто-то потянул Парису за шиворот.

– Выйди, – произнес глубокий голос. – Быстро.

Она резко села на кровати, точнее попыталась, ведь, вернувшись в свое сознание, она, не в силах пошевелиться, лежала на боку. Настоящий Далтон придерживал ей голову, и постепенно, когда она вернулась в тело окончательно, до нее дошло: у нее припадок. Она задыхалась, запоздало сообразив, что проглотила собственный язык.

Париса переутомилась; песочные часы у кровати давно опустели, и, судя по выражению лица Далтона, ему пришлось попотеть, чтобы ее разбудить.

Она отползла от него, моргая.

– Что это было? – Париса нахмурилась.

– Что – это что?

– Голос в самом конце. Это был…

Она не договорила, снова заморгав.

Далтон неким образом изменился. И дело не в возрасте, хотя Далтон и заматерел. В воспоминаниях десятилетней давности ему было лет двадцать, но не это тревожило Парису. Изменилось выражение его лица: в нем теперь читалась какая-то озабоченность. Будучи в голове у Далтона, Париса даже не пыталась прочесть его мысли, решив, будто говорит напрямую с ними же, однако сейчас задним умом понимала, что ошиблась.

От прежнего Далтона и следа не осталось. Его отрезали и выбросили, как отошедшую нитку, лишив той самой сущности из его головы.

– Ты не целый, – вслух высказала догадку Париса, – я права?

Далтон уставился на нее.

– Что?

– Тот тип, анимация… это было…

– Ты даже не начала проверку, – медленно перебил Парису Далтон, и тут уже она уставилась на него: