Онлайн книга «Плетеный человек»
|
— Твой зуб даю, даже два. — Шутник, лядь! — Ну не плакать же, — пожал я плечами. — А нам, похоже, придется, — напряжённо раздумывал Витальич. — Ладно. Народ не погоню. Сам пойду! — Блин, Витальич, а ты в президенты баллотироваться не желаешь? — уточнил я полушутя. — Мой голос — твой. Могу и ногами поддержать. — Шел бы ты… — довольно далеко послал меня гнум, посмотрел на ехидную морду и уточнил. — После дела. — Подумаю. Так, давай твари часиков восемь дадим. Нечисть регенерирует быстро, но для надёжности, — полусообщал, полуразмышлял я. — И проголодается — регенерация не из воздуха, в материи нечистику торчать тоже не бесплатно выходит… — А домовые, лешие? — заинтересовался гнум, то ли любознательный, то ли отвлечься от ожидания хотел. — Это нечисть места. Духи места, по сути. Они все хоть и тратят энергию, но и получают, — не стал отмалчиваться я. — Просто по-разному. Леший, водяной, полевой — эти просто от живности, но у них и площади охеренные, — под кивок Витальича вещал я. — Домовой, конюшенные и прочая хрень — от людей. Но добровольно, в жилом доме. — Синбинонты, — важно покивал гнум. — Оне самые, — покивал я. — А вот хищная нечисть — дефицит у них. Нужно живое сожрать, ну и людоеды самые мощные… — Но и жрут больше всего, — потёр лапы гнум. — Голодает, тварь, — злобно оскалился он. — А ты, Кащей, точно… — Точно. Слово Бессмертного даю, — внутренне поморщился я. — Это… успокоил, — аж слегка поклонился гнум. Ну понятно, что не нежитевед и прочее. Но со словом в курсе. В общем-то, все люди в курсе — иначе с нечистью дел не имели или гробанулись бы, мдя. А мне теперь бороду эту многогрешную пуще яйца беречь надо. Яйцо отращу, опыт имею. А вот небывальщина мне за дохлого Виталича с таким проворотом может вставить, что и с кончится Кащей. Хотя я, конечно, слово я наполшишечки дал. Не потому, что налюбить гнома хочу — но случайность какая или его дурь. Но в целом — всё равно “обязательство жизнь сохранить”. На время, пока нечисти не звиздец, но всё же. Интересно, у рыжих старших Мастеров суицидальных наклонностей Кащеям на погубу не водится? Понаблюдал я за Витальичем пристально: нервничал, но суров и брутален. Вроде не суицидник, что и к лучшему. — Не буду я тебя на себя надевать! — возмущался гнум после просвещения в детали плана. — Куска тоже не буду! Ты, Кащей, тип известный… — Как же вы меня задолбали! — закатил глаза я и превратил лапу в моток тросов. — Если бы я, как всякие свинтрахи врут, кого-то ЭТИМ отымел — что бы с ними было?! — и подсунул пучок под нос гнуму. Тот аккуратно присмотрелся, пальцем потыкал в трос, затылок почесал. — А чего же тогда народ говорит? — Свинотрахи потому что! И звиздоболы! — припечатал я электорат. — В общем, на! — пихнул я гнуму пучок тросов. — На пояс надень… Блин, на плечи тоже можно. Да похрен куда! Но в жопу засунешь — порву! — Вот ещё, в жопу всякое пихать, — возмутился, перепоясавшись, гнум. — Потопали? — Угу, — согласился я. Меня Витальич высадил над залом, в котором хотел… поработать. — Давно не работал, всё в кабинете этом клятом, — аж улыбнулся, хотя нервничал, гнум. — Не подведи, Кащей! — Я слово дал, — напомнил я. И спустился Гнум на нижний ярус, стал какую-то фигню творить. А я вполглаза приглядывал и жалел. Ну вот тросами смотреть — картинка неважная, дёрганая. Но смотреть не мешает, не отвлекает. А вот творю себе дополненную реальность — херня выходит, в итоге толком ни округу не вижу, ни таблиц-схем-указателей. Не так что-то делаю, видимо. Не горит, да и обхожусь, но интересно. Но любоваться на гномьи башмаки и бороду торчком было не слишком интересно, так что я больше вчувствовался. И — не хрена. Шесть часов я сидел, как дурак, гнум чем-то там занимался, а нечисти не было. Через шесть часов гнум двинулся к лифту. Я уж думал, посылать хочет и уговаривать придётся. Не тросы на груди рвать, конечно, но сейчас отказываться — идиотизм и вообще времени жалко. Но выяснилось, что у Витальича перекус. И, неожиданно, у меня. Потому что ввалился гнум в зал с подносом с двумя кружками и двумя лютыми, можно сказать, эпическими бутербродами. — Пожри, — придвинул мне пропитание гнум и вгрызся в бутер. Я думал отказаться, но… неправильно это, надо преломлять хлеб и вообще: ритуальщина и вежливость. И заточил эпичное пропитание, недоумевая. Ну я ладно, у меня тросы натурально пасть надорвали, чтоб этот батонище упихать. А Виталич-то как? Ведь точит так, что за ушами пищит. Наверное, специальное гнумье колдунство, решил я. — Эх, хорошо! — ополовинил кружку рыжий и потянулся. — Давно не работал. Тварь точно появится, Кащей? — Витальич, блин… хотя хорошо, — хлебнул я пивка. — Как на рыбалке, — под гыканье гнума отметил я. — Сам расклады слышал. — Это да. Ну хоть… ты чё? А-а-а… — понял мой жест гнум, дохлебнул глотком пиво, и потопал к лифту. Дело в том, что я почувствовал взгляд. Не слишком пристальный, очень злобный… Ну в общем понятно, кто это. Оклемался и приглядывается, паразит. Витальич уже на первом ярусе топал к зале, внимание… ну замерцало, а взгляд пропал. Попался, мысленно потёр лапы я и полностью переключил внимание на тросы. А твари было явно невмоготу — не успел Витальич толком войти в залу, как откуда не возьмись — тварь. — Драца да-А-А-А-х-к… — зашипела тварь, прихваченная и нанизанная на тросы. И живучая какая, мимоходом отметил я. И хорошо, блин, что я запахов тросами не ощущаю. А чистятся они, похоже, небывальщиной. Или природа у них такая, чистыми быть — не разу не гваздались, хоть в какое только дерьмо не влезали. Но пробив катающуюся по полу тварь ещё в трёх местах, я её порвал напополам. И тварь, в знак протеста, померла с концами. Кстати, Витальич хоть и отшатнулся, но смотрел на качения и мучения твари очень злорадно и довольно. Видно, кто-то из семёрки был небезразличен. А то и все — и такое бывает. Встретились мы с Виталичем у лифта, он мне мои тросы всучил и выдал: — Эк мы его, Кащей! — Ну да, мы пахали, я и трактор, — ухмыльнулся я. — Да мы, шучу я. — Шуточки у тебя, Кащей. Ладно, хорошо, что всё… — Ни хера не всё. Ваши руны не помогают, — напомнил я. — Откуда взялась тварь, да что за тварь — неизвестно. И сколько их… — Да ну нахер! Кащей, настроение обязательно портить? — Да, если оно, испорченное, жизни спасает, — отрезал я. — И то верно. Ладно, пошли рассчитаемся. Или тебе непременно “доставка на дом”? |