Онлайн книга «Ближний Круг»
В момент, когда Платон использовал свой любимый приём — метнул одну из сабель мне в горло, а с другой постарался обогнуть меня, я, вместо того, чтобы обернуться и отразить атаку, резко присел. Цепь обвила лодыжку Платона… То есть, почти обвила. В последний миг учитель успел уйти. Перекатился по земле, оказавшись справа от меня. Вскочил на ноги, снова держа в руках обе сабли. В этот раз мне в голову полетели обе. Я выбросил цепь вперёд, перехватил их на лету. В следующую секунду ринулся в сторону — знал, что Платон сейчас ударит. Поднял магический Щит. Нога Платона наткнулась на искрящуюся стену. Учитель упал на землю. — Ура-а-а! — услышал я восторженный вопль. Мы с Платоном резко обернулись. Тот пацан, что шёл по аллее в сопровождении мелких сестрёнок, откололся от шествия и каким-то образом просочился за изгородь. Он бурно мне аплодировал. — Ваше сиятельство, — поклонился пацану поднявшийся на ноги Платон. Мальчишка, сконфузившись, кивнул: — Здравствуйте, господин учитель. — Подойдя ко мне, протянул руку: — Здравствуй, Костя. Ты же меня помнишь? — Нет, — вырвалось у меня раньше и резче, чем хотел. Никогда не умел общаться с детьми. Возможно, потому, что не помнил, как сам был ребёнком — приютские годы постарался стереть из памяти. Пацан не обиделся. — Михаил Алексеевич Барятинский, — с достоинством представился он. — Все говорят, что я в последнее время изрядно подрос. Вот ты меня и не узнал. — Глядя на цепь в моей руке, восхищённо проговорил: — Я тоже так хочу! — Не вижу препятствий, — пожал плечами я. — Ты позволишь? — Михаил смотрел на цепь горящими глазами. — Я не сломаю, правда! Я, сдержав улыбку, перевёл взгляд на Платона. Тот чуть заметно пожал плечами — дело хозяйское. Видимо, передавать личное оружие представителю своего рода не возбранялось. Я подал цепь Михаилу. Тот восхищённо взял. Вытянул руки вперёд, рассматривая мерцающие звенья. — Мишель! Вот ты где! В разрыве изгороди показалась пышная дама — одна из тех двух, что шли по аллее вслед за дедом и его сестрой. Дама вздохнула было с облегчением, обнаружив отпрыска, но в тот же миг, заметив у него в руках цепь, снова ахнула: — Боже, что это?! Немедленно положи на место! — Она разгневанно повернулась к учителю. — Это вы позволили ребёнку трогать оружие?! — Нет. — Я шагнул вперед. — Позволил я. Дама смерила меня глазами с головы до ног — голову с заплетённой косой, испачканную в пыли одежду и ссадину на щеке. Я получил её утром, Нина пока не успела залечить. — Здравствуй, Костя, — сухо обронила дама. Я церемонно поклонился. — Что ты себе позволяешь? — продолжила она. — Мишель — ещё совсем ребенок! Он может пораниться. — Каким образом? — приподнял брови я. — Мне кажется, мальчик не настолько глуп, чтобы удавиться цепью. Мишель хихикнул. Дама вспыхнула. — Ты сам ещё мальчишка! В обществе только и разговоров, что о твоих выходках! — Разговоры скоро станут совсем другими. — Я шагнул к даме. Прямо посмотрел на неё. Она непроизвольно попятилась. — Надеюсь, нет необходимости напоминать, для чего и вы, и другие представители нашего рода находятся здесь? — Костя будет участвовать в поединке! — не сводя с меня восторженных глаз, объявил Мишель. — Он непременно победит! Правда же, Костя? — Непременно, — пообещал я. — И, мой тебе совет — не бойся оружия. Пораниться — это не самое страшное, что может случиться в жизни, поверь. Оказаться в ситуации, когда от твоей победы зависит судьба целого рода, а ты — избалованный мозгляк, вздрагивающий при виде сабли — куда страшнее. Дама негодующе поджала губы. Обронила: — Идём, Мишель, — и, развернувшись, устремилась прочь. Мишель с заметным сожалением вернул мне цепь. Прошептал: — Я буду болеть за тебя! На поединок меня не допустят, но я буду очень-очень болеть! — Спасибо, — серьёзно сказал я. Пожал ему руку. Мишель бросился догонять мамашу. — Мне бы вашу уверенность, ваше сиятельство, — глядя вслед Мишелю, вздохнул Платон. — Относительно победы. Вы ведь знаете?.. — Знаю, — буркнул я. — Последнюю атаку, будь она сильнее, я не успел бы отразить. — Атака Юсупова будет несоизмеримо сильнее. — Да. Это я тоже знаю. — И, тем не менее… — Тем не менее, я пообещал этому мальчику победу. И слово намерен сдержать. — Я встал в стойку. — У нас ещё есть время. Давайте продолжим. * * * Представители рода Барятинских продолжали прибывать в усадьбу до самого вечера. Во время ужина — для которого, как выяснилось, пригласили уйму дополнительной прислуги — я перемещался с бокалом в руке между гостями, произносил вежливые слова и старался запомнить, кто есть кто. К окончанию мероприятия у меня уже скулы свело от многочисленных «Боже, Костя, как ты повзрослел!», «Ты уверен, что при дворе стоит показываться с такой причёской?», «Расскажи, как идёт подготовка к поединку», и прочего. После того, как мужская часть общества отправилась в библиотеку курить сигары, женская вышла прогуляться в сад, а детей гувернантки и няньки развели по спальням, Нина шепнула мне, что приличия позволяют откланяться. Что я и сделал немедленно. Поднялся, как всегда, на рассвете. Провести свою обычную разминку успел, позаниматься с учителем — уже нет. Завтрак подали рано, а после этого поднялась такая суета, что стало не до занятий. Возле гаража, помимо двух наших автомобилей, я насчитал ещё девять. Итого полный кортеж — одиннадцать. Мы с дедом уселись в автомобиль, идущий первым. Я отчего-то был уверен, что Платон тоже сядет с нами, но он покачал головой. — Я — всего лишь учитель. Мне это не по рангу. Боюсь, что вплоть до самого поединка мы с вами не увидимся. Удачи, ваше сиятельство. — Костя, — сказал я. Платон улыбнулся. — Рад, что вы… что ты наконец сумел принять это имя. Теперь и я начинаю думать, что у нас может получиться… Удачи, Костя. — И отошёл. Задать вопрос, что он имеет в виду, я не успел. Дед поторопил меня — пора было выезжать. Наш автомобиль шёл первым. За рулем сидел Трофим, раздувающийся от гордости и сияющий, как начищенная монета. Специально для поездки Надя — не знаю уж, с помощью магических или иных средств — покрасила ему усы в чёрный цвет. Усы отливали на солнце изумрудной зеленью, но Трофима эта мелочь совершенно не смущала. Сзади уселись дед и я. — Возвращайся с победой! — услышал я детский возглас, когда автомобиль тронулся. |