Онлайн книга «Не проси моей любви»
— Он позвал меня в кино, помнишь? На пятом курсе. Я пришла. И он пришел. Только он пришел не один. — Только ту рыжую стерву мы больше никогда не видели, — напомнила Еська. Но я упрямо помотала головой: — Он ничего не объяснил. Просто познакомил нас и сел между нами. И перестал целовать меня в щеку на прощание и при встрече. — А вот тут ты точно путаешь, — торжествующе произнесла Рюмкина. — Это ты перестала его целовать при встрече и прощании. И начала чмокаться со своим Сашкой. — Мы тогда не встречались, — буркнула я. — Мне просто было очень больно. — Угу-угу, — покивала подруга. — Наша жизнь — это череда восхитительных ошибок! Я спать. Проводив ее взглядом, я взяла кофейник и, воровато оглядевшись, вытащила из-за микроволновки тот самый стаканчик из парка. Это — последний раз. Отпивая горячий напиток, я рассматривала стаканчик и с отвращением думала, что пасть ниже уже нельзя. «Еще можно украсть его ручку», подсказала мне внутренняя шиза. «Посидеть в его кресле». Тряхнув головой, я залпом допила обжигающий кофе и встала. Лучше выехать пораньше, чем опоздать. Вот только у машины меня ждал сюрприз — все четыре колеса были спущены. Как так?! Неужели кто-то проткнул мне шины?! Сашка не мог настолько низко пасть. Или мог? Да ну нет, какой ему в этом смысл? Ругаясь, я побежала к автобусной остановке. Пока вспоминала номер маршрута, упустила нужный. Вытащила телефон, чтобы вызвать такси и обнаружила, что мой старичок ушел в цикл бесконечной перезагрузки. — Да что же это такое! В общем, понедельник начался феерично — на работу я пришла с опозданием в два часа. Это было ужасно. Просто отвратительно. Я никогда, никогда не позволяла себе подобного! Глеб — мой друг, и начать использовать его доброе отношение… Немыслимо. В офисе царила тишина. Повесив на плечики пальто, я переобулась и направилась к своему компьютеру. — Пс-с-с, шеф-мэм, — зашипел из-за угла Латников. — Сюда-сюда. — Ты чего? — я осторожно подошла к нему. — Наш босс покинул нас, — скорбно произнес Олежка. — Рванул в Питер, там какое-то ЧП. Помнишь же, что мы расширяться собирались? Вот. Позвонили и ага. А тут Вероничка пришла. И тако-ое началось. Скандалище был — знатнейший! Я, уж прости, твой набор использовал — пустырник, платки и чай с мятой. Так на меня все и перевернули, мда. Шеф сказал, премию выпишет. Только тут я заметила, что у Латникова футболка и штаны частично застираны. — Так что, вот тебе оставшиеся дольки шоколада, — он пихнул мне полплитки шоколада. — И будь аккуратна. Ангел небесный Вероника свет Сергеевна все еще здесь. Как будто тебя поджидает. — Шоколадку оставь себе, — фыркнула я. — Ты явно сильнее пострадал. — Так вы еще и не встретились, — Латников опасливо огляделся, — она выглядит так, будто собирается убивать! — Ей Теневой Кодекс не позволит, — успокоила я подчиненного и, подмигнув, ушла к своему столу. Загрузив компьютер, я подхватила «хвосты» с последнего рабочего дня и полностью ушла в работу. И только какая-то мелочь, просвистевшая перед лицом, смогла выдернуть меня из творческого запоя. На клавиатуре сиротливо валялся мой браслет. Тот самый, который я потеряла в батутном центре. — Ну привет, француженка, — Вероника, с холодной усмешкой, уселась на край моего стола. Уселась так, что часть папок с документами рухнули на пол. — Знаешь, что это? — со змеиной усмешкой спросила она. — А знаешь, где я его нашла? Конечно же знаешь. Нахмурившись, я взяла браслет и сдержанно произнесла: — Спасибо, что вернула. И не стоит придумывать небылиц… — А я и не придумываю, — она картинно всплеснула руками. — Это милую вещицу я нашла в нашей с Глебушкой спальне. Вы даже не потрудились снять номер в гостинице! Или он просто на тебе сэкономил? Не знаю, что и думать. — Вероника… Я не знала, как заткнуть этот фонтан злобного красноречия. — Знаешь, его мама на моей стороне, — она поправила волосы. — Она очень-очень не любит разлучниц. И очень разочарована тем, что хорошая девочка Марина стала недорогой ночной бабочкой. — Да послушай же! — вспылила я. Но она, криво усмехнувшись, подалась ко мне и шепнула: — Тебе не победить. Когда побежишь рыдать в туалет, не забудь посмотреться в зеркало. Оно даст тебе все необходимые ответы, моя маленькая серенькая мышка. И да, спасибо, что развлекла моего мужчину. Такому пылкому волку нужно сбрасывать пар. И я это прекрасно осознаю. Как стоит осознать и тебе — выбраковка не встанет рядом с полноценным одаренным. Оно соскочила с моего стола, отошла на шаг, обернулась и что-то мне бросила. — По среднему тарифу, — усмехнулась Вероника и выскользнула в коридор. А на столе, рядом с клавиатурой, осталась валяться смятая пятитысячная банкнота. Комок в горле мешал мне вздохнуть, глаза резало от непролитых слез. Я смогу, я не заплачу. Я сильная, я… Подскочив, я опрометью бросилась в туалет. Включила воду и, закусив губу, тоненько заскулила. Ну почему все так? Почему? «Он вернётся и принесёт тебе счастье», вспомнился мне Еськин прогноз. Не принес. Не припасено у судьбы счастья для Мари Тома, серой мыши полу-французского происхождения. Не знаю, сколько времени я провела в туалете. Знаю лишь, что в зеркале отражалась заплаканная блондинка с тусклым погасшим взглядом, красными отекшими глазами и распухшим носом. Некрасивая. Обычная некрасивая девица, всех достоинств у которой отсутствие лишнего веса. Прерывисто вздохнув, я поплескала себе в лицо холодной водой и вышла. Надо как-то заставить себя встряхнуться. Заставить себя работать. Рухнув за свой стол, я с отвращением посмотрела на браслет и купюру. Купюру я решительно бросила в мусорное ведро, а браслет… Пусть поболтается в косметичке. Я не могу сдать его в ломбард — это подарок. Но и носить больше не хочу. Не хочу. Тихий шорох и передо мной возникает чай. С мятой и мелиссой. — Я все слышал, но никому ничего не скажу, — серьезно сказал Олег. — Я ночевала здесь, потому что мою студию залило водой. А потом Глеб сказал, что одну ночь я могу провести у него. Я не знаю, как браслет попал к нему в спальню. Почему он не остался в гостевой, где я спала. На Латникова я не смотрела. Говорила, щедро мешая правду и ложь. Конечно же я знала, как браслет оказался в спальне. Мне просто нельзя было поддаваться искушению и заходить туда. Это наказание. Определенно. — Шеф-мэм, даже если бы ты спала с шефом, я был бы на твоей стороне, — пафосно произнес Латников. — Потому что ты своя, а своим все можно. В пределах разумного. |