Онлайн книга «Мама для трех лисят. Тайны дворцовых переходов»
Начала с крохотных искорок, чтобы дети вначале поверили в свои силы. – Сай-саэ! – выкрикнула Аль. – Да нет же, сах-саэ. – Морис гневно нахмурился, когда и его вариант не сработал. – Вербальная магия не терпит искажения, – вздохнула я. – Мы бездари. Покачав головой, я уверенно произнесла: – Вы просто не стараетесь во время занятий музыкой. – Она все-таки нажаловалась?! – ахнули лисята. Я же сделала загадочное лицо и принялась распевать заклятье. Минут через пять Аль смогла погасить первую искру. Засопев, Морис повторил успех сестры. И тогда я стала поджигать стол. Под сосредоточенное лисье пофыркивание мы успешно дожгли скатерть, закоптили чашки и окончательно уничтожили булочки. А вот самому полированному дереву ничего не было – зря я просила у дома новый столик! Хм, что-то не так… – Стоп, – я сама убрала крошечный огонек, – у вас уже губы побледнели. Этак я перестану верить в ваше благоразумие. – Нет-нет, – Аль помотала головой, – до истощения было еще четыре заклятья! – Хорошо, – кивнула я, – верю. Однако учтите одну простую вещь: ваш запас сил всегда должен быть наполовину полон. Вот, например, что, если вам потребуется наколдовать что-то серьезное? Не вечером, когда магия более-менее восстановится, а сейчас? – Как же тренироваться тогда? – грустно спросил Морис. – С умом, – улыбнулась я. – Ведь, как вы должны знать, малый недостаток сил восполняется куда быстрее, чем большой дефицит. Вам нужно делать дольше перерыв и вкладывать меньше силы в заклятье. – Меньше? – Аль хлопнула ресницами. – Но ведь не потухнет же! Мы едва смогли искры потушить! – Искры вы не могли потушить сначала из-за произношения, а после из-за своей неуверенности, – строго возразила я. – Вам нужно искать пресловутую золотую середину, когда заклятье уже работает, но еще не перепотребляет вашу энергию. На террасу вышла Тави. Поставив поднос на перила, она быстро очистила столик и набросила сверху хрусткую белую скатерть. Затем споро и деловито заставила всю поверхность снедью и, так и не сказав ни слова, поклонилась и ушла. – Сердится, – хмыкнула Альбирея. – Райсара изводит Крист, та изводит Тави, а виновата во всем ты. – Я? – Конечно, – Аль разлила всем чай, – логика там и не ночевала... Что-то случилось? Для чайных посиделок лисята выбрали ту часть террасы, с которой прекрасно просматривался сад. И вместе с ним та самая гостиная, в которой Райсара болтала со своим хозяином. Сама того не желая, я нет-нет да и поглядывала на блестящие окна. И в итоге была вознаграждена двумя лисьими ушками. – Лиам подглядывает за нами, – тихо сказала я. – Лицо спрятал, а уши так и стоят. – Он нас слышит, – напомнил Морис. – Мы знали, что он там, – добавила Альбирея. – Он сам должен решить, хочет ли он присоединиться. Чашка есть. – В нас одна кровь, – кивнул мой серьезный, хмурый сын. – Ему решать, как именно будут выстроены наши отношения. – Боюсь, что это слишком сложно для него, – вздохнула я и куда громче сказала: – Лиам, у нас булочки со сливками и ягодный чай. Присоединяйся. – Он проворчал, что прислуга ему точно такое же принесет, – недовольно произнесла Аль. – Да, но разве в компании не вкусней? И весь вопрос в том, сможет ли лисенок принять свое желание быть рядом с сестрой и братом или же предпочтет солгать сам себе? Замерев, я старалась реже дышать. Ну же, малыш, решайся. Пусть ты не примешь меня, это ведь неважно. Здесь твои брат и сестра, они необходимы тебе, мой маленький измученный лисенок. Лиам выпрямился, и я отвела взгляд. Ему трудно, очень трудно. Кажется, он уверил себя в том, что, общаясь с нами, предает мать. «Я оторву Райсаре все, что только смогу. Или… О! О, я сделаю все, чтобы эта будущая бесхвостая дрянь познала самую нищую нищету», – пронеслась у меня в голове мысль. Окно отворилось беззвучно, и Лиам, ловко выпрыгнув на траву, вразвалочку пошел к нам. Он сунул руки в карманы курточки, скривил губы и всем своим видом показывал, что делает нам превеликое одолжение. Вот только… Вот только искривленные губы едва заметно подрагивали, а глаза слишком сильно блестели. За своим нарочито наглым и независимым видом Лиам прятал страх. Страх, что мы посмеемся и не примем его. Страх, что Аль никогда не простит сказанных в запале слов. Иными словами, лисенок до дрожи боится быть отвергнутым. Сев за стол между мной и Морисом он с благодарным бормотанием принял чашку, поданную Аль, и, опустив взгляд, сгорбился. Разговор стих. Или даже стух. – Мы учились тушить огонь, – негромко сказала я и пододвинула к Лиаму блюдечко с булочками. – Быть может, ты тоже хочешь? – Нет, – буркнул Лиам, – меня мама научит. Она обещала показать мне Плеть Рейна. Я… Я, может, и стал маленьким и глупым, но я тоже помню, как огонь… Как все это было! – А я помню, как ты Кнопу собой закрыл, – тихо сказал Морис. – И стал ты не глупым, а злым. Это, знаешь ли, разное. Я не торопилась вмешиваться. Лиам сильно обидел Альбирею, да и Морис тоже из-за сестры расстроился. Нельзя это держать в себе. Но уже через мгновение до меня дошел смысл слов Лиама. В смысле Райсара будет учить его кастовать Плеть Рейна?! Сказать, что я удивилась, – ничего сказать. Вот так, с ходу, мне трудно назвать настолько превосходную степень слова "удивительно", которая бы точно отобразила всю ту бурю чувств, что бушевала в моей груди. – Плеть Рейна – это боевое заклятье, – кашлянув, произнесла я. – Оно втягивает в себя все окрестное пламя, да. Но... Куда ты потом эту пылающую плеть денешь? – Мама расскажет, – упрямо произнес Лиам. – Она умная и образованная, у нее есть диплом. Она все знает! Вот только… Вот только говорил малыш без прежнего пыла. Он как будто убеждал сам себя. Как будто все понял душой и сердцем, но разумом цеплялся за обман. Ведь если встать лицом к лицу с правдой… Это причинит боль. – Нам очень нужно то трехступенчатое заклятье, – выразительно произнесла Альбирея, – и срочно. – Да, – мрачно кивнула я. – Лиам, я прошу тебя пойти в библиотеку и посмотреть, сколько сил берет Плеть Рейна. А потом проверить, каков твой запас сил. Я, к сожалению, этого тебе подсказать не могу: не моя специализация. На самом деле я могла. Больше того, я хотела ему объяснить, что Плеть Рейна уничтожит его как колдуна, что все его нежные детские каналы силы будут разорваны и такая травма не пройдет никогда. Но… Он ведь не станет меня слушать, больше того, решит, что я вру. А если сам… Тогда есть шанс, что прислушается. |