Книга Игры менталистов. Ловушка памяти, страница 56 – Татьяна Зинина

Мать Эйтана смотрела на него строго, пристально. Я надеялась, что она всё-таки обнимет Ильера, или хотя бы коснётся его плеча, как лорд Фрайл. Но женщина только хмыкнула и уже хотела развернуться и отойти, но тут увидела меня.

До сего момента моего присутствия не замечали. Может, специально, а может, просто так получилось. Но теперь на лице леди Лилии застыло полнейшее недоумение, а в глазах появился шок.

‒ Бель? – проговорила она едва слышно и вдруг быстро направилась ко мне. – Изабель, это на самом деле ты?

Я сглотнула. Вот и что ей сказать?

От необходимости отвечать меня спас лорд Фрайл. Герцог остановился рядом с супругой, приобнял её за талию и обратился ко мне сам:

‒ Я знал, что этот день однажды наступит, ‒ проговорил он с улыбкой, в которой одновременно читались и радость, и тоска. – Добро пожаловать домой, Бель. Мы очень тебя ждали.

После этих слов я растерялась окончательно.

‒ Простите, ‒ заставила себя сказать. – К сожалению, я вас совершенно не помню.

‒ Знаю, ‒ лорд Бестерли старший ободряюще кивнул.

Тут на мои плечи легла рука Эйтана, и на душе сразу стало намного легче.

‒ Признаться, дорогие родители, мы и сами собирались посетить вас в ближайшее время, ‒ сообщил он. – Но коль уж вы приехали, и явно в курсе наших с Бель прошлых отношений, у меня будет к вам очень много вопросов.

‒ А у меня для тебя, дорогой сын, есть один простой ответ, ‒ серьёзным тоном проговорил лорд Фрайл. – Идём в кабинет.

‒ А как же ужин? – возмутилась леди Бестерли.

‒ Эйту пока лучше не есть. Поужинает позже. А вы не ждите нас. Боюсь, мы можем сильно задержаться.

И тут я не сдержалась.

‒ Это ведь вы закрыли память Эйтана? – спросила, прямо встретив взгляд голубых глаз герцога.

Да, кстати, голубых, а не аквамариновых. То есть, уровень его ментального дара куда ниже, чем у сына?

‒ Да, я, ‒ не стал отрицать он. – И сделал это с его полного согласия. Иначе Эйт мог попросту тронуться умом. Но сейчас я собираюсь снять блок, который когда-то установил.

‒ Я пойду с вами! ‒ тут же заявила я, вцепившись в ладонь Эйтана.

‒ Не нужно, ‒ покачал головой лорд Фрайл и перевёл взгляд на супругу. – Лили, займи, пожалуйста, наших гостей. Надеюсь, мы справимся за час, но всё может затянуться.

После чего кивнул сыну на выход и сам направился к дверям. Эйт поднёс к губам мои пальцы, оставил на них лёгкий поцелуй, а потом ушёл вслед за отцом.

Вскоре в гостиной мы остались вчетвером. Иль выглядел ещё более растерянным, хоть и старался не подавать вида. Леди Бестерли взволнованно смотрела на коридор, в котором скрылись мужчины. И только Шерридан казался странно довольным.

‒ Ба, ‒ вдруг позвал он герцогиню. ‒ Ужин уже подали. А вам всем нужно прийти в себя после такой встречи.

И она, будто очнувшись, поспешила кивнуть, одарила нас дежурной улыбкой и пригласила в столовую, расположенную за соседней дверью. Увы, сейчас я даже не представляла, как смогу хоть что-то съесть. Сердце сдавило от волнения за Эйтана, а душу всё сильнее терзало дурное предчувствие. Хотя, может, это просто страх?

Ведь совсем скоро Эйт вспомнит наше с ним прошлое. Узнает, что произошло между нами. А, возможно, поймёт, какой негодяй заставил меня его забыть и поверить в любовь к Серфиму Кайсу.

***

Эйтан Бестерли

‒ Готов? – спросил отец, едва мы переступили порог кабинета.

‒ Почти, ‒ ответил я, опустившись в одно из удобных кресел.

‒ Ну тогда готовься, ‒ вздохнул папа. – Ты же понимаешь, что не мне тягаться с тобой в менталистике. Если выставишь хотя бы один блок, я ничего не смогу сделать. Потому тебе придётся снять их все. Открыться мне.

Я кивнул, отчётливо понимая, о чём он говорит. Да, для этого требовался правильный настрой. Которого у меня пока, увы, не было.

‒ Скажи, почему ты молчал об этом столько лет? – спросил я, глядя ему в глаза.

‒ Права не имел тебе рассказать. Ты сам лично стребовал с меня клятву, что не скажу никому о том, что сделал. И, в первую очередь, тебе.

‒ Но сейчас говоришь.

‒ Потому что у клятвы было условие. Бель. Ты всё ещё надеялся, что она вернётся. И попросил меня открыть тебе воспоминания, если Изабель снова появится в твоей жизни. И вот… ‒ он улыбнулся и развёл руками. – Это, наконец, случилось. Чему я безумно рад.

А я задумался. Папа не выглядел удивлённым, когда увидел Изабель. Но мог ли он приложить руку к нашей с ней встрече в академии?

‒ Да, Эйт, ‒ проговорил отец, встретив мой подозрительный взгляд. Несколько блоков я уже убрал, потому он мог улавливать и мои эмоции, и часть мыслей. – Я присматривал за Бель. Не сам. Ректор университета, где она сначала училась, а потом и преподавала – мой хороший знакомый. И когда он написал мне, что Изабель Кайс развелась с супругом, я попросил его намекнуть ей про Императорскую академию. Я знал, что у неё есть сын, но понятия не имел о том, какой у него дар. Был уверен, что она родила от супруга. А ведь если бы увидел мальчика или хотя бы его портрет, то сразу бы всё понял. Но…

Он тяжело вздохнул.

‒ Главное, что теперь они со мной, ‒ сказал я. – Ты знаешь, кто виноват в том, что мы с Бель расстались на столько лет?

‒ Знаю, ‒ не стал отрицать родитель. – А скоро узнаешь и ты. Убирай блоки. Этот узел давно нужно разрубить. Поверь, меня ошибки вашего прошлого тяготят едва ли не сильнее, чем вас. Ведь я, в отличие от тебя и Бель, обо всём помню.

Прикрыв глаза, я мысленно досчитал до десяти, постарался расслабиться и развеять оставшиеся блоки на сознании. Они были со мной уже немало лет. Многие я ставил ещё в академии. И сейчас, оставшись без ментальной защиты, чувствовал себя совершенно беспомощным. Это откровенно бесило. Окажись на месте отца кто-то другой, у меня бы вряд ли получилось так открыться – дар защищал бы меня даже против моей воли. Но папе я верил, как самому себе, и даже сильнее.

Когда на мои виски легли его тёплые чуть шершавые пальцы, я медленно выдохнул и сам открылся ему. Сам позволил проникнуть в глубины сознания, став для него открытой книгой.

‒ Всё, ‒ сказал он, спустя неопределённое количество времени. – Возвращай свои блоки.

Если честно, я почти ничего не почувствовал. Пока отец работал с моим сознанием, я ощущал только лёгкий дискомфорт, будто кто-то водит пёрышком по душе. И даже когда открыл глаза, не было ни головокружения, ни дурноты. Просто лёгкое смятение.