Книга Дом Солнца, страница 14 – Гарик Сукачев, Наталия Павловская

Саша застыла с открытым ртом, глядя удаляющейся паре вслед, а до нее все доносился характерный говор:

– Правильно Арвид Янович говорит: очень полезно гулять перед сном.

В недоумении взошла Саша на церковное крыльцо и нерешительно постучала. А дверь открылась сама собой. Саша несмело ступила в притвор.

В полутемной церкви играла музыка, а все стены ее были заставлены стеллажами с книгами. Саша остановилась в нерешительности и вдруг услышала голос Солнца:

– Честно говоря, я думал, ты не придешь.

Саша оглянулась: Солнце стоял на высокой стремянке у верхних полок стеллажей.

– Я тоже думала, что не приду… А там возле церкви знаешь, кто гуляет?!

– Иисус Христос? – предположил Солнце.

Саша сообщила громким шепотом:

– Леонид Ильич Брежнев.

– Жизнь полна противоречий, – Солнце усмехнулся и спустился со стремянки.

– Странная библиотека, – заметила Саша.

– Хорошо, что не овощной склад, – пожал плечами Солнце.

– А ты здесь работаешь? – поинтересовалась Саша.

– Я здесь друга подменяю, – ответил Солнце.

Саша кивнула, прошла вдоль рядов книг. Она заметила, что в углу из-за стеллажа выглядывает рука какого-то святого с фрески. Саша прикоснулась к ней пальцами, и вдруг ей показалось, что рука на фреске – теплая. Саша испугалась и отдернула пальцы.

– А я никогда не была в церкви, – призналась она. – Не понимаю, как это люди раньше верили в Бога?

– Люди всегда верят в Бога. И неважно, как они это называют.

– Ну и верили бы. – Саша подняла глаза к куполу, он оказался замазан грязноватой краской. – Зачем куда-то ходить, молиться? Молиться – это значит просить. А просить, по-моему, унизительно.

– Просто в храме ты можешь общаться сама с собой. И никто тебе не помешает.

Саша провела пальцем по книжным корешкам. Она не решалась смотреть на Солнце, хотя ей очень хотелось этого. А Солнце, она чувствовала, смотрел на нее. И это было приятно. Но почему-то было боязно замолчать – казалось, что-то разрушится или что-то произойдет… И Саша продолжила упрямо спорить:

– А вот у нас соседка есть. Она каждое воскресенье ходит в церковь, хотя у ее мужа из-за этого неприятности на работе. Ну и что? Она же все время ругается, скандалит и детей своих бьет.

– Зато она приходит в церковь и на какие-то полчаса становится другим человеком. Не женой, не соседкой, не мамашей, а самой собой. Разве плохо?

Саша больше не выдержала и посмотрела на Солнце. И так ей стало хорошо, что она вдруг улыбнулась:

– Я подумаю об этом… Интересно, а как тут все было раньше?

– Хочешь посмотреть? – Солнце подошел к одному из стеллажей и стал снимать книги с полок. – Помогай, – обернулся он к Саше.

Вдвоем они стали быстро освобождать стеллаж за стеллажом. В глубине, за перекрещением полок, им начали открываться лики святых.

Солнце зажег большой фонарь, и Саша застыла в изумлении.

Мощные в своем смирении, взирали на нее с фресок фигуры апостолов, как бы заключенные в клетку из решета пустых полок.

Сперва они напугали Сашу. Кажется, смотрели строго и вопрошали: а что она, Саша, такое? Зачем пожаловала и чего ждать от нее? И Саша мысленно попросила: «Не сердитесь, что я пришла к вам и потревожила», и, кажется, они подобрели. Саше даже показалось, что один, самый маленький, в углу, улыбнулся ей. Ну и правда – не станет же улыбаться маленькой глупой девчонке, комсомолке к тому же, самый главный святой. А маленький – станет. И Саша улыбнулась маленькому в ответ, а потом с восхищенной благодарностью глянула на Солнце:

– И что, про них никто не знает?!

– Только ты и я, – заверил Солнце.

– А можно я еще буду сюда приходить? – попросила Саша.

– Это будет уже не то. – Солнце выключил фонарь.

– Почему? – удивилась Саша.

– Потому что это уже не будет в первый раз.

И Саша поняла, и поверила, и стала глядеть на своих первых апостолов, чтобы наглядеться в первый раз. Вдруг рука ее дернулась к шее. Солнце легонько подул, развевая Сашины легкие прядки. Саша улыбнулась.

– Пойдем в гости? – предложил Солнце.

– А библиотека? – забеспокоилась Саша. – Ее же охранять надо.

Солнце кивнул на фрески:

– Есть кому.

Но еще нужно было сложить обратно книги.

Солнце позвонил условленным сигналом в обитую рваным дерматином дверь.

– А кто здесь живет? – спросила Саша.

– Кореец, – ответил Солнце

– Настоящий кореец? – удивилась Саша.

Солнце кивнул.

– А что он делает у нас в стране? – не унималась Саша.

– Корействует, – улыбнулся Солнце.

Дверь открыл вполне славянского типа мужчина с интеллигентной бородкой, в очках.

Саша удивленно глянула на Солнце, на Корейца.

– А, заходите. Здравствуйте, милая барышня. Я – Борис Павлович, – сообщил Кореец.

– Очень приятно. Саша, – представилась Саша, уж в который раз за последние два дня.

– Теперь полагалось бы сделать книксен, – улыбнулся Кореец.

Саша смутилась.

Вслед за Солнцем и Корейцем Саша пошла по длинному коридору, завешанному картинами разных стилей, сухими букетами, медными тазами, перуанскими резными масками. Из очередной двери выглянули две старые таксы. Они поворчали и с достоинством удалились.

Саша поманила Солнце и спросила шепотом:

– А почему же он Кореец?

Солнце ответил таким же заговорщицким шепотом:

– Наверное, потому что собак любит.

– Чай? Кофе? – обернулся Кореец.

Они вошли в огромную комнату, лишенную всяких бытовых условностей. Повсюду громоздились разнокалиберные изображения вождя мировой революции. В одном углу, сидя на полу, пожилой тувимец в колоритном национальном костюме выводил горловые рулады, потрясая бубном. Ему вторил внук – юноша в городском пиджаке, но в оленьих унтах.

А рядом с ними человек с выразительным лицом «пил чай» из воображаемой чашки. Он церемонно поздоровался с Солнцем, а увидев Сашу, будто бы от восхищенного изумления пролил воображаемый чай и обиженно нахмурился, принялся отряхивать брюки от невидимых капель.

– Знакомьтесь, барышня, это Леня Енгибаров, – представил гостя Кореец.