Книга Коридор затмений, страница 35 – Татьяна Степанова

И музыка играла громко, рвалась из колонок. Однако под нее на летней веранде отеля под шатром не танцевали, не пели караоке, а дрались в кровь.

— Что здесь у вас? — Зрелище впечатлило даже хладнокровного полковника Гущина, когда он вышел из машины и узрел потасовку.

— Свадьба! — ответил ему охранник-парковщик. И сплюнул.

— Свадьба?!

— Родственники жениха и невесты подарки делят. Недовольны. Все мало им.

Под песню «Рюмка водки» дралась родня новобрачных — люди простые и незатейливые: мелкие предприниматели с юга из «казачков» и аборигены из Воскресенска. Дрались в основном женщины в цветастых синтетических платьях, пиная ногами в стоптанных туфлях распакованные коробки с электрическими чайниками и скороварками — подарками. А мужики налетали друг на друга как петухи, хватая за грудки, за галстук: «Ты кто такой? Нет, а ты кто такой? Тебя кто сюда приглашал?»

— Женила на себе ваша задрыга нашего Андрюшеньку! — орала на все «Лесное» мамаша жениха. — Легла сразу, ноги раздвинула! Пузо на нос лезет, восьмой месяц! А фату девичью напялила, бесстыжая!

— Радость какая за дебила вашего замуж выходить! — вопила в ответ мать невесты. — Он ее силком принудил! Если не под венец, так в тюрьму бы загремел! У нас и заявление в полицию заготовлено, и свидетелей куча. Не отвертится! По УЗИ-то двойня у Маришки нашей — он, если что, век свой на алименты горбатиться будет!

— Мерзота ты лживая, может, еще и не наше то потомство! Хрен знает от кого ваша Маришка родит!

— А мы, если надо, родство по анализам установим!

— Я тебе так установлю, мерзавка! Погань!

— Ты кого поганью называешь?! Лахудра! Супругу мою?!

Родня женская вцепилась друг другу в волосы, «отцы» махали кулаками неловко и с опаской.

Клавдий Мамонтов двинулся было разнимать. Однако полковник Гущин остановил его.

— Мы не за этим сюда приехали, — молвил он устало.

— Так убьют друг друга, Федор Матвеевич! — высокий Клавдий Мамонтов оглянулся на «свадьбу» — новобрачные сидели за отдельным столом. Багровый от стыда жених самого простецкого деревенского вида в новом белом костюме и беременная невеста — юная блондинка с огромным животом, выпиравшим под кружевным свадебным платьем. Невеста рыдала.

— Не убьют. Они друг друга боятся. — И полковник Гущин тихонько подтолкнул Мамонтова прочь от свадебного шатра — к входу в отель.

На ресепшен он сразу вызвал старшего менеджера и хостес ресторана. Обеим показал фотографии Евгении Лаврентьевой — из паспорта, что нашли в ее доме, и ту, что сделал эксперт-криминалист, — снимок трупа.

Женщины как птицы испуганно вскрикнули, лишь только увидели ужасное фото с места убийства.

— Март месяц, праздничные дни, — объявил полковник Гущин. — Эта женщина звонила сюда к вам в «Лесное», и вы ей перезванивали. Затем она вам снова перезвонила. Вспомните, пожалуйста, подробно. Это очень важно. Приезжала она сюда? Если да — то с кем?

— Полная дама… Косы у нее черные, как у цыганки, и одевалась в стиле бохо, туники этнические и массивная бижутерия. — Хостес глянула на менеджера. — Рита, ты ее не знаешь, она мне звонила — насчет заказа столика как раз на вечер восьмого марта. У нас раньше корпоративы все резервировали, а в этом году ни корпоративов, ни праздников толком. Поэтому, когда она позвонила, я приложила максимум усилий, чтобы она не передумала. Кухню ей нашу описала, винную карту.

— Значит, она здесь отмечала Восьмое марта? — уточнил полковник Гущин. — С кем она приехала? С компанией?

— Только с молодым спутником.

— Парень лет тридцати?

— Да, высокий, спортивный. Брюнет.

Клавдий и Макар переглянулись — в яблочко!

— Его имя? — спросил полковник Гущин.

— Я и ее имя не помню. — Хостес пожала плечами. — Они приехали к восьми часам. Я их встретила у гардероба и провела за столик в зал ресторана. Они сидели, ужинали где-то до полуночи. Потом уехали.

— На чем?

— На какой-то машине.

— На ваш опытный взгляд — они выглядели как пара?

— Не как муж и жена, конечно, но… как те, что не первый раз встретились, а уже в отношениях. Она его по щеке трепала, а он ее за грудь трогал — интимничали они, — хостес фыркнула насмешливо. — Она его лет на пятнадцать старше. И, кажется, это она его на Восьмое марта в ресторан позвала, а не он ее. Она заказ сама оплатила налом. А он даже чаевые нашему Грише не оставил.

— Кто такой Гриша?

— Официант. Он их столик обслуживал. Вы потолкуйте с ним. — Хостес облизнула накрашенные губы. — Я-то их не знаю, а вот он, кажется, со спутником толстой дамы знаком.

— Где ваш Гриша? Давайте его сюда, — полковник Гущин разом воодушевился.

Хостес указала глазами на «поляну» за клумбой, где у мангала хлопотал молодой худощавый мужчина в форме официанта — жарил для «свадьбы» барбекю.

Ах, эта свадьба пела и плясала!

Родня выдохлась — потасовка утихла сама собой. Мужики отправились в туалет — умывать пот и кровь из разбитых носов, женщины жадно пили холодное дешевое красное вино, заливали пожар вражды.

— Горькооо! — заревел кто-то из родни, в дугу пьяный.

Багровый от стыда жених и пузатая беременная невеста поднялись и начали целоваться на глазах у родни.

— Горькооо!

— Ничего я не знаю, — быстрой скороговоркой ответил официант Гриша на вопрос полковника Гущина про пару и про брюнета. — Никого я не видел. Никого я не помню. У нас клиентов пруд пруди, каждую неделю новые. Всех не запомнишь.

— Хостес сказала — тот гость, брюнет, вам знаком, — заметил Клавдий Мамонтов.

— Рита ошибается, — официант Гриша улыбнулся, показав плохие зубы.

— Он вам чаевые не оставил. Вы на него в обиде? — свойски спросил Макар. — Ну и заложите его нам. Чего жалеть сквалыгу?

— Я никого не жалею. Я просто не имею привычки кого-то полиции закладывать, — ответствовал гордо официант.

— Компенсирую вам чаевые сейчас, — Макар достал из кармана куртки-косухи карту. — Номер вашей карты — за каждый правдивый ответ стану вам бабло маленькое перечислять и размер его повышать по мере того, как вы язык развяжете. За деньги покупаем ваши ответы.

— Макар! — Клавдий Мамонтов попытался его урезонить.

— Клава, ты видишь, иначе с Гришей никак.

Клавдий Мамонтов схватил официанта за грудки и встряхнул.

— Руки от меня, мент! — сразу окрысился тот. — Перо в бок меж ребер давно не получал?!

— А, ясно, кто ты, Гриша. — Полковник Гущин кивнул. — Перо в бок… За что сидел?

— Не ваше дело, где я сидел и за что!