Книга Кризис-менеджер для Золушки, страница 17 – Вик Лазарева

— Ой, ладно! С таким мужчиной и не свидание, — Иринка вздыхает.

— Он тиран и шантажист. Он не оставил мне выбора, — смеюсь я в ответ.

— Это потому, что он тебя хочет. Ты что разве не понимаешь? — смеётся подруга. — На войне, как говорят, все средства хороши.

— Я видела Андрея, — неожиданно вырывается у меня. Пауза.

— И как?

— Никак, — усмехаюсь я. — Ничего не ёкнуло, и я этому безумно рада.

— Ну и отлично! Нужно идти дальше. У тебя вон какие ухажёры появились, — смеётся Иринка.

— Даниил не ухажёр, — я вхожу в подъезд и вызываю лифт. — И вообще, я его ненавижу! Я когда его вижу, у меня внутри прям всё закипает от злости. Мне хочется сделать ему больно!

— Ого, Поль! Это точно страсть! Всепоглоща-ю-ща-я-я, — растягивает последнее слово подруга, и мы хохочем.

— Всё давай, пока! Я иду в душ.

— Пока!

Сообщение от Даниила: Привет, Золушка! Я уже внизу.

Я: 5 минут, Даниил Сергеевич

Даниил: давай без Сергеевич + смайлик.

Я смотрю на себя в зеркало и делаю последний штрих лайнером для стрелок. Надеваю узкие чёрные брюки и белую блузку с круглым вырезом. Никакого декольте! Тёмно-бордовые лаковые туфли на высоком каблуке и чёрная короткая курточка из кожи завершают мой образ. Волосы оставляю распущенными, укладываю их волнами на одно плечо. Крашу прозрачным блеском губы и кладу его в клатч. Уже хочу выходить, но думаю, что нужно ещё его помучить.

— Ты чего сидишь? — улыбаясь, спрашивает мама.

Я улыбаюсь ей в ответ.

— Понятно. Кто это расскажешь?

— Прости, мамулечка, потом как-нибудь. Пока нечего рассказывать.

— А как же Кирилл?

— А что Кирилл, он ухаживает, — улыбаюсь я. — Мы же ещё не дошли до стадии «исключительности».

Мама понимающе улыбается.

Проходит десять минут, и я выхожу. Вижу его машину недалеко от подъезда и направляюсь к ней. Даниил выходит навстречу мне. Он сегодня не в костюме, а в тёмных джинсах, тонком пуловере серо-голубого цвета, рыжих дезертах и кожаной чёрной куртке. Просто воплощение мужественного стиля.

— Привет! Шикарно выглядишь, — улыбается он.

— Спасибо, — сдержанно говорю я.

Даниил открывает дверь с пассажирской стороны, и я сажусь. После нескольких минут молчания Даниил поворачивается ко мне и спрашивает:

— Какой стрельбой увлекаешься? Спортивной?

— КМС по спортивной получила ещё на втором курсе, потом перешла на практическую, но в соревнованиях так и не участвовала. Осталась в любителях, — грустно улыбаюсь я.

— Жалеешь?

— Не знаю, — задумываюсь я. — Нет, не жалею. Я люблю свою работу, а это хобби.

Вижу, что едем за город, на север.

— Куда едем? — спрашиваю я.

— Увидишь. Это сюрприз.

— Успокоил, — иронично замечаю я. — А то я уже испугалась, что ты меня в лес хочешь вывезти и придушить, — смеёмся вместе.

Подъезжаем к какому-то объекту со шлагбаумом. Въезжаем на территорию, и я понимаю, что это маленький аэродром. «О боже!». Останавливаемся у маленькой конторы. Тут же близко взлётная полоса и стоянка, где красуются компактные лёгкие «Цессны» и малыши «Робинсоны». Выходим из машины. К нам навстречу идёт мужчина лет пятидесяти.

— Даниил Сергеевич, приветствую! — жмут друг другу руки.

— Добрый вечер, Аркадий Владимирович. Всё готово?

— Готово! — отвечает он.

Идём за ним по шершавому асфальту. Подходим к белой с красными полосами сияющей "Цессне".

— Ты шутишь, наверное? Я на этом не полечу, — показываю я рукой на маленький самолёт.

— Почему? — удивлённо спрашивает Даниил.

— Никогда не летала на таких. Только на лайнерах, но на них не страшно, — расширяю я глаза. — А тут как в картонной коробке.

Даниил смеётся и берёт меня за руки.

— Закрой глаза, — я с укором смотрю на него. — Закрой, пожалуйста, глаза.

Я слушаюсь его и закрываю глаза. Он подходит ближе и обнимает меня за плечи, прижав к своей груди. Я замираю, а Даниил наклоняет голову к моему уху и тихо говорит:

— Страшно? — мне становится спокойно в его руках, и я расслабляюсь. — Со мной страшно?

— Нет, — еле слышно шепчу я.

А в голове проносится: «Как он это делает? Почему, как только он меня обнимает, я становлюсь спокойной и послушной?» Даниил берёт меня за руку и помогает сесть в кабину, потом запрыгивает с другой стороны на место пилота.

— Надень, — показывает он на наушники и помогает мне пристегнуться. — У нас есть сорок минут со взлётом и посадкой до захода солнца.

— Ты сам?

Даниил смотрит на меня и улыбается.

— Не бойся, Золушка, у меня больше семисот часов налёта. Я эту ласточку знаю как родную, — он заводит двигатель.

— Она твоя?

— Мы с ней уже почти семь лет вместе.

— Сейчас расплачусь. Что ж ты не расцеловал её при встрече, — с иронией говорю я.

— Ты всегда такая язва?

— Нет, только с теми, кто меня бесит, — складываю руки на груди, а он смеётся в ответ.

— Ты сейчас похожа на ревнивую жену, — продолжает улыбаться, трогаясь и разгоняя самолёт.

Самолёт набирает скорость, и я чувствую, как мы плавно отрываемся от земли, поднимаясь выше и выше. У меня всё сжимается внутри, в животе тревожно щекочет, а в ногах чувствую слабость. Смотрю в окно, и у меня дух захватывает. Вот уже город под нами, река, набережная, огромный современный стадион, чуть дальше второй старый.

— Ты как? — спрашивает Даниил. — Не страшно?

— Нет, — мотаю я головой. — Очень красиво, — улыбаюсь, поворачиваясь к нему.

Даниил смотрит на приборы, потом на монитор. Делает поворот, сильно наклонив самолёт на правый бок.

— О-о-о! — вздыхаю я улыбаясь.

Всё внутри у меня переворачивается и замирает. Это очень захватывающе. Кровь стучит в висках от всплеска адреналина. Сердце гулко бьёт в грудь. Я наклоняю голову к окну и смотрю на город под нами. Солнце уже совсем низко над городом, но не для нас. Его лучи проникают через облака, пронизывая их насквозь и разливаясь в них золотистым светом. Эти золотые облака очень красиво контрастируют с голубым небом. Двадцать минут полёта и ощущения свободы — просто непередаваемые эмоции восторга. Очень волнительные, непривычные ощущения отдаются трепетом во всё теле, чувствую в ногах слабость.

— Для первого раза, думаю, хватит, — усмехается Даниил. — Возвращаемся. Скоро посадка.