Онлайн книга «В шаге»
|
– Знаю, – ответил я. – Тогда почему? – Виолетта исполнительнее, – пояснил я вежливо. – Что скажешь, то и делает. Да, иногда приходится разъяснить, но зато как вцепится в проблему, то не отстанет, пока не решит. Она заметила с победоносной улыбкой: – Мне разъяснять не приходилось! – Я ей доверяю, – ответил я коротко и посмотрел ей в лицо, уже не отводя взгляд. – С ней… удобно. Она чуть наклонила голову, получилось, что рассматривает исподлобья. Наши взгляды встретились, в её глазах я успел увидеть нечто вроде понимания и сочувствия, но сразу же сказала беспечным голосом: – Ну хорошо, что у тебя хорошо. Весь институт следит, как всё двигается. – Спасибо, – ответил я вежливо. – Извини, меня ждут. И, не дожидаясь её ответа, прошёл мимо, с трудом передвигая чугунные ноги. Всё существо орало и вопило: стой, поговори ещё, но человек не то, чего хочет, а то, что делает, и я прошёл до двери в лабораторию, открыл дверь и вошёл, ни разу не оглянувшись, и плотно закрыл за собой. Но сегодня она попалась ещё раз, отследила меня на лестнице, сказала торопливо: – Начали завершающий этап? Работы у всех добавилось, но я посмотрела, как делает Виолетта, я делала всё быстрее! – Она справляется, – ответил я. – Так что всё идёт путём. Она не сводила с меня испытующего взгляда. – Почему… – Что? – Почему ты меня отстранил? Я покачал головой. – Какое отстранение? Всё осталось, как было. Только у некоторых добавилось новых хлопот. – Я посмотрела, – повторила она, – что Виолетта делает и как делает. Я сделала бы быстрее, как уже сказала. Теперь уже я взглянул ей в глаза прямо и остро. – Ты знаешь о нашем полусекретном режиме. Коммерческие тайны сейчас охраняют почище государственных. Она поморщилась. – Меня проверяли. – Тебя, – согласился я. – Не твои связи. Особенно последние. Потому, извини… Да и зачем это тебе? На том месте, где трудишься, жалованье такое же. Она помолчала, ответила нехотя: – Там слишком простая работа. Мне хочется что-то посложнее. Я ответил сухо: – В мои обязанности не входит выполнять хотелки сотрудников. Извини, этот вопрос закрыт. Она не нашлась с ответом сразу, а я отвернулся, сказал по коммуникатору в фитнес-браслете: – Фауст, я сейчас зайду, приготовь последний кусок кода, посмотрим, во что упёрлись… Ладно, посмотрим даже в черновике… Фраерман что говорит?.. Она потопталась за спиной, потом послышался лёгкий перестук её каблучков. Даже по этому стуку было понятно, что уходить очень не хочется, но и нельзя ронять достоинство в глазах директора, если отказал так, что отрезал даже себе пути принять её обратно. Заглянул к Анатолию, тот застыл посреди комнаты, руки растопырил, а голову запрокинул, словно через потолок наблюдает за стремительным движением звёзд или принял нечто мощное и сейчас всматривается в видения, что изредка посещают разных людей, от сумасшедших до гениальных учёных. Вздрогнул, когда я помахал у него перед лицом ладонью. – Шеф, что случилось? Я в порядке! – Ангелов на острие иглы считаешь? – спросил я. – И сколько их там? Он ответил с неудовольствием: – Я почти увидел себя, шеф! А вы спугнули! – Себя? Внутреннее «я»? Он с небрежностью отмахнулся. – Какая ерунда!.. Просто ощутил, что я в этот момент из времени, что на миллионы лет впереди, наблюдаю за нынешним собой. – Ого! – Но не вмешиваюсь, – уточнил он поспешно, – потому что это противоречит всегалактической этике невмешательства. Вселенской даже. Я сказал сварливо: – Ты там в будущем совсем опупел, бездельник? Заняться нечем?.. С чего вдруг рассматриваешь каждую амёбу да ещё в далёком прошлом? Вспыхнул большой экран на стене, там появилось крупное лицо Уткина, ехидное и весёлое, уточнил с ленивой усмешкой: – А он не каждую. Только ту, что станет им. А мы с вами, шеф, ему по фигу. Эгоист!.. Подумать только, даже директора не замечает! – А ещё говорит об этике, – поддержал я. – Махровый эгоист! Анатолий возразил с апломбом: – Мой всемирный интеллект в будущем, что существует уже сейчас, позволяет наблюдать за каждым атомом во вселенной! И даже за каждым электроном, пусть даже он один, но мне интересен человек… Уткин поддакнул: – Именно самый лучший из них, Анатолий! Которого слушается даже ГИИ, что рулит вселенной, а сейчас ретроказуально организовывает массовое вымирание динозавров, чтобы расчистить дорогу млекопитающим, ибо Анатолий Шестидесятый всё же начнёт с млекопитающего, а уже потом станет царём всех вселенных и прочих миров… Анатолий сказал брезгливо: – Да что вы о таких мелочах? Неужели вам недоступны высшие сферы разума, где ретроказуально смешиваются в величайшую симфонию все струны вселенной и будущие прорывы в неведомое? Уткин спросил: – Шеф, что он несёт? Что такое симфония? – Работайте, – велел я и вышел из помещения. В этот раз Ежевика просто-напросто загородила мне дорогу, сердитая и взъерошенная, бросила, как тяжёлый камень, гневный взгляд мне в лицо. – Да что с тобой? – спросила она непонимающе, словно бы и не было этих чёрных дней, когда жить не хотелось. – От тебя просто искры летят! – Работаю, – ответил я. Она сказала рассерженно: – Все работают. Но от тебя такой злобой несёт… Это из-за Константинопольского?.. Да ты ещё старомоднее, чем он!.. Подумаешь, я побыла с ним одну сраную недельку!.. – Месяц, – уточнил я, не стал уточнять, что месяц, шесть дней и восемь часов, это выдаст во мне страдальца типа молодого Вертера, – но не важно, понимаю, для вас время летело. Счастливые часов не наблюдают, слыхивал. Извини, меня ждёт работа. Однако ноги повиноваться отказывались, я сцепил челюсти и заставил тело выйти из оцепенения, но едва сделал шаг, она догнала и ухватила за рукав. – Стой!.. Ты чего? Ты не должен на меня за это… сердиться! – Я не сержусь, – ответил я кротко. – Ты свободный человек. Как, кстати, и я. – Ты же говорил, мы связаны незримой нитью… – Ты её порвала, – напомнил я. – С лёгкостью ну просто изумительной. Как летающий слон сеть паука-индосинца. В её лице что-то изменилось, я дёрнул рукой, освобождая рукав. Получилось, как показалось, излишне резко, зато освободился, а Ежевика осталась на месте, я чувствовал, как непонимающе смотрит вслед. |