Онлайн книга «Сладостный огонь»
— Поговорить? — не веря своим ушам переспросила она. — За этим ты и приехал сюда? Возможно, Брига здесь вообще нет, — сказала она. — Ты права. Теперь, когда сюда явилась ты, я молю Бога, чтобы его здесь не было. Надеюсь, он не имеет никакого отношения к ограблению дилижанса. Завтра утром мы возвратимся домой, и ты там останешься. — Но если ты уедешь… — Ты останешься там. — Она ничего не сказала, но, как ему показалось, едва заметно кивнула. — Ну ладно. Надо немного поспать. Доставай свою скатку и все остальное, что тебе хватило ума взять с собой. Я принесу свои вещи. — Он ненадолго скрылся за валуном, вынес откуда-то скатку с постелью и Разложил ее на земле. Лидия устроилась в нескольких шагах от Натана. Увидев это, он покачал головой. — Ты замерзнешь. Лучше придвинься поближе. Воспользуйся теплом моего тела. — Ты собирался ночевать здесь один, — сказала она. — Я тоже как-нибудь справлюсь. — Не смеши меня, Лидия. Плащ у меня теплее, чем твой, матрац толще, да и спать на земле мне уже не раз приходилось. Но это все не поможет, потому что ночь предстоит холодная. Если не хочешь воспользоваться моим теплом, то позволь мне погреться возле тебя. — Ладно. — Она подтащила к нему свое одеяло. — Вот. Теперь доволен? — Как это любезно с твоей стороны, — не уступая ей в сарказме, ответил Хантер. Чтобы не распространился огонь, Натан обложил камешками костер, проверил, все ли в порядке с лошадьми, потом подошел к расстеленным одеялам. Взглянув на Лидию, натянувшую на себя свое одеяло, он покачал головой. — Что еще тебя не устраивает? — устало спросила она. — Надо, чтобы мы оба были укрыты одеялами и согревали друг друга под ними. — Он наклонился, дернул за угол одеяло Лидии и выкатил ее оттуда. — Натан! Что ты себе позволяешь? — Не нервируй меня, Лидия. Я еще не пришел в себя от твоего появления здесь, но уж, поскольку ты явилась, изволь делать как я говорю. Ясно? — Вполне. — Вот и хорошо. А теперь встань с земли, пока не простудилась. Я устрою постель по-своему. — Он положил два одеяла друг на друга, разгладил их и приказал Лидии лечь. Потом, сняв пиджак, велел ей завернуться сначала в него. — У меня есть плащ, Натан. А как же ты… — Делай, что тебе говорят, — рассердился он. Она подчинилась. — Вот так-то лучше. Положив под голову седло, Натан улегся рядом с женой, прижавшись к ее напряженной спине. — Чувствую, ты все еще дрожишь. Он придвинулся еще ближе, хотя казалось, что ближе уже невозможно. Дрожь Лидии была вызвана не только холодом. Его рука лежала у нее на талии, а на волосах она чувствовала его теплое дыхание. Она старалась лежать как ложно спокойнее, но наконец не выдержала: — Натан? Он тяжело вздохнул и, теряя терпение, спросил: — Ну, в чем дело? — Камень впился мне в бедро. — Передвинь его. Лидия поерзала и прижалась ягодицами к паху Натана. Боже, в каком нетерпеливом напряжении он пребывает! — Я имел в виду «передвинь камень», а не «передвинь свой зад», — прошипел Хантер сквозь стиснутые зубы. — Извини. — Она снова заерзала и на сей раз услышала, как он застонал и выругался. — Потерпи еще минутку, Натан. — Она вытащила наконец из-под себя камешек, удивляясь, что он такой маленький, хотя казался ей огромным валуном. Лидия отбросила его в сторону, и он покатился по склону. — Что это было? — спросил Натан, хватаясь за ружье. — Я бросила камешек. Хантер вздохнул с облегчением. — Черт возьми! Наверное, все-таки придется отшлепать тебя. — Прошу тебя, не сердись. — Я сержусь? Едва ли словами можно описать то, что я чувствую. — Извини. Я не думала, что ты так расстроишься. — Расстроюсь? О чем ты говоришь, Лидия? Я почти две недели спал на полу в нашей спальне, потому что мы оба знаем, что происходит, когда мы оказываемся рядом друг с другом. Лидия повернулась к нему лицом: — Покажи мне, что происходит. Натан шумно втянул воздух сквозь зубы. — Не дразни меня. — Я не дразню. Но если ты меня сейчас не поцелуешь, то я это сделаю сама. — Ее теплые губы нетерпеливо прижались к его рту. Она обвела языком его верхнюю губу, поцеловала в щеку, подбородок, лоб. Потом, чуть покусывая кожу зубами, прильнула к его шее. Услышав тихий взволнованный стон, Лидия поняла, что делает все так, как надо. Повозившись с пуговицами рубашки, она распахнула ее и, опустив голову, покрыла поцелуями его грудь. Сердце у Натана бешено колотилось, он то и дело задерживал дыхание, замирая в предвкушении прикосновений ее губ или пальцев. — Лидия? Ты уверена, что хочешь этого? — Да, да и да, — заявила она, подкрепляя каждое слово поцелуем. — Позволь мне любить тебя, Натан. Хантер перевернул жену на спину и склонился над ней. — Ты замерзнешь, — прошептал он. — Так укрой меня своим телом. Она помогла ему расстегнуть пуговицы своей блузки и вытащила ее из-под корсажа юбки. Натан поцеловал ее груди сквозь ткань сорочки, и соски сразу же затвердели и натянули ткань. Когда он прикоснулся к ним губами, Лидия прогнула спину. Потом она ослабила его ремень и принялась расстегивать пуговицы. Лидия пыталась стянуть с Натана джинсы, а он тем временем путался в ее юбке. — Что, черт возьми, на тебе надето? И как это снимается? — Это юбка-брюки. Ее нельзя снять через голову или задрать вверх. — Никогда не надевай ее больше. — Не буду… Лидия помогла мужу снять с нее юбку-брюки. Натан оказался между ее распахнутыми бедрами. Ее рука скользнула между их телами и, обнаружив его твердый, напряженный жезл, направила его внутрь своего тела. Мощным уверенным рывком он вошел в нее, потом еще и еще. Лидия чувствовала его горячее дыхание. Он что-то шептал ей на ухо, но она почти не понимала слов. Все, что говорил Натан, все, что он делал, возбуждало ее сверх всякой меры. Их губы соединились, как и тела, движимые обоюдным страстным желанием. Тело Натана напряглось, он откинул назад голову, чувствуя едва заметные движения Лидии, направлявшие его к завершающему аккорду. Не в состоянии больше сдерживать себя, он сделал последний мощный рывок и, прошептав ее имя, содрогнулся всем телом. Лидия впилась пальцами в его плечи, тело ее выпрямилось. Она вскрикнула и прижалась губами к его рту, чувствуя, как напряжение мало-помалу покидает ее. Их дыхание казалось очень громким в тишине ночи. Его тело, теплое и тяжелое, лежало на ней, и Лидии было приятно, если не считать… |