Онлайн книга «Полярный круг»
|
– 19791. Набранный номер. – В-викинг? Она громко разрыдалась. – П-помоги мне, – выдавила она из себя. – Мне нужна помощь. С м-м-мамой. Она совсем р-р-рехнулась. – Агнета? Это ты? Она кивнула, хотя он не видел ее. – Угу. – Ты дома, в Трэске? – Угу. – Хорошо, я еду. Он положил трубку. Она снова вышла в подъезд, посмотрела через стекло двери. Мама направлялась к детской площадке. Двое детей качались на качелях, а другие играли в песочнице. Агнета распахнула дверь, выбежала наружу. – Мама! – крикнула она. – Соня! Соня Мякитало! Слушай м-меня! Мама остановилась, медленно повернулась. В глазах горел страх. – Соня Мякитало, – громко произнесла Агнета. – Я знаю, что тебе страшно, но все в полном п-порядке. – Они хотят сжечь меня на костре, – сказала мама. Сколько времени ехать от Кварндаммсвеген? Пять минут? Десять? – Это н-недоразумение, – сказала Агнета. – Тебя никто не собирается жечь. Это б-булочки будут печься. Мама замигала. Ноги у нее дрожали, черные волосы на лобке выделялись на фоне белой кожи. – Булочки? – Булочки с корицей, – кивнула Агнета. – И с кучей жемчужного сахара сверху. Несколько родителей детей на площадке заметили их – особенно голую женщину с ножом. Они кинулись к своим детям, схватили их на руки и побежали к подъездам и машинам. Агнета судорожно хватала ртом воздух. – Тебе кажется, что пахнет горелым? – продолжала она. – Т-так и есть. Один противень подгорел. Сильно подгорел. Но остальные б-булочки хорошие. Вкусные. Свежеиспеченные. – Они говорят, что я колдунья. Боже, сколько времени прошло? – Нет, они сказали мне, что я болтунья. Я разговаривала на уроке математики. Мама посмотрела на нее с недоверием, взгляд скользил по облакам, по земле, по контурам строящегося моста. – Все небо горит, – проговорила она. – Я никогда не вернусь домой к Богу. – Вернешься, – возразила Агнета. – Однажды, через много-много лет. Но сначала давай поедим булочек и попьем кофе с молоком. Зеленый «гольф» пулей влетел во двор между домами, резко затормозил. Мама закричала и подняла нож. – Это приехали булочки! – крикнула Агнета. – С-смотри, только что испеченные! Из машины вылез Викинг. Рубашка у него была застегнута криво, наверное, он еще не встал, когда она позвонила. Он перевел взгляд с мамы на Агнету и снова на маму, закрыл за собой дверцу машины. – Доброе утро! – крикнул он. – Видишь! – крикнула Агнета. – Сейчас будут булочки. Викинг сделал пару шагов в их сторону, улыбнулся маме с ножом. – Точно, – сказал он. – Булочки. Мама стояла неподвижно, на молочно-белой коже темнели соски, сморщившиеся от утреннего холода. Она никогда не подставляла тело солнцу. – Я не хочу, – проговорила она. – Не хочу, чтобы меня сожгли на костре. – Только один противень подгорел, – крикнула Агнета. – Мы должны проветрить. Викинг встретился с ней глазами, вопросительно поднял бровь. Она осторожно приблизилась к нему. – В психиатрическую, – проговорила она тихо, подойдя вплотную. – К-как мы запихнем ее в машину? Викинг указал на свой задний карман. – Я стырил у папаши наручники. – Дай мне. Он передал ей за спиной наручники, она засунула их в карман джинсов. – Мама, – начала она, приближаясь к маме. – Как хорошо, что ты взяла с собой нож. Булочки такие большие, я больше половинки не съем. Ты можешь разрезать ее пополам? Мама слегка попятилась. – Нет, – проговорила она, – ни за что… – Ну тогда я сама, – ответила Агнета. – Дай мне нож, я сама разрежу булочку. Поначалу мама заколебалась, но потом протянула Агнете нож. Агнета взяла его, кинула далеко за спину и повалила маму на землю. Тут уж ничего не поделаешь. Мама была в шоке, дико закричала – она довольно сильно ударилась о гравий. Агнета вытащила наручники, ей удалось защелкнуть один на запястье у мамы, и тут подскочил Викинг и защелкнул второй. Затем ловко повернулся и надел такие же маме на лодыжки. Кричать мама перестала. Теперь она лежала в полной апатии, щекой прямо на гравии, тяжело дыша. Из разбитой губы у нее сочилась кровь. – О’кей, – сказал Викинг. – Я подгоню машину. Агнета держала маму, пока Викинг подогнал «гольф». Они запихнули маму на заднее сиденье, Агнета села рядом. Викинг рванул с места, машина понеслась в сторону центра, мимо Кварндаммской школы, полицейского участка, церкви, вверх по склону Кулосен. Соню Мякитало немедленно положили в закрытое отделение. Собственно говоря, она больше оттуда не вышла. Два года спустя она умерла в психиатрической больнице Фюрунэса возле Питео. На ее похороны приехал один человек – дочь Агнета. Но тут мы слишком далеко забегаем вперед. В тот день в июле 1980-го года, когда небо было ясным, но в воздухе повис запах гари, врач отделения скорой помощи Гунилла Ланде́н сидела с Агнетой в кабинете после того, как маму положили в отделение психиатрии. Так они сидели далеко не впервые. – Мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить, – сказала врач, ставя перед Агнетой чашку кофе. – Ты могла позвонить нам раньше, когда поняла, к чему идет дело. – Но м-мне обычно удается это остановить, – ответила Агнета. – Если только она перестает пить и п-поспит, приступ проходит. Гунилла Ланде́н кивнула. – Я знаю, что ты так думаешь, но ты не обязана нести на себе такую ответственность. Ты можешь сразу нам позвонить. Ты знаешь, что она может представлять опасность – для себя и для других. Агнета опустила глаза, глядя на свои руки. Ей уже исполнилось восемнадцать – в марте, так что теперь опасность миновала. Теперь ее не могут отправить в приемную семью, как тогда, когда их с трудом нашли, прочесав лес. Гунилла Ланде́н откинулась на стуле, изучая ее с дружелюбным вниманием. Она знала, что Агнета ходит в «Полярный круг» – в тот же читательский клуб, что и ее падчерица. – Ты закончила гимназию, не так ли? Агнета кивнула. – Экономическую п-программу. Двухлетнюю. Этот последний факт говорит не в ее пользу. Все, у кого хорошие отметки, учатся на трехлетней программе. |