Онлайн книга «Чувства наизнанку»
|
А что, идея! И в этих терзаниях и сомнениях я варюсь еще несколько часов, пока меня все-таки не вызывают в кабинет моего босса. Заторможенно пялюсь в монитор и тяжело вздыхаю. Бежать! Надо срочно бежать! Идти к нему нельзя! Просто нет и точка! Но ноги уже несут меня в сторону его роскошного кабинета, а руки судорожно стискивают распечатки. Я уверена в них как никогда, но все равно сердце истошно беснуется за ребрами. Ох… — Входите, Татьяна Юрьевна, Марк Германович уже вас ожидает, — натянуто улыбается мне секретарша Хана. А, может, не надо? Блин… Таня Осторожно, будто бы ступая по минному полю, я прохожу в просторный кабинет Хана. Здесь очень красиво и стильно, хоть и немного аскетично — блеск хромированного металла, благородное стекло, камень, древесина и несколько абстрактных картин. Но совершенно нет намека на личность того, кто здесь трудится. Ни рамок с фотографиями, ни памятных статуэток или еще что-то в этом же роде. Совершенно обезличенное пространство и человек-загадка в нем. И этот человек не смотрит на меня прожигающе, как я могла бы себе предположить, а стоит у панорамного окна, спрятав руки в карманы дорогих брюк и глядит куда-то вдаль. — Еще раз здравствуйте, Марк Германович. — Привет, Тань, — как-то устало и безжизненно отвечает мне босс, но даже не поворачивается ко мне. — Я тут с «Крипто-Про» как вы и просили. — Да, давай. Начинай, — чуть дергает головой, и я усаживаюсь на краешек стула, прокашливаюсь и начинаю раскладывать перед собой распечатки. Волнуюсь, как на экзамене, честное слово. Потому что экзаменатор — мой самый страшный кошмар. А еще в помещении слишком дурманяще пахнет его таким мужским и терпким ароматом. И я совершенно не понимаю чего хочу больше, вдохнуть полной грудью, чтобы накачать себя под завязку этим запахом или, наоборот, не дышать, чтобы не травить себе нервную систему. Страшная дилемма. — Я проанализировала их вводные и вот, что хотела бы предложить, — осторожно начала я, постепенно расслабляясь и переходя на деловой тон. Я любила свою работу и делала ее хорошо. Это не пустое бахвальство, а простая констатация факта. Вот только с начальством мне все никак не везло. Но это лирика. Работаю с тем, что есть. Но пока я увлеченно болтала, используя свои заготовки, Хан все так же, не шевелясь стоял у окна. И именно поэтому я рискнула уточнить. — Марк Германович, вы меня слушаете? — Да, Таня, я тебя слушаю, — словно робот выдал босс. Отлично, блин… И я принялась и дальше распинаться. Но неожиданно вздрогнула, когда увидела, что Хан все-таки повернулся и медленно двинулся к своему столу. Уселся, откинулся на спинку кресла и вперил в меня свой тяжелый, пронизывающий взгляд. — Ну вот, собственно, и все, — подвела я итог под своих монологом. — Дай посмотрю на цифры, — протянул руку, и я тут же вложила в нее свои распечатки. И натянулась как струна, потому что только сейчас заметила, что костяшки пальцев у начальника сбиты до крови, а на левой брови вообще наклеен лейкопластырь. Оу… И на виске ссадина. В аварию может попал? Х-м-м, а не все ли мне равно? Так-то да… Но глаза отвести все равно не могла. Потому что эти детали от чего-то меня неимоверно завораживали. Красивые мужские руки и лицо — это одно, а вот когда они со следами от будто бы знатной драки, м-м-м… Есть в этом что-то первобытное, настоящее, нерафинированное. И сразу перед глазами плывет образ, где Хан размахивает своими кулачищами и пот бежит по его виску, а стальной пресс… Срань Господня, Татьяна Юрьевна, тебя куда это понесло, а? Сглотнула, поерзала на стуле, а потом вздрогнула от неожиданно тихой, но раздраженной реплики начальника: — Да невозможно же так работать! Ручку от себя отшвырнул, распечатки тоже и смотрит на меня так, будто бы я причина всех его страданий в этом грешном мире. А у меня аж сердце к горлу подскочило и заметалось там будто в припадке. — Увольнять меня все-таки будете, да? — испуганно пискнула я. — Увольнять? — нахмурился Хан, а потом вдруг усмехнулся, — Нет, Тань, не увольнять! И вдруг резко поднялся со своего стула, подаваясь в мою сторону. Вскрикнула и тоже подскочила как ужаленная, убегая от него по кругу брифинг-приставки. — Хотя нет. Уволю, если ты еще раз обратишься ко мне на «вы», — угрожающе зарычал и снова подался ко мне. Ну, а я от него, собственно. — М-марк Г-германович… — Иди сюда, — почти схватил меня за пиджак, но я успела увернуться. — Ты…вы…ошалел…ли совсем? — Да! Ошалел, Тань! Сюда иди, сказал! — Зачем? — пискнула и навернула третий раз вокруг его стола. — Надо! Резкое изменение траектории. Рывок. И вот я уже стою, прижатая в углу к его сильному телу. Дышать совершенно не способна, только открываю рот как рыба и задыхаюсь, пока он просто стискивает меня в своих руках. Поднимает одну ладонь и за шею будто бы приковывает меня к стене, а затем наклоняется и прикусывает нижнюю губу, буквально прожигая меня сталью своих глаз. Прикрывает веки, вдыхает полной грудью, и я замираю в ожидании того, как он набросится на меня. — Нет, нет…, - шепчу я сбивчиво, чувствуя, что кровь в венах уже почти вскипела. — И за это слово я тоже буду увольнять, Таня. Его губы так близко. Еще чуть-чуть и будет короткое замыкание. Да куда уж там? Меня уже колошматит как ту Каштанку! Ой, спасите! Помогите! Кто-нибудь, умоляю!!! — Марк Германович, к вам Герман Адрианович. Говорит, что дело срочное, — вдруг оглушает нас голос секретарши Хана по внутренней связи, и мы оба вздрагиваем, а потом и смотрим друг на друга как душевнобольные. Господи, это его отец что ли пожаловал? Ой, мамочки… С писком пытаюсь выпутаться из его рук, но он не отпускает, пытаясь заглянуть мне в глаза. — Тань! — Пусти! Пусти немедленно! — но он не подчиняется и мне приходится со всей дури наступить ему на ногу острой шпилькой своей туфли, — Пусти, говорю! Тут же слышу грязное ругательство, и я все-таки выпутываюсь из его хватки. И бегом к двери. И очень вовремя, так как именно в этот самый момент дверь в кабинет Хана открывается и на пороге появляется импозантный мужчина лет сорока пять максимум. — Добрый день, — выдавливаю я из себя и все-таки выбегаю из чертового кабинета. Вот только дух перевести не могу, потому что в спину мне прилетает угрожающее: |