Онлайн книга «Ведьмина поляна»
|
Впрочем, то же самое творится и у нас, подумал Максим честно. На «большой земле» природа тоже буквально убивалась Западом огромными темпами. Подлодка подошла к пирсу, всплыла. К ней тотчас же направился отряд работников гавани: шестеро мужчин в жёлто-оранжевых робах, похожих на очеловеченных крабов, трое «таможенников» в сине-чёрных мундирах и не то женщина, не то горилла с шапкой огненно-рыжих волос и обрюзгшей физиономией наркоманки. Костюм этого аборигена (выродок на все сто процентов, подумал Максим, разглядев делегацию через корпусный перископ) представлял собой смесь милитари-формы с женской одеждой, если только юбка существа выше мощных коленей не являлась шотландским килтом. Могута-«хладун» снова выбрался на трап болотоплава. Делегация замедлила шаг. Не остановилось лишь гориллоподобное существо, пол которого так и остался непонятным. Карл заговорил с ним. – Эх, пугнуть бы эту кралю! – прошептал Александр, сменив у перископа Максима. – С чего ты взял, что это женщина? – В юбке же. Малята, ходивший кругами по рубке, заметил: – Гэта убеспал. Друзья посмотрели на брата Любавы. – Как ты её обозвал? Беспал? – Выродки бывают четырёх категорий: гобляки, нормаки, дипупыри и убеспалы. Сан Саныч выпятил губы, повернул голову к Максиму. – Переведи. – Что тут переводить, – показал улыбку Жаров. – Гобляки – это, наверно, дети людей и животных, нормаки – нормальные люди, дипупыри – гермафродиты, а убеспалы… – Бесполые упыри! – Скорее всего. Рыжее существо подошло к переминавшемуся с ноги на ногу Карлу, что-то проговорило. Капитан подлодки выдал серию фистул, неистово жестикулируя. – Чистый итальяшка, – усмехнулся Сан Саныч. – Не обижай итальянцев. Малята, кто, по-твоему, этот рыжий беспал? – Працывнык безпеки, – ответил молодой десантник. – Безопасность. – Безпека. Огненно-рыжий «сотрудник безопасности» между тем стал что-то требовать у Карла, и «хладун» шагнул с трапа болотоплава на пирс, раздувая зоб. По-видимому, это сильно подействовало на «чекиста в юбке», потому что он попятился, хватаясь за рукоять какого-то «револьвера» на поясе, подозвал подчинённых. Те отказались подходить. Тогда толстяк-убеспал угрожающе воздел руки к небу, и вся группа подалась назад, к строениям на пирсе. – Слава богу! – пробурчал Александр. – Не хватало начинать драку, когда мы уже прошли. Через пару минут в рубку зашли Карл и Могута, так и оставшийся в наряде хладуна. – Чего им было надо? – спросил Александр. – Demanded a report, – послышалось Максиму от капитана. – Требовали отчёта, – перевёл он Сан Санычу. – О Любаве шла речь? Максим перевёл вопрос друга Могуте, пользуясь знакомыми словами росичей. – Она здесь, – ответил командир десанта. – Где именно? – В местной ратуше, ждёт отправки в Ладан. – Куда? – В столицу Еурода, – догадался Максим. – Когда? – Не знаю. Могута-«хладун» тоже развёл руками. – Незнамо. – Тогда надо искать крепость и штурмовать, как предлагал этот парень. – Александр кивнул на Маляту. – Трэба цила армия… – Тихо! – вдруг остановил командира отряда один из моряков в рубке. Откуда-то из каменных громад припортовой инфраструктуры просочился в подлодку, стоявшую с открытым передним люком, далёкий голос, заставивший сердце Максима заработать в нарастающем темпе. Он узнал бы этот голос где угодно – в пустыне, в лесу, в болоте или в горах, и принадлежал он Любаве! – Она… кричит! – прошептал Малята, сжав кулаки. – Поёт! – возразил Сан Саныч. Девушка и в самом деле пела. И переливы её песни воспарили над берегом как ангельские напевы, хватая людей за душу и заставляя всех прислушиваться к ним и нервно искать источник. – Миро! – рявкнул Могута. – Вран на брег! Находившийся в рубке дружинник исчез. Через минуту в небо взлетел чернокрылый ворон, бесшумно канувший в строения порта. Голос Любавы стих, но спустя какое-то время зазвучал вновь. Девушка словно знала о прибытии сородичей и подавала знак, что она жива и находится в плену. Могута, так и не снявший маску хладуна, выбрался на трап. Максим хотел последовать за ним, однако Малята преградил ему путь. – Увидят с берега! Кнезе сам поищет Любаву. – Как? Молодой дружинник с усмешкой ткнул себя пальцем в лоб. – Вран передаст координаты. Кнезе услышит. – Он имеет связь с вороном?! – Мы все имеем. – Малята отошёл. Максим хотел спросить, может ли он увидеть то, что видит птица, потом решил испытать свою «экстрасенсорику» без подсказок. Не зря же интуиция не раз нашёптывала ему советы, помогавшие в экстремальных ситуациях. Подошёл Александр. – Что сотник делает? – Пытается установить связь с Любавой. – Не имея рации? Каким образом? – Через ворона. – Да ладно! – Помолчи, Сан Саныч, попробую и я. Максим сосредоточился на тишине внутри себя. Он с детства учился медитировать, следуя советам отца и деда, и во время соревнований это помогало сконцентрироваться на победе. Он мысленно нашёл ворона, попытался «поместиться» внутри головы птицы. С минуту сделать это не удавалось, мешали собственные мысли и ощущения «большеголовости», потом тишина в голове распространилась по всему телу, серая пелена в глазах распалась на череду пятен, и ему показалось, что он сам превратился в ворона. Горизонт распахнулся, Максим увидел какие-то мрачные башни в необычном ракурсе (птица видела пейзаж не так, как человек), мелькнула круглая ротонда на крыше здания под вороном, и птица спикировала к соседней башне, имеющей ряд узких вертикальных окон, забранных решётками. Когти ворона вцепились в штырь, торчащий из стены, он каркнул. В голове Максима проклюнулся тоненький голосок, почему-то проговоривший на чистом русском языке бессмертную фразу Аэлиты из романа Алексея Толстого: – Где ты, где ты, где ты, сын неба?.. Максим едва не крикнул в ответ: здесь я, рядом! Из недр башни сквозь окно просочилась струйка эфемерного тумана: |