Книга Алые сердца, страница 111 – Тун Хуа

– Со мной все прекрасно, – сказала я принцу. – Если позволишь мне сесть прямо и немножко меня поддержишь, будет еще лучше.

Четырнадцатый принц вдруг натянул поводья и наклонил голову, глядя на меня. Счастливо улыбаясь, я посмотрела на него в ответ.

– Ты слышишь, что я тебе говорю? – спросил он.

– Ты слышишь, что я тебе говорю? – со смехом отозвалась я, кивнув.

– Слава небесам! – облегченно выдохнул он.

Ехавшие сзади тринадцатый принц и Миньминь поравнялись с нами и хором воскликнули:

– Слава будде Амитабхе!

Услышав голос Миньминь, я торопливо выпрямилась и напряженно взглянула на нее. Не дожидаясь, пока я заговорю, она торопливо сказала:

– Как и говорил тринадцатый принц, ты действительно сорвиголова. Не беспокойся, я больше никогда не заговорю о том деле, словно его никогда и не было. Ты до смерти меня напугала! – Затем она перевела взгляд на тринадцатого принца и с улыбкой призналась: – На самом деле, еще выбирая коня, я решила, что ни о чем не скажу Его Величеству. Я хотела лишь попугать тебя, потому что никак не могла перестать злиться из-за твоего обмана.

Я взглянула на тринадцатого принца, и он, беспомощно улыбнувшись уголком рта, подмигнул мне. Его мужское очарование сработало! Правда, ценой, судя по всему, стало то, что он рассказал ей обо мне немало дурного и моя репутация драчливой и пьющей вино девицы дошла даже до степей.

Помогая себе рукой, я попыталась слезть с лошади, но четырнадцатый принц, поспешно спешившись, сам снял меня. Оставаясь в седлах, тринадцатый принц и Миньминь глядели на то, как я, оправив юбки, упала на колени перед девушкой и коснулась земли лбом. Она тут же спрыгнула с лошади и попыталась меня поднять, сердито крича:

– Я же сказала, что больше не виню тебя, так что ты делаешь?

– Гэгэ великодушна, потому и не винит, – сказала я, поднимаясь. – Но ваша покорная служанка совершила ужасный поступок и, конечно, должна отвесить гэгэ земной поклон.

Тут к нам в спешке подъехал Ван Си. Спрыгнув с коня, он поприветствовал всех по очереди, а затем торопливо обратился к тринадцатому и четырнадцатому принцам:

– Его Величество и господин Суван Гувалгия весьма обеспокоены. Прошу вас поскорее вернуться и доложить обо всем Его Величеству.

– Благодарю за труд, сейчас же отправимся, – улыбнулся тринадцатый принц.

– Ты можешь ехать верхом? – поинтересовался четырнадцатый принц.

Даже если нет, мне все равно придется, подумала я. Не осмелюсь же я показаться на глаза императору, сидя в твоих объятиях?

– Если ехать помедленнее, то смогу, – улыбнулась я.

Четырнадцатый принц протянул мне поводья своего коня со словами:

– Езжай на этом, а я поеду рядом. Он очень послушный, стоит мне свистнуть, он сразу понимает, как быстро нужно идти.

Я взяла из его рук поводья, а он, подойдя к одному из солдат, забрал у него поводья другого коня.

Тут я и увидела ту лошадь, на которой состязалась с Миньминь. Задняя нога животного была залита кровью, и это выглядело жутко. Подумав о том, как жестока я была, я торопливо отвернулась и распорядилась:

– Когда мы вернемся, пусть его хорошенько осмотрит добрый конюх.

Стоявший рядом с лошадью солдат, перехватив мой взгляд, подошел ближе и двумя руками преподнес мне ту самую золотую шпильку. Хотя ее уже отмыли дочиста, я сказала, глядя в сторону:

– Выбросьте ее, она мне не нужна.

Солдат застыл, не зная, что на это ответить, но четырнадцатый принц, приблизившись, забрал у него шпильку и жестом велел удалиться.

– Сейчас ты не хочешь на нее смотреть, – засмеялся тринадцатый принц. – А когда вонзала ее, ты не страдала подобной мягкосердечностью.

Не поддаваясь на его провокационный тон, я забралась на коня, и мы вчетвером медленной рысью двинулись обратно.

Войдя в шатер, мы поприветствовали императора Канси. Стоявшие чуть в стороне четвертый и восьмой принцы внимательно оглядели меня с ног до головы, после чего один перевел взгляд на тринадцатого, а другой – на четырнадцатого.

– Была ли ты ранена? – спросил Его Величество, пристально глядя на меня.

– Нет, – с почтением отвечала я.

Император Канси кивнул, а затем сердито поинтересовался:

– Ты настолько сильно хотела победить?

Я торопливо опустилась на колени и коснулась лбом земли.

– Ваша покорная служанка осознает свою ошибку.

Миньминь тоже рухнула на колени.

– Ваше Величество, она здесь ни при чем, это я вынудила ее состязаться со мной.

– Что же такое стояло на кону, что Жоси во что бы то ни стало хотела выиграть? – спросил Его Величество.

Не успел господин Суван Гувалгия предупредительно окликнуть дочь, как она не раздумывая ответила:

– Ничего, мы соревновались на интерес. – И недоумевающе посмотрела на раздосадованное лицо отца.

Глядя на меня, император холодно произнес:

– Жоси находилась при нас много лет, и мы знаем, как она обычно ведет себя. Если у Жоси не было никакой причины победить во что бы то ни стало, разве стала бы она поступать подобным образом лишь ради самой победы?

В шатре повисла мертвая тишина. Опустив голову, я продолжала тихо сидеть на коленях. Мой мозг лихорадочно работал, но не мог выдать ни одной стоящей идеи. Да, Канси есть Канси – в малом он видит большое, и от него действительно непросто что-либо утаить. Неужели сегодня я все-таки рухну в эту яму?

Моя голова соображала так отчаянно в попытках придумать какой-то выход, что я даже не успевала испытывать страх. Вдруг четырнадцатый принц упал на колени, вскричав:

– Царственный отец…

Он еще не закончил, как господин Суван Гувалгия также поднялся с места и, торжественно поклонившись императору Канси, проговорил:

– Ваше Величество.

На лице императора проступил испуг. Он торопливо махнул рукой, веля ему распрямиться, но господин Суван Гувалгия, по-прежнему держа спину согнутой, продолжил:

– Вина целиком лежит на моей дочери. Ваш подданный хотел бы кое о чем переговорить с Вашим Величеством наедине.

Император Канси скользнул взглядом по мне и Миньминь, после чего задержал его на тринадцатом и четырнадцатом принцах.

– Выйдите все, – велел он.

Все тут же поднялись со своих мест и, поклонившись, покинули шатер. Миньминь и я, ничего не понимающая, вышли вслед за всеми. Сановники, поклонившись принцам, один за другим ушли восвояси. Четвертый и восьмой принцы чувствовали себя неуютно в компании друг друга, кроме того, здесь присутствовал и наследный принц, так что мне было неудобно задавать вопросы, и я просто молча шла рядом.