Онлайн книга «Сотерия»
Я расстегнула жгут, приложила ватку и извлекла иглу. – Не больно? – поинтересовалась я. Он отрицательно покачал головой и закрыл глаза. Я отнесла пробирки в лабораторию, написала направления. В углу бланка подчеркнула красной ручкой «Cito! 11». Девушка – лаборант приняла у меня всё это и внимательно прочитала список гормонов, которые меня интересовали. – Зачем столько? – удивилась она. – Меня интересует его полная диагностика. Она улыбнулась, и я ушла. 8.15. Герман и Ваня уже были в столовой. – Всё в порядке? – поинтересовался у меня мой подопечный. – Да, – ответила я и села за стол. Санитар оставил нас вдвоем. – Мне надо будет отъехать ненадолго, – признался я. – Куда? – забеспокоился он. – Домой. Приму душ, захвачу пару свежих футболок… – Яна… – услышала я напряжённый голос Вани. – Что? – Можно тебя на минутку? Мы вышли из столовой и остановились в холле. – Что случилось? – беспокоилась я. – Только что Филин сказал… Еремеев покончил с собой в ночь с воскресенья на понедельник. – Как?! – в ужасе воскликнула я. – Его сожительница сообщила, что он, не просыпаясь ночью, вышел из спальни, разговаривая с кем-то во сне, а потом она услышала крик и грохот. Когда она забежала в ванную, он сидел по пояс в воде, а в его руках был фен, включенный в розетку. – Самоубийство? – решила я. – Не думаю, – ответил он и посмотрел в сторону столовой. – Думаешь это был Герман? – догадалась я. – Да уж, без него не обошлось. Только, чем ему насолил Еремеев? – Я это выясню, – твердо произнесла я и направилась к своему подопечному. – Погуляем после завтрака? – как ни в чем не бывало, предложила я ему. – Конечно, – согласился он. 8.54. Я вывезла его в сад. Мы свернули на тропинку и ушли за клинику, где стояла одинокая скамья. Я села на неё. – Знаешь новость? – начала я. – Какую? – Про Еремеева. – Нет, а что с ним? – Умер. Он злорадно усмехнулся. – Ты ему приснился и заставил его сделать это? – Не вынуждай меня говорить тебе правду… – тяжело вздохнул мой собеседник. – Ты не впустил меня в свой мир в ту ночь, потому что был занят им? Так? – Так. – За что ты его… убил? – За что? А разве мало за что? Опущу тот факт, что он вечно чинил нам с тобой препятствия. Я разговаривал с ним! Он хотел тебя… обесчестить. Ему было плевать на всё. Он привык добиваться того, что он хочет. Он мог бы проснуться в понедельник, если бы откровенно не признался мне в своих планах! – Господи, зачем?! – Пойми, другого выхода не было. – Был! – заплакала я. – Какой?! Ждать реализации его грязных планов, а потом писать на него заявление в милицию? Нет уж! Я легла на скамье и сжалась в комочек. Слезы сами текли из глаз. Самое страшное было в том, что Герман был прав, и другого выхода нет, даже быть не могло. Я была с ним согласна. Я была ему благодарна, но совесть теперь сжигала меня изнутри, ведь я приручила зверя, который способен на всё. Он подъехал ближе ко мне и начал гладить мои волосы. Мне было всё равно. Я вдруг подумала, что после моего появления здесь изменилось и даже сломалось слишком много судеб. И всё это только ради одной – Германа. Я повернулась на спину и вгляделась в голубое свежее небо. – Что ты чувствуешь, когда убиваешь? – спросила я у него. – Ничего. Я не убиваю, а настоятельно рекомендую им сделать это самим. – Доведение до самоубийства… – Этого никто не докажет. Даже самый лучший прокурор. – Ты считаешь, что поступаешь благородно? – Если ты ищешь ответ на все, что тебя мучает, то знай, люди рождены, чтобы умереть. И никак иначе. – Смерть – итог всему, но… – Ты сможешь меня простить? – Мне не за что тебя прощать. Ты сделал так, как посчитал нужным. – Единственное, в чем могу тебе поклясться, это в том, что тебя я никогда не смогу убить или же причинить боль… 9.48. Мы вернулись в палату. Я дала указание Ване отвезти Германа около одиннадцати в тренажерную комнату и предупредила, что может заехать Ольга Павловна. Попрощавшись со своим пациентом, я собралась уходить. – Останься, – попросил он. – Мне надо побыть одной. – У меня плохое предчувствие. Не уезжай. – Да, что со мной случится? – махнула я рукой и, схватив свои вещи, выбежала из клиники. 10.37. Я приехала домой, бросила в стирку грязную одежду, собрала новый рюкзак. После того, как приняла душ, высушила волосы, оделась и спустилась к машине. Город мелькал за окнами. Светофор радостного горел зелёным огоньком. Я ехала прямо, не ожидая трагедии. На красный свет в правый бок моей машины влетел внедорожник. Последнее, что я помню, прежде чем потеряла сознание – перевернутый вверх ногами мир, лицо какого-то мужчины и его голос, вызывавший скорую. 12.20. – Наконец-то очнулась, – произнес кто-то мягко и заботливо. Я открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в реанимации. Белые стены, пикающий аппарат в унисон с моим пульсом, трубка, торчащая из моего носа – мягкая, почти неощутимая. – Что случилось? – сухими губами попыталась спросить я. Через мгновение ко мне подбежал врач. Он посветил мне фонариком в глаза, поверил реакцию зрачков, затем проводил пальцем перед моим носом и сообщил, что всё в порядке. Это был мужчина лет тридцати, больше бы я ему не дала. Кожа достаточно бледная. Блондин. Пальцы холодные, но очень нежные. – Вы попали в аварию. Мы уже сообщили Вашим родителям. Скоро они приедут сюда. – Мне нужно позвонить, – вспомнила я и попыталась подняться. – Я Вам дам Ваш телефон, только давайте без движений, – слегка надавил врач мне на правое плечо. Я успокоилась и положила голову на подушку. В моей руке оказался телефон. Я набрала номер Вани, но он не отвечал. Пришлось звонить Жене, чтобы она поехала в клинику и предупредила санитара, а тот, в свою очередь, Германа. |