Онлайн книга «Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV»
Вообще, несмотря на должность первого министра, которую Каладиус замещал уже несколько столетий, он обычно не занимался подобными делами, оставляя их на долю советников и министров короля. Однако сейчас он вполне мог сослаться на то, что положение становилось чрезвычайным и требовало внимания даже такого человека как он. Как обычно при такого рода разговорах, король довольно быстро впал в мрачность. Он раздражённо говорил о плохо собираемых налогах, о неэффективной работе своих министров, роптал на Асса, посылающего королевству одно испытание за другим. Он видел виноватых в каждом, кроме самого себя. Каладиус со скрытым удовлетворением наблюдал, как Конотор всё больше раздражается, и в какой-то момент решил, что тот уже готов для очередного хода в задуманной магом игре. – Довольно о делах, ваше величество! – словно пытаясь успокоить короля, улыбнулся Каладиус. – Для того, чтобы говорить об этом предметно, нам всё равно надобно будет собрать Королевский совет, а пока мы лишь злимся да зарабатываем себе изжогу. Давайте лучше поговорим о чём-нибудь приятном. Я так понимаю, вы уже сделали официальное предложение госпоже Пеллионоре? Мои поздравления! – О чём вы? – удивлённо взглянул на него Конотор. – Я не делал никакого предложения. С чего вы взяли? – Да?.. – великий маг очень натурально изобразил сконфуженность. – Простите, я полагал… Просто утром я слыхал, как одна из горничных, говоря о герцогине, назвала её «её величеством». Вот я и решил… – Которая из них? – волшебник услыхал, как скрипнули зубы короля. – Помилуйте, ваше величество, почём я знаю? – всплеснул руками Каладиус. – Для меня они все одинаковы. Да к тому же она, похоже, не единственная. Один из стражников отправил другого в крыло герцогини, именовав его «покоями королевы». – Да что тут вообще происходит? – Конотор в ярости сжал кулаки. – Кажется, теперь последняя кухарка у нас может провозглашать королей и королев! Что дальше? Может быть, они также запросто и меня лишат этого звания? Объявят королём этого сопляка Вилиодия? – Почему бы и нет? – маг сделал вид, что счёл слова короля шуткой и решил ему подыграть. – Герцог Вилиодий весьма популярен при дворе. Вся молодёжь вьётся вокруг него, словно мухи. А нам с вами остались лишь старики. Так что собственная свита у него уж точно есть! Каладиус говорил это нарочито насмешливым тоном, чтобы это выглядело лишь как шутка, но он прекрасно знал, что Конотор – последний человек на земле, который способен оценить такие шутки по достоинству. Он тыкал палкой в осиное гнездо, но точно знал – что и для чего делает. – Послушать вас, мессир, так он уже – почти король! – глухо проворчал Конотор, что означало, что он уже взбешён до крайности. – Увы, ваше величество, молодость не признаёт старость, – философски пожал плечами маг. – Мы с вами для всех этих фанфаронов – лишь пыльные экспонаты, объекты для насмешек. Мы, по их мнению, всё делаем нескладно. Другое дело изящный молодой человек, обладающий несомненными достоинствами. Для них он – король почище нас с вами. – Вы несёте вздор, мессир! – рявкнул Конотор, уже не владея собой. Мало кто в последние лет триста смел так разговаривать с верховным магом, но Каладиус спустил королю его тон, ведь то, насколько забылся Конотор, было лучшим доказательством того, что волшебник всё делает правильно. – Простите, ваше величество, – с покаянным видом поклонился маг. – Пожалуй, я слишком редко бываю при дворе, и отвык от придворных манер. Я стал слишком часто портить вам настроение. Думаю, мне будет лучше удалиться сейчас. И не дожидаясь ответа короля, волшебник вышел. *** Каладиус знал, что король непременно обратится к главе службы безопасности дворца, которую после скоропостижной смерти Рента Бабера возглавил некто Стеннель. Это уже был, если можно так выразиться, человек Каладиуса. Именно великий маг рекомендовал его Конотору, и этот самый Стеннель, будучи довольно мерзким типом, был, во всяком случае, безгранично предан первому министру. Он был одним из немногих, кто знал истинную судьбу Рента Бабера, и потому весьма не хотел огорчать легендарного волшебника. Ещё накануне Каладиус встретился со Стеннелем и дал ему некоторые указания. И тот их блестяще исполнил, когда, спустя четверть часа после ухода верховного мага от короля, последний потребовал срочно вызвать к нему главу службы безопасности. – Верно ли, что дворцовая челядь уже называет герцогиню Пантатег королевой? – без обиняков и предисловий начал Конотор. В том же стиле он обычно общался с Рентом Бабером, и не видел причин что-то менять после смены главы своей шпионской службы. – Да, ваше величество, такие случаи имели место, – Стеннель действительно во многом был похож на Бабера за исключением самого главного – он служил в первую очередь Каладиусу, затем – себе, а уж после – королю. У Бабера король был на втором месте. – Много? – Между собой у многих это уже вошло в обиход, ваше величество. – Так какого дьявола вы бездействуете? – взревел Конотор. – Или вы тоже уже считаете её своей королевой? – Если ваше величество прикажет, я подготовлю списки… – К свиньям собачьим ваши списки, Стеннель! Просто прекратите это! А что сама герцогиня? Как она относится к этому? – В обращении к герцогине её обычно титулуют «ваша светлость». Впрочем, раз или два горничные случайно употребляли обращение «ваше величество». – И что же герцогиня? – Посмеялась. Поправила служанок. – Посмеялась!.. – с побагровевшим лицом повторил король. – Конечно, это ведь так смешно!.. А что герцог? Поговаривают, что вокруг него уже образовалась целая коалиция молодых дворян? – Герцог очень популярен при дворе, – подтвердил Стеннель. – У него много друзей. – Друзей, или сторонников? – с нажимом спросил Конотор. – Его там, случайно, ещё не называют «ваше величество»? – Конечно же нет! – заверил главный шпион. – И о чём они шепчутся, эти его друзья? – Они не шепчутся, ваше величество. Обычные разговоры – лошади, девушки, карты… – Среди них есть ваши люди? – Конечно, ваше величество. Но они не в ближнем круге. – Что ещё за ближний круг? – насторожился Конотор. – Четверо молодых людей, с которыми герцог Пантатег сошёлся наиболее коротко. Они частенько уединяются впятером. Простите, ваше величество, я не думал, что мне нужно внедрять людей к герцогу… – Вот поэтому ты и не Рент Бабер! Ему никогда не нужно было ничего разъяснять. – Я могу поговорить с кем-нибудь из этой четвёрки. Если вы полагаете, что они могут делать что-то противозаконное… – Ничего подобного я не полагаю! Я полагаю лишь, что и герцог, и герцогиня чересчур вольготно стали чувствовать себя при дворе, как будто бы они здесь уже полновластные хозяева! Я полагаю, что им стоило бы вести себя поскромнее! |