Книга Покоренная любовью, страница 47 – Сюзанна Энок

– Это моя чертова лошадь, Уэрфилд.

Мэдди наблюдала, как они шагают обратно к конюшне, понимая, что о ней забыли, и думая, какую еще историю сочинит маркиз о ее присутствии в Лондоне. Ему лучше заранее рассказать ей об этом, если он решит что-то приврать, так чтобы она случайно не попала впросак.

– Она – что? – переспросил Рейф, облокотясь о дверь конюшни.

– Она ударила его кулаком, – повторил Куин, вешая на гвоздь упряжь Аристотеля. – Уложила его на пол одним ударом.

– Невероятно.

– С ней чертовски много беспокойства. – Маркиз взглянул на младшего брата и покачал головой. – Она просто олицетворение беспокойства.

– Тогда тебе не стоило целовать ее. – Рейф усмехнулся. – Но я не осуждаю тебя. Она – бриллиант чистой воды.

– Что отнюдь не помогает мне!

– Из того, что ты рассказал мне, Куин, похоже, она знает, чего хочет. Ты уверен, что Лэнгли не лучшее место для нее?

Куин сам неоднократно задавал себе этот вопрос. И ответ был один и тот же. По крайней мере, тот ответ, который ему хотелось произнести вслух.

– Ее оклеветали. Если она захочет вернуться обратно – это прекрасно. Но у нее должен быть выбор. Я не позволю каким-то прощелыгам изгнать ее из общества.

– Это справедливо, но если она будет расправляться с каждым повесой, оскорбившим ее, она все равно здесь долго не продержится.

В голове Куина начал складываться новый план. Но он должен обдумать его, прежде чем осмелиться представить на суд Мэдди.

– Как там в Африке?

– Там полно сердитых голландских поселенцев. – Рейф пожал плечами. – Жарко, как в аду. – Он отступил назад, когда брат вышел из стойла. – Так именно поэтому ты не остановился в Уайтинг-Хаусе? Я сидел там сегодня в засаде два часа, пока не заговорил с твоим конюхом, и он сказал, что ты здесь.

– Я пытаюсь быть буфером между отцом и Мэдди. Он уже знает, что ты здесь?

– Нет. – Рейфел замолчал, пропуская перед собой Куина из конюшни. – Ты еще не назначил дату помолвки с Элоизой? Хотя это не мое дело, у тебя, видно, была другая причина поселить Мэдди…

– Ты прав, – резко произнес Куин. – Это действительно не твое дело. И я еще не говорил с Элоизой о нашей свадьбе.

– У нас получилась прекрасная встреча, брат, – спокойно заметил Рейф. – Думаю, отец устроит мне нечто подобное.

– Он хочет, чтобы ты вышел в отставку, – сообщил Куин, благодарный за то, что они перешли к более безопасной теме. – Если тебя примут в Колдстримский гвардейский полк, ты будешь квартироваться в Лондоне, а не в Африке.

– Но это идея Принни. Думаю, он устал от того, что меня охраняют бережнее, чем его.

– Чепуха, – возразил Куин. – Ты пошел добровольцем, заявив, что хочешь отправиться в Африку.

– Его светлость не желал, чтобы я находился в Бельгии. Я получил за это славную сверкающую медаль.

– Тебя чуть не убили. – Куин указал на лицо брата. – И его светлость не хочет, чтобы ты по-прежнему рисковал своей шкурой.

– И что я там буду делать?

– Не знаю, – ответил Куин и замедлил шаг, увидев Мэдди, появившуюся из-за кустов роз. Его сердце забилось сильнее, что случалось каждый раз с тех пор, как он впервые ее увидел. – Что-нибудь менее опасное.

– Да, вижу себя в духовном сане, – ответил Рейф. – Мисс Уиллитс, надеюсь, от вас не потребовали работать в саду в обмен на комнату и стол в Бэнкрофт-Хаусе?

– Я люблю заниматься садом, – сказала она в свою защиту.

– Вы – роза среди сорняков, – с пафосом произнес он, забирая у нее ведро.

– Спасибо. – Мэдди улыбнулась.

– Не обращайте на него внимания. Он любит пофлиртовать, – сообщил ей Куин, хмурясь.

– Это приятно, когда с тобой флиртуют, – застенчиво призналась Мэдди, взмахнув ресницами. – Со мной этого давно не случалось.

Рейфел фыркнул.

– Тогда вас, должно быть, окружали идиоты. Уверен, что в конце светского сезона вы захотите, чтобы все вас покинули, и можно было заняться садом.

– У меня на этот счет есть идея, – признался Куин.

Выражение ее лица менялось – от удивленного до смущенного, потом недоверчивого – так быстро, что Куин не был уверен, что действительно видел это.

– Относительно работы в саду или того, чтобы меня оставили одну?

– Я объясню позже.

Рейф поднял руки:

– Не хочу прерывать ваш разговор. Пойду и дам льву еще один повод порычать.

Беспечным движением он бросил ведро помощнику конюха и зашагал к дому.

Мэдди повернулась к Куину и скрестила руки на груди.

– Так какова ваша идея?

– Вы должны научиться оскорблять, – с удовлетворением произнес он.

– Простите?

– Оскорблять. Вы позволили Ламли оскорбить себя и уйти с этим.

– Я ударила его, – возразила Мэдди, вспыхнув.

– Это не считается. Вы не должны поступать подобным образом, ведь может попасться кто-то, кто ударит вас в ответ. Не говоря уже о том, насколько это нецивилизованно. Вам надо убивать их так же, как они вас, – словами.

– Что мне следует отвечать, когда… мужчина называет меня шлюхой и предлагает стать его любовницей?

– Именно это мы и должны придумать.

– Вы сошли с ума, – заявила Мэдди и повернулась к нему спиной.

Куин усмехнулся:

– Теперь вы понимаете.

Пожав плечами, она снова повернулась к нему лицом.

– Что?

– Что вам необходимо иметь ответ на все – на любое оскорбление, которое вам могут бросить.

– И как же я должна это делать?

– Мы будем практиковаться. Мы назовем это… курсом борьбы против повес и распутников. – Куин старался не рассмеяться, наблюдая за подозрительным выражением ее лица. – Мы превратим это в состязание.

– Курс борьбы… Вы сумасшедший.

Но чем больше он думал об этом, тем заманчивее ему представлялась его идея.

– Нет, я не сумасшедший. Это блестящая мысль! Когда мы подберем подходящий ответ для каждого неподходящего замечания, вы станете непобедимы и неуязвимы для оскорблений.

– Ладно, а теперь оставьте меня одну, Уэрфилд.

– Почему я – единственный человек в Лондоне, который этим занимается? – спросил Куин.

Он увернулся, и ее кулак угодил ему в плечо. Куин схватил ее за руку и притянул к себе.

– Драться не разрешается, – предупредил он. – Уничтожьте меня своим умом, девочка.

Она освободилась.