Онлайн книга «Навеки твой»
Конюхам надо было продолжать работу, и Венеция вышла из конюшни. Она, блаженно улыбаясь, подставила лицо солнечным лучам и закрыла глаза. Ощущение глубокого покоя постепенно завладевало ее душой. – Не стойте там! Чувство покоя мгновенно улетучилось. Венеция открыла глаза и увидела Грегора. Он был одет в свой теплый плащ с несколькими воротниками-пелеринами, шея укутана пушистым красным шарфом. Тень от полей шляпы падала на глаза. – Почему мне нельзя стоять здесь? Грегор протянул руку и заставил Венецию сделать шаг вперед; губы его сложились в улыбку. – Гляньте-ка вон туда. Под свесом крыши во всю его длину висели длинные и тяжелые сосульки. Их острые концы были направлены вниз, на снег, на котором выстроились в прямую линию ямки, проточенные капелью. Венеция охнула. – Они падают все утро. – Грегор запрокинул голову. – Их осталось не так уж много, но я предпочел бы не задерживаться надолго ни под одной. – Постараюсь быть более внимательной, – произнесла Венеция беззаботно, отметив про себя, что яркое солнце сделало более светлыми зеленые глаза Грегора. Глаза у него очень красивые, с длинными ресницами, которые порой скрывали, а бывало, что и подчеркивали выражение этих завораживающих глаз. Перед тем как он поцеловал ее прошедшим вечером, глаза его потемнели. Дрожь пробежала по телу Венеции, а память вдруг высветила каждую секунду того поцелуя, включая и то, каким жарким стало тело Грегора, и… Господи! Что это с ней? Венеция вонзила в ладони пальцы в перчатках, чтобы прогнать неуместные мысли. На лице у Грегора появилось озадаченное выражение. – Что с вами? Венеция тряхнула головой. – Я подумала об этих опасных сосульках. Спасибо, что вы предостерегли меня. Уголки губ Грегора слегка приподнялись. – Я пришел к запоздалому умозаключению, что единственная опасность, от которой вас следует предостерегать, это вы сами. – Он перевел взгляд на ворота в конюшню: – Как там лошади? – Лучше, чем я предполагала. Ваш человек, Чамберс, просто молодчина. – Он и должен быть таким за те деньги, что я ему плачу. – Вот как? И сколько же вы ему платите? Грегор поднял брови: – Собираетесь его переманить? – Возможно, – насмешливо произнесла она. Это была их старая излюбленная шутка – угроза переманить кого-нибудь из слуг. Венеция никогда бы не позволила себе совершить такой поступок, просто ей нравилось поддразнивать Грегора. Его взгляд задержался на губах Венеции. – Я рад, что вы приходите в ваше обычное состояние. – Я из него и не выходила, – резко возразила она. Что-то промелькнуло в его взгляде; он повернул голову и посмотрел на сарай. – Я не думал, что вы можете долго оставаться без верховой прогулки. – Очень хотелось бы проехаться в седле, – раздумчиво произнесла Венеция; заснеженный лес вокруг гостиницы так и манил к себе. – А почему бы нам этого не сделать? Венеция вздохнула: – Я не взяла с собой костюм для верховой езды. Подумала, что если мама больна, то у меня не будет времени для поездок верхом. Грегор подставил ей согнутую в локте руку: – Идемте, Венеция. Давайте немного погуляем. Не сидеть же вам целыми днями взаперти. Венеция должна была признать, что погода просто замечательная. К тому же ей было тепло в плаще на меховой подкладке и в ботинках для прогулок. – Очень хорошо, только ненадолго. Мисс Хиггинботем, я думаю, проснется примерно через час. Она намеревалась поговорить с девушкой, чтобы сообразить, можно ли что-то предпринять насчет ее Генри. Грегор повел ее вокруг конюшни по дорожке, которая вела в лес. – Дальше дорожка идет к реке, а потом сворачивает к главной дороге. Там очень живописные окрестности, – сказал он. – Вы уже бывали здесь? – Сегодня утром я взял из конюшни одну из лошадей и проехался, чтобы проверить, в каком состоянии дорога. – Грегор остановился. – Венеция, вы понимаете, что означает для нас приезд сквайра и его дочери? – Для меня это означает, что я не смогу спать. Мисс Хиггинботем храпит громче, нежели Рейвенскрофт. – Эта крошка храпит? – удивился Грегор, с трудом удержавшись от смеха. – Ужасно! За кого бы она ни вышла замуж, этого человека ожидает неприятный сюрприз. – Позвольте. – Грегор отвел в сторону низко нависшую над тропинкой, ветку, которая мешала им идти дальше, и пропустил Венецию вперед. – Идите осторожней, – сказал он. – Тут есть скользкие места. Тон его был определенно повелительный. Венеция попыталась сообразить, привычно ли такое для Грегора или это нечто новое в его манере поведения. Может, так оно и было всегда, только она не обращала на это внимания? Пора приглядеться к нему получше. Большой ком снега упал с дерева прямо на дорогу перед ними. Грегор взял Венецию под руку и помог ей перебраться через снежный холмик. – Если так будет теплеть и дальше, мы скоро сможем отсюда уехать, – заметил он. – При условии, что вы больше не станете давать волю своему темпераменту. Грегор состроил притворно угрожающую мину. – Если вы перестанете мне перечить, исправлюсь со всем, в том числе и со своим темпераментом. – Я вам не перечила. – Да неужели? А как насчет того, что произошло всего какой-нибудь час назад? – Встретив ее непонимающий взгляд, он добавил: – В общем зале, со сквайром. – О, это. Вы меня просто вывели из себя! – Так это я вывел вас из себя? – Грегор произнес с ударением оба личных местоимения, изобразив величайшее удивление. – Вы были так немилосердны! Я с таким трудом увела к себе бедную девочку, она замерзла чуть не до смерти. – Я старался защитить вас, – вздохнув, пояснил Грегор. – Сквайр – крестник герцога Ричмонда. – Мне довелось однажды встретиться с герцогиней. Ужасная сплетница! Меня это просто поразило. – Самое скверное, что и сквайр не относится к числу людей, которые понимают значение слова «дискретность». Я говорил с ним сегодня утром, он намерен отправиться прямиком в Лондон. И вполне, вероятно, что вы встретитесь с ним в Лондоне на каком-нибудь приеме. Венеция испустила горестный стон. – И он узнает, что я вовсе не мисс Уэст, а Рейвенскрофт не мой брат. Грегор ничего на это не сказал, но мрачное выражение его лица говорило само за себя. |