Книга Признания повесы, страница 3 – Карен Хокинс

Брэндон подержал кольцо на ладони, ощущая странно теплый металл. Его мать верила, что обладатель кольца обязательно встретит свою настоящую любовь. У Энтони так и получилось: он женился на своей Анне менее чем через полгода после получения кольца. Но Брэндон... эта вещица у него уже почти два месяца, а дело с места не сдвинулось.

Не то чтобы он уж очень хотел жениться. Видит Бог, он абсолютно счастлив и так, невзирая на то, что думают его братья. На самом деле он хотел исхитриться и навязать эту смехотворную вещицу одному из братьев, например Девону.

Пул подал хозяину короткую красную ленточку. Брэнд привязал к ней кольцо и прикрепил ее булавкой к фраку, прямо напротив сердца. Красная лента сразу же бросалась в глаза на темно-синей ткани фрака, кольцо ярко сверкало.

– Вот так, – с некоторым удовлетворением произнес Брэндон. – Пусть понервничают.

– Действительно, – вставил Пул, – на меня оно оказывает именно такое действие.

Брэнд усмехнулся и вышел к братьям, которые ждали его в небольшом салоне, примыкавшем к спальне.

– Ну, наконец-то, – подал голос Энтони, облокотившийся на каминную полку. – Мы уже собира... – Его глаза округлились. – Кольцо-талисман.

Девон вскинул голову. Пристроившись на краю письменного стола Брэндона, он рассеянно вертел в руках латунное пресс-папье.

– Боже мой, только не это! Брэндон, уж не думаешь ли ты, что тебе удастся подсунуть мне это кошмарное кольцо? Даже и не надейся.

– Оно принадлежит мне. Я могу носить его, если хочу.

– Ты просто хочешь вывести меня из равновесия, – сказал Девон.

– Да неужели? – Пройдя мимо Бриджетона и Маркуса, которые сидели в одинаковых креслах у камина, он занял место на маленьком диване.

– Ты – дьявол, – пробормотал Девон. – Мне снятся кошмары, будто я нахожу эту чертову штуку у себя под подушкой.

– Не подавай ему никаких идей, – с насмешливым огоньком в глазах проговорил Энтони.

Брэнд ответил сводному брату спокойным взглядом.

– В отличие от тебя, мой драгоценный братец, у меня нет намерений прятать это кольцо в чьем-то пироге. Я чудом не сломал себе зуб.

Энтони усмехнулся:

– Я просто хотел поделиться этим богатством.

Брэндону стало интересно, сколько на самом деле стоит кольцо. Возможно, немного, хотя с виду оно довольно старое. Но для Сент-Джонов оно было и огромной ценностью, и источником раздражения. Никто не хотел хранить у себя кольцо из-за присущей ему, по слухам, мистической силы.

Не то чтобы они верили в подобную чушь... просто от самой идеи, которую оно воплощало, их бросало в дрожь. Но поскольку кольцо принадлежало их матери, оно было слишком дорого, чтобы просто запрятать его куда-нибудь.

Брэндон посмотрел на поблескивавшее кольцо и постарался припомнить, видел ли он когда-нибудь свою мать без этого украшения. Все они по очереди пытались всучить это кольцо друг другу, особенно их брат Чейз, который всегда...

Брэнд окинул комнату взглядом.

– А где Чейз? Мне казалось, мы все должны присутствовать на этом маленьком семейном сборище.

Маркус еще сильнее нахмурился:

– Ради Чейза мы, собственно, и собрались.

Девон взял пресс-папье, словно прикидывая его вес.

– Наш любимый брат покинул город два дня назад.

Маркус кивнул:

– По своей собственной воле и находясь в отменном здравии. Беда в том, что, как я недавно обнаружил, он находился в близких отношениях с виконтессой Уэстфорт.

Уэстфорт. Брэнд вспомнил это имя.

– Я о ней слышал. Пикантная штучка. Дама полусвета.

Маркус кивнул:

– Да, это она.

– А где виконт Уэстфорт?

Девон протер пресс-папье о рукав.

– Погиб четыре года назад в Бристоле, слишком быстро погнав запряженных в экипаж лошадей.

– Такое ничтожество?

– Да нет, по пьянке. Бросил вызов молодому Оглторпу на Бристольской дороге. Оба здорово выпили, и Уэстфорт как с цепи сорвался. – Девон подбросил пресс-папье и вытянул руку, чтобы поймать его.

Подавшись вперед, Брэндон поймал пресс-папье на полпути вниз. Осторожно положил на столик перед собой, вне досягаемости Девона.

– Позвольте мне угадать, что случилось дальше. После смерти Уэстфорта его вдова транжирит доставшееся ей наследство.

Девон пожал плечами.

– Что-то в этом роде. Отец Уэстфорта, граф Ратленд, считает, что его невестка виновата в смерти Уэстфорта, поскольку побуждала мужа к разным диким выходкам и была рада, когда он погиб. Ратленд проследил, чтобы после смерти Уэстфорта она забрала не слишком много, но, видимо, у нее достаточно средств к существованию. Или было достаточно. Интересно, не обнаружила ли она вдруг, что деньги ее на исходе.

– Одним словом, – заявил Маркус, – если я правильно понял, леди Уэстфорт может оказаться охотницей за наследством.

Брэндону не понравилось, что младший брат может попасть в сети к подобной женщине. В настоящее время Чейз казался очень уязвимым. Одно время он был самым беззаботным из Сент-Джонов – без конца разыгрывал своих братьев. Но за последний год изменился до неузнаваемости, хотя никто толком не понял, почему именно.

Все происходило постепенно. День ото дня Чейз менялся. В конце концов, он ожесточился, стал презирать самого себя и регулярно напивался, зачастую еще до полудня.

Было мучительно больно наблюдать, как беспечный, веселый Чейз погибает у них на глазах. Он стал сам на себя не похож, и братья не могли оставаться равнодушными к его участи.

– Насколько серьезно он увлечен?

Лицо Маркуса потемнело.

– Если не предпринять решительных действий, он может жениться на этой женщине. Он взял специальное разрешение.

– Черт побери! И почему этот глупец захотел жениться?

Энтони поднял бровь.

– Некоторые из нас находят брачные узы ничуть не обременительными.

Брэндон подавил вздох. Спаси его, Боже, от бодренького мнимого счастья молодоженов. Интересно, доведется ли ему когда-нибудь испытать подобное чувство, подумал он... Но потом решил, что это не важно. Сначала нужно найти женщину, к которой он будет испытывать интерес дольше двух недель.

– И где сейчас Чейз?

– Отправился проследить за последними приготовлениями, – сказал Маркус. – Надо действовать, пока он в отъезде.

Братья знали, что характер у Чейза взрывной.

– Медлить нельзя.

– Рад, что ты согласен, – с некоторой резкостью в голосе произнес Маркус. – Поэтому я и собрал вас всех прямо с утра.