Книга Адвокат Империи 11, страница 60 – Ник Фабер, Сергей Карелин

История, конечно, вышла кровавой. В восемнадцатом веке англичане в лице Пендрагонов предъявили французскому королю очередной ультиматум из-за расширения их тогдашних колоний в Северной Америке. Война продлилась почти пять лет и в конечном итоге закончилась формальным поражением французской короны и заключением мирного договора. Впрочем, других вариантов там быть и не могло. Французы и так с большим трудом тащили на себе экономические тяготы войны. Особенно если вспомнить, насколько шаткой тогда была позиция французского короля.

Короче. Сейчас всё это не так уж и важно. Значение имеет другое. Последнее сражение той войны стало своеобразной «ненужной трагедией». Французская армия вступила в сражение с английскими войсками, хотя в этом уже не было, по сути, никакого смысла. Разумеется, они полностью проиграли, а командующего армией младшего сына французского короля, Луи Мартела, пленили. Как и рассказывала Эри, отец отказался платить за него выкуп.

Я специально уточнил. Обычно даже в такой ситуации ребёнка монаршей особы никогда бы не подвергли той жестокой судьбе, что коснулась молодого Мартела. Его четвертовали. Это даже объяснению не поддавалось. Почему? Зачем? Разве не лучше было бы сохранить жизнь ребёнку, чтобы потом использовать его как рычаг давления?

Но это одно дело. Другое, что в паре мест я нашёл упоминание, что у французского монарха имелась приближенная ко двору советница. И была она далеко не самой простой женщиной.

Сначала, когда Эри впервые кратко поведала мне об этом, я решил, что её с молодым сыном короля связывали романтические чувства. Именно это затем сподвигло её на то, чтобы собственными руками вырезать всю королевскую семью практически до последнего человека. Всех, кто в ту ночь оказался в Елисеевском дворце.

Но я промахнулся. Слишком сильно промахнулся. Понял это, когда вспомнил её же собственные слова.

«А кто тебе сказал, что я оказывалась в королевской спальне по долгу службы?»

Так она тогда сказала, и я по какой-то причине решил, что она имела в виду именно спальню принца, что оказалось в корне неверным. Окончательное подтверждение этой теории я обнаружил, когда посмотрел на даты.

Первые упоминания о служившей при французском короле советнице невероятной красоты я нашёл примерно за двадцать лет до того момента.

— Луи был твоим сыном, да?

Наверно, если бы я ударил сейчас её ножом в грудь, то не смог бы вызвать такого эффекта. Да, я не мог ощущать её эмоций, но проступившая на лице тупая боль сказала мне куда больше, чем нужно.

Эри облизнула резко пересохшие губы, после чего глубоко вздохнула.

— Да.

— Значит…

— Он послал нашего ребёнка на убой, потому что слишком боялся за собственное положение, — хрипло произнесла она. — Да.

— Эри, ты же презираешь людей. Как так вышло…

— Очень просто. — Она отвернулась.

Её изгнали за пятьдесят лет до того момента, как она нашла пристанище во Франции. До тех пор она просто путешествовала по миру, избегая крупных альфарских анклавов и поселений. В основном проводила время в небольших общинах таких же изгнанников, как и она сама.