Книга Лекарь Империи 4, страница 50 – Сергей Карелин, Александр Лиманский

— Поучиться? Честью? — он медленно подошел к Вольскому. — Борис, ты, кажется, так ничего и не понял. Десять лет ты и такие же «магистры», как твой Штраус, лечили меня от «нервов». Десять лет я жил на пороховой бочке и мог умереть в любой момент от вашей «компетентности». А этот парень, этот подмастерье, поставил мне диагноз за пять минут, глядя на мою красную рожу в грязном полицейском участке.

Он ткнул пальцем в грудь опешившему магистру.

— Так что запомни. Операцию мне будет проводить он. Разумовский. А ассистировать ему, — барон сделал паузу, наслаждаясь производимым эффектом, — будешь ты, Борис.

Вольский отшатнулся, как от удара.

— Я⁈ Ассистировать… подмастерью⁈

— Именно, — холодно подтвердил барон. — Или, если твоя гордость не позволяет, можешь позвать своего хваленого Магистра Штрауса, пусть он ему ассистирует. А ты и все остальные твои подопечные, включая того бездаря Филатова, что пропустил мою аневризму два года назад, будут стоять у стеночки и смотреть. Учиться! Понятно⁈

Вольский стоял бледный, с открытым ртом. Это было не просто решение. Это было публичное, изощренное унижение. Заставить его, Магистра, подавать инструменты какому-то провинциальному выскочке…

— Но, ваше сиятельство, это… это нарушает все протоколы Гильдии! Подмастерье не может быть ведущим хирургом!

— Это мои проблемы, как я получу для него допуск, — отрезал барон. — Я сказал свое слово. Оперировать меня будет только Разумовский. И точка. А теперь иди и организуй все. И чтобы к его приезду все было готово по высшему разряду.

Вольский молча поклонился и вышел из палаты, чувствуя себя так, будто его только что высекли на конюшне. А барон подошел к телефону.

— Алло, приемная Магистра Журавлева? Соедините меня с ним. Скажите, барон фон Штальберг. Срочно.

— Фырк, срочно! — мысленно сказал я. — Компромат на нее! Любой! Быстро!

— Секунду… — в моей голове пронесся шелест невидимых страниц, который изображал Фырк. — Так, готово. Обожает сплетни, это раз. Два: муж — конченый алкоголик, которого она дико стесняется, это ее главное больное место. И три, самое интересное: она регулярно ворует медицинский спирт из процедурной для него. Думает, никто не знает. Но я-то все вижу!

Отлично. Более чем достаточно. Есть с чем работать.

— Галина Петровна, — я наконец-то сумел отцепить от себя Кристину и шагнул навстречу сплетнице. — Как удачно, что вы зашли.

Она удивленно моргнула, явно ожидая совершенно другой реакции.

— Удачно? — переспросила она.

— Конечно! Кристина как раз очень натуралистично демонстрировала мне симптомы одного нашего тяжелого пациента. У ее знакомого, представляете, острый алкогольный психоз. На фоне отмены. Бросался на медсестер, пытался обниматься, целоваться… Правда ведь, Кристина?

Кристина, к ее чести, сообразила мгновенно.

— Д-да! Точно! Я показывала, как именно он себя вел. Чтобы Илья… э-э… Григорьевич… знал, чего ожидать при осмотре.

Галина прищурилась. Не поверила ни единому слову.

— Ах вот как. Симптомы, значит. А почему в подсобке? И почему дверь была закрыта?

— Галина Петровна, вы же опытная медсестра, — я сделал еще один шаг к ней. — Прекрасно знаете, как важна врачебная тайна и конфиденциальность при обсуждении таких деликатных случаев. Кстати, раз уж вы здесь…